Оглавление

1. Кэтрин Корделия Кэролайн
2. От автора вместо предисловия
3. Глава 1. Город, заставляющий жить
4. Глава 2. На одно утро ближе к мечте
5. Глава 3. Испытания на прочность
6. Глава 4. Конфеты или жизнь!
7. Глава 5. Старший брат
8. Глава 6. Красная нить судьбы
9. Глава 7. Значения слова «преданный»
10. Глава 8. Такая разная Корделия
11. Глава 9. Морфей с чувством юмора
12. Глава 10. Индейка и тыквенный пирог
13. Глава 11. О спонтанных решениях
14. Глава 12. Превратности судьбы
15. Глава 13. Время бороться за себя
16. Глава 14. В ожидании чудес
17. Глава 15. Рождественские огни Большого яблока
18. Глава 16. Прогулка по тонкому льду
19. Глава 17. Драма семьи Уинфри
20. Глава 18. Девушка за красной дверью
21. Глава 19. Заглавная буква «М»
22. Глава 20. Любви место в книгах
23. Глава 21. Танец в комнате, объятой огнем
24. Глава 22. Улыбка сквозь слезы
25. Глава 23. Традиционный хэппи-энд
26. Послесловие
27. Благодарности
28. Авторский плейлист

Моим читателям.

Нынешним и будущим.

С благодарностью за веру в меня и эту книгу.

От автора вместо предисловия

«Кэтрин Корделия Кэролайн» — это три части одного целого, меня самой. Мои мечты, мои планы, до невозможности идеализированная картинка в моей голове. В этой книге я создала прекрасный, любимый мир, каждая деталь которого тщательно подобрана мною по цвету и вкусу. Персонажи романа для меня живые, они — реальные души, существующие во вселенной, куда есть доступ только мне и моим дорогим читателям.

Кэтрин — та, кто я есть, такая, какой я себя вижу. Творческая натура с переменчивым характером и огромным добрым сердцем. Корделия — та, кем я стремлюсь быть. Она сильная, гордая и целеустремленная. Кэролайн — мои слабости, то, что я в себе люблю и ненавижу одновременно… Они очень разные и похожие в той же степени, потому что едины.

Отдельное место в книге отводится Сан-Франциско. Потому что этот город — чистое воплощение мечты. Каждое здание, каждая улица, каждый звук или запах… Величественный мост Золотые ворота, непредсказуемая Ломбард-стрит, сказочные «Разукрашенные леди»… В этом романе вся моя душа без остатка! И я хочу, чтобы, читая его, вы оставили себе хоть маленькую ее частичку!..

Марианна Грекова, с любовью и самоотдачей

If you can dream it, you can do it!

Уолт Дисней

Глава 1.
Город, заставляющий жить

Играет и переливается на солнышке бордовая краска на металле, держат на себе большой груз металлические тросы. ♪[1] Серебрится вода голубого залива, гоняются друг за другом белые облака на синем-синем небе. По одну сторону моста сверкает яркими огнями и творит музыку непрерывной жизни большой город, по другую, наоборот, тихо, словно боясь разбудить младенца, сбегают по холмам переливы зелени. А прямо посередине… туман, густой и белый, словно воздушная пенка на чашке капучино…

В городе идет дождь. На улицах сыро и холодно. Забирается в самую душу промозглый и липкий от влаги ветер… Но вот садишься в автомобиль, едешь по мосту вперед, проезжаешь белую пелену и попадаешь в совершенно другой мир: играет волнами залив Сан-Франциско, искрятся на солнышке зеленые холмы, и ты словно в сказке! Аккуратно ступаешь по мягкой траве, будто по ковру, и так хочется побежать вперед, вниз! Спрыгнуть с уступа к воде, но нет — не упасть — взлететь, взмыть над заливом, превратившись в красивую белую птицу, и, задев крылом воду, полететь к мосту. Присесть на горячие от солнца тросы и забыться. Забыть обо всем земном, кроме этого места…

— Как же я хочу уметь летать! — воскликнула Кэтрин, вынужденная вернуться из мира грез.

Она смотрела на монитор своего ноутбука, где расположилась красивая фотография Сан-Франциско с мостом Золотые ворота на переднем плане. Это был ее самый родной, самый любимый город. Город, исполняющий мечты, воплощающий сказки в реальность, город, заставляющий жить…

— Ладно, Кейт, хватит мечтать, нужно работать! — вслух приказала себе девушка и продолжила стучать пальцами по клавиатуре.

