Детство — оно длинное и тесное, как гроб, и без посторонней помощи из него не выбраться
Меня очень тревожит, что я не испытываю никаких подлинных чувств и что мне всегда приходится притворяться, имитируя реакции других людей.
Эдвин говорит, что меня будут часто колотить в школе, оттого что я такая странная. Я странная, потому что, как и отец, читаю книги и понятия не имею, как нужно играть.
Детство — оно длинное и тесное, как гроб, и без посторонней помощи из него не выбраться.
Я держала всё в себе, и иногда мне казалось, что я задыхаюсь.
Однажды, когда я стану взрослой, мои стихи, конечно, выйдут в настоящей книге, но что для этого предпринять, я не знала.
Из детства не вырваться, оно липнет к тебе, будто запах. Он исходит и от других детей, и у каждого детства он свой, особенный. Но собственного запаха не замечаешь, и иногда становится страшно, что у тебя он хуже, чем у других.
Это самое ужасное во взрослых: они ни за что не призна́ются, что хотя бы раз в жизни совершили ошибку или поступили опрометчиво. Они с легкостью осуждают других, но никогда не готовы вершить суд над собой
Мне хочется побыть наедине с собой и помечтать о своем счастье.
С тех пор как Эдвин нашел стихи и высмеял их, я всегда держу альбом при себе: днем ношу в школьной сумке, в другое время прячу в трусы, где его удерживает резинка. Ночью я кладу стихи под матрас. Кстати, позже Эдвин признается, что стихотворения хорошие.