Она дописывала статью для «Сан-Франциско Джорнал», одного из лучших глянцевых журналов в городе, посвященного культуре Сан-Франциско, в том числе его достопримечательностям, разнообразной архитектуре и сфере гостеприимства. Кэтрин посчастливилось познакомиться с одним из редакторов журнала на форуме в Интернет. После прочтения нескольких ее текстов, он предложил девушке работу. Так она стала свободным журналистом, периодически отсылая в печать свои статьи. Девушку устраивал такой вариант. Университетской стипендии и денег из «Сан-Франциско Джорнал» вполне хватало на развлечения и содержание собственной квартиры.

Кэтрин часто отвлекалась от работы, чтобы помечтать о будущем. Представляла свою жизнь такой, какой она хотела бы ее видеть. Живое воображение без труда рисовало счастливую семью. Идеального мужа и красивых детей, большой дом в викторианском стиле, где-нибудь в Аламо Сквер, откуда рукой подать до парка «Золотые ворота», семейные традиции, которые они бы создавали вместе, например, субботние прогулки на велосипедах или воскресные завтраки всей семьей…

Но сегодня девушку больше заботила ее будущая карьера. Изучая английский язык и литературу в университете, Кэтрин планировала стать литературным редактором. Или, если повезет, писателем… Работая над своим первым романом, она мечтала прославиться в литературной среде, хотела, чтобы люди полюбили ее книгу, чтобы ее оценили по заслугам…

Звонок мобильного прервал ее размышления. Кэтрин вскочила с кушетки и принялась шарить рукой в большой сумке. Она любила вместительные сумки из мягкой натуральной кожи, куда помещалось все необходимое. Нащупав BlackBerry в одном из многочисленных кармашков, она провела пальцем по сенсорному экрану, принимая вызов.

— Здравствуй, милая. Где ты? — послышался на том конце мелодичный голос ее подруги Корделии.

— Дома. Где мне еще быть? — прижав телефон плечом, Кэтрин забросила обратно в сумку все вынутые из нее предметы: кошелек, косметичку, бутылку недопитой минералки и конспект по истории литературы. — Я по-прежнему не закончила материал для «Сан-Франциско Джорнал», а дедлайн сегодня.

— Ох, бедняжка, ты что там, книгу пишешь?

Кэтрин только нервно рассмеялась в ответ, покосившись на ноутбук, который показывал шестую печатную страницу текста. Она, действительно, перестаралась.

— Так или иначе, мы с Кэролайн ждем тебя в «нашем» кафе в шесть, тебе нужно отвлечься! — с энтузиазмом проговорила Корделия.

— Я с радостью, но только если закончу статью…

— Отговорки не принимаются, дорогая! — возразила девушка и отключилась.

А Кэтрин вновь осталась наедине с ноутбуком и мигающим на экране курсором, который словно приказывал: пиши-пиши-пиши… Она уселась обратно на кушетку, отпила из чашки уже остывший кофе и продолжила печатать. Часы в углу монитора показывали четыре тридцать и тоже, словно подгоняя Кэтрин, мигали двоеточием… До отправки готового материала оставалось чуть больше получаса, а она написала только половину. Девушка злилась сама на себя, но все равно никак не могла избавиться от привычки все делать в последний момент…

Работа, как всегда отличная, Кэтрин, поздравляю! Очень живо, мастерски написано, хорошо виден твой авторский стиль. Я как обычно жалею, что ты не работаешь у нас в штате. Каждый день надеюсь, что это временно.

Искренне твой, Джеймс Марстерс

Входящее письмо в электронном ящике было от ее редактора, довольного присланной, хоть и с небольшим опозданием, статьей. Дочитав послание до конца, Кэтрин невольно улыбнулась. Она не знала Джеймса лично, только его письма и голос в телефонной трубке, но ее непреодолимо тянуло к этому человеку. Она хотела увидеться с ним, но все никак не находила стоящий предлог. Подумывала заехать как-нибудь в издательство и застать его на работе, но боялась показаться навязчивой. А потом просто стала отгонять от себя подобные мысли. В конце концов, если бы хотел, он сам бы назначил встречу…

Поднявшись из-за стола, Кэтрин подошла к зеркалу и долго смотрела на свое отражение. Стройная фигура с тонкой талией, изящные руки и длинные ноги, острые скулы и нос, миндалевидные зеленые глаза и чувственные губы… Но особенно девушка всегда гордилась своими волосами. Густые и длинные, они спадали по плечам темно-каштановыми волнами…

Собираясь на встречу с подругами, она надела любимые джинсы, обтягивающий черный топ и сапожки на невысоком устойчивом каблуке. Нанеся легкий макияж, она накрасила губы ярко-красной помадой и распушила по обыкновению распущенные волосы. Взглянув в зеркало перед выходом из дома, Кэтрин осталась довольна своим отражением.

«…Он взял ее лицо в свои руки и, целуя, опустился на ковер перед камином… Слезы струились у нее по щекам, а глаза пылали гневом. Лаура решительно стряхнула их с лица…» — прочитала Кэролайн, и у нее самой навернулись на глаза горячие слезы. ♪[2] Она читала дальше и плакала, сопереживая чувствам героев романа с приторным названием «История Любви». На столе совсем уже остыла чашка с зеленым чаем, из раскрытого окна в комнату попадали звуки с улицы и блики заходящего солнца… Легкий ветерок шевелил прозрачные тюли, включенный телевизор работал без звука. Девушка так увлеклась книгой, что ни на что не обращала внимания, только порхала взглядом по напечатанным строкам.

Кэролайн любила книги, разные, но больше всего исторические любовные романы. Это был ее способ сбежать от реальности: читая, она забывала обо всем… Читая, она зачастую верила в написанное, и так сильно сопереживала героям своих книг, что иногда даже путалась: она читает о них или наоборот. Забывала о реальности и полностью погружалась в романизированный мир. К сожалению, а может, к счастью, и жизнь оценивала через призму розовых очков, неизменно нося их, как медаль, подчас упрямо не желая возвращаться в свою действительность, к своим горестям и радостям…

Звук автомобильной сигнализации, разорвавший тишину в квартире, подобно лезвию остро заточенного ножа, привлёк её затуманенное сознание и Кэролайн ненароком посмотрела на настенные часы.

— Черт! — вслух выругалась она, обнаружив, что до встречи с подругами оставался всего час.

Нервно заправив за ухо выбившуюся из небрежной прически прядь волос, девушка побежала в ванную, попутно включив на компьютере в сотый раз прослушиваемый альбом какого-то поп-исполнителя… Приняв душ, Кэролайн завернулась в полотенце и, босыми ногами ступая по мягкому ковролину, прошла в комнату. Она надела белье и приблизилась к туалетному столику. Перед широко распахнутыми медовыми глазами в зеркале отразилась ее женственная фигура. Длинные светло-каштановые волосы рассыпались по плечам, когда она сняла заколку. Девушка стянула их в хвост на затылке, надела красную кофту с V-образным вырезом, узкие джинсы и босоножки на каблуке. Еще раз покрутившись у зеркала в прихожей, она подхватила сумочку и поспешила выйти из дома…

— Кейт, простите, я опаздываю, — быстро проговорила в телефон, почти бегом направляясь к автобусной остановке.

— Не страшно, малышка, мы уже заказали тебе «Маргариту», — рассмеялась в ответ брюнетка, привыкшая к опозданиям мечтательницы, которая совершенно не умела следить за временем.

Кэтрин и Корделия уже сидели за столиком в их любимом кафе-баре на Фелл-стрит, одной из самых оживленных улиц города. Девушки часто проводили так вечера, в уютной атмосфере кафе, оформленном в современном стиле, потягивая коктейли и обсуждая новости.

— Так вот, о чем это я? — Корделия как раз рассказывала о своем вчерашнем вечере, и звонок Кэролайн сбил ее с мысли.

Она приложила пальчик с безупречным маникюром к щеке, в задумчивости поглаживая алебастровую кожу. Ее лицо с точеными чертами обрамляли волны длинных пшеничного цвета волос, а в голубых глазах плясали отсветы гирлянд, развешанных под потолком.

— Ты говорила о его машине, — усмехнулась Кэтрин, потягивая через трубочку свой коктейль.

— Ах, да! Боже! Машина! Я едва не потеряла дар речи, когда увидела под окнами ярко-оранжевую Porsche Carrera GT! Ты можешь себе представить? На рынке ее оценивают просто немыслимыми суммами!

— Ну что ж, мужчина не промах, — рассмеялась Кэтрин. — И где ты таких находишь?

— Не поверишь, мы познакомились в ювелирном магазине, в даунтауне. Он выбирал украшение для сестры на день рождения, а я присматривала новые серьги… Кто бы мог подумать, что итальянец окажется таким лакомым кусочком? — Корделия отпила «Космополитен» из своего бокала и поправила рукав атласной кремовой блузки.

— Для сестры, говоришь? — с лукавой улыбкой переспросила Кэтрин.

— Я сначала тоже не поверила, но это правда. В эту субботу он пригласил меня на праздник, — Корделия театрально подняла глаза к потолку, словно благодаря Всевышнего.

— А вот и я, — послышался за их спинами голос Кэролайн, и через мгновение она сама появилась возле столика.

— Привет, дорогуша, — Корделия расцеловала ее в обе щеки.

— Что я пропустила? — обнявшись с Кэтрин, девушка опустилась на диванчик рядом с ней.

— Ради тебя Корди начнет еще раз со слов «ярко-оранжевая Porsche Carrera GT у моего дома», — девушки рассмеялись, а Кэролайн вопросительно посмотрела на подруг, требуя подробностей…

— Ты не понимаешь, Корди, — ласково сказала Кэролайн, выслушав всю историю с подробностями до конца. Она допила последний глоток «Маргариты» из своего бокала и улыбнулась, почувствовав, как немного закружилась голова. — Мне не интересно знать какая у него машина, какой фирмы костюм, какой камень в кольце, что он носит на среднем пальце левой руки, — последнюю фразу она произнесла скороговоркой. — Я хочу знать, какой он человек. Часто ли смеется, искренне ли улыбается, как касается тебя, как смотрит на тебя?.. Кстати, какого цвета у него глаза, ты запомнила? — она пристально посмотрела на Корделию.

— Ты неисправимый романтик, милая, — ответила та с такой же лаской в голосе, но продолжила более резко, с неким вызовом отбросив с лица локон пшеничных волос. — Ты не видишь ничего вокруг, не хочешь думать о жизни как таковой. Тебя послушай, значение имеет только цвет глаз парня и бабочки в твоем животе при вашей встрече, — она вздохнула. — Это не так! Мне плевать на все это, если мужчина в перспективе не сможет обеспечить мои потребности!

— А мне кажется, важно и то, и другое, — заметила Кэтрин, воспользовавшись секундной паузой в споре подруг.

Когда сходились эти «огонь» и «лед», мир вокруг двигался с катушек. Кэтрин зачастую принимала нейтральную позицию между ними, поддерживая обе точки зрения. Ее взгляды на жизнь частично совпадали с мнениями обеих подруг. Реалистка Корделия привыкла жить в достатке, быть независимой, добиваться в жизни всего своими силами. Она была умной, энергичной и шла к цели напролом, только успев поставить ее.

Романтичная и наивная Кэролайн, напротив, думала, что все падает на нее с неба. Она полагалась на случай, как делали мечтательные героини ее любимых книг. «Все хорошее случается неожиданно», — любила повторять она и ждала это «неожиданное», сидя на месте.

Кэтрин же была среди них «золотой серединой». Она нарисовала в голове идеальную картину своего маленького мира и стремилась к нему всем существом, поступая при этом обдуманно, долго взвешивая каждый шаг.

— Так какого цвета у него глаза, Корделия? — снова спросила Кэролайн, даже не заметив последней прозвучавшей реплики…

Выйдя из кафе, Кэтрин попрощалась с подругами и направилась вверх по улице, решив еще немного прогуляться по вечерним кварталам. ♪[3] Девушки жили в разных, но близких друг к другу районах города: Кэтрин в Пасифик Хайтс, возле парка Алта Плаза, который было видно из окна ее квартиры, Корделия напротив парка Лафайет, где совершала утренние пробежки, а Кэролайн в Лон Маунтин, откуда пешком можно было дойти до парка Золотые ворота.

Все они числились студентками одного университета, только на разных специальностях. Кэтрин совершенствовала знания по английскому языку, Корделия изучала юридические профессии, а Кэролайн — сферу туризма. Девушки познакомились в первый же день учебы. Сами не заметили, как стали все чаще проводить время втроем, а вскоре уже не представляли и дня без общения друг с другом.

Теплым вечером Кэтрин как всегда не хотелось идти домой. Шагая по ярко-освещенным улочкам Аламо Сквер, она искренне наслаждалась одиночеством, наблюдала за прохожими, любовалась викторианскими домами, в особенности «Разукрашенными леди»[4], венцом традиционной городской архитектуры. Кэтрин любила побыть наедине с собой, поразмыслить над своими проблемами, построить планы, не отвлекаясь на споры Корделии и Кэролайн. Её вдохновляла архитектура Сан-Франциско, где новострои граничили с викторианскими мотивами, что особенно ярко выражалось в постройках этой части города. Мечтала однажды жить в одном из «Разукрашенных леди», но вместо этого приходилось довольствоваться квартиркой на Джексон-стрит, которую она, впрочем, тоже любила. Это был ее островок спокойствия: солнечная, просторная, с мебелью из антикварной лавки и собственноручно нарисованными картинами на стенах…

Поглощенная мыслями, Кэтрин и не заметила, как оказалась прямо перед кинотеатром на бульваре Гири. Так как домой по-прежнему не хотелось, она решила зайти и купила билет наобум, на какой-то ужастик с не самым банальным названием… В зале было практически пусто, только несколько влюбленных парочек, которые забрели сюда, по всей видимости, от скуки. Кэтрин поднялась по ступенькам к своему месту и уселась в ожидании начала сеанса, хрустя попкорном и листая ленту новостей в Instagram…

— Вижу, сегодня мне повезло с компанией, — услышала она над головой приятный мужской голос и, подняв глаза, встретилась взглядом с молодым человеком, который в следующий момент плюхнулся в соседнее кресло. — На прошлом сеансе пришлось сидеть рядом с мужчиной, который на протяжении всего фильма беспрестанно прочищал горло и шумно пил колу, — на мгновение парень замолчал, внимательно ее рассматривая. — Алекс, — представился он и протянул Кэтрин руку.

Та смотрела на него несколько долгих секунд и вдруг рассмеялась. Ситуация показалась ей довольно комичной или незнакомец сам пожелал сделать ее таковой.

— Кейт, — выдавила она и ответила на рукопожатие.

— Разве я сказал что-то смешное? — с деланным недоумением спросил парень и Кэтрин, с трудом успокоившись, посмотрела в его нежно-зеленые глаза.

— Ты всегда так знакомишься с девушками? — спросила она.

— Знакомлюсь? Что ты! У меня и в мыслях не было, — ответил Алекс, и они снова рассмеялись, на этот раз уже вместе.

Весь сеанс совершенно глупого фильма Кэтрин хохотала, слушая вставляемые соседом реплики, комментирующие происходящее на экране. Они сразу поладили друг с другом, так, словно были знакомы уже много лет. Уплетая за обе щеки попкорн, девушка и сама подключилась к процессу критики ужастика, заливаясь искренним смехом каждый раз, когда они с Алексом говорили одновременно одинаковые фразы…

— Хочешь выпить кофе? — спросил парень, как только на экране появились первые титры.

— С удовольствием, — неожиданно для себя самой улыбнулась Кэтрин.

— Это отлично, Китти, — исковеркал Алекс ее имя, на что девушка отреагировала бурно.

— Кэтрин! Или Кейт, — мгновенно поправила она. — Никак иначе, пожалуйста.

С детства она ненавидела, когда люди, особенно малознакомые, как-то видоизменяли ее имя… Мама обычно называла ее Кейтлин, папа, и того сложнее — Катарина — придавая имени дочери легкое русское звучание, словно вплетая в него свои родовые корни. Друзья звали ее Кейт, а преподаватели в школе и университете полным именем Кэтрин… Это разнообразие раздражало девушку, поэтому попытки давать ей новые прозвища она сразу пресекала.

— Да ладно тебе, — задорно ухмыльнулся парень в ответ на ее колкость и легонько подтолкнул девушку плечом, от чего все ее недовольство вмиг куда-то улетучилось…

В маленьком уютном кафе было тепло и тихо. ♪[5] Немногочисленные посетители в поздний час, приглушенное освещение и свечи на столиках, ненавязчивая музыка. Кэтрин впервые была здесь и, сидя в центре зала, с любопытством оглядывалась по сторонам, ожидая, когда принесут ее мокка. Постепенно в ее мысли пробрался голос Алекса, без умолку рассказывающего о чем-то.

— Прости, что ты сказал? — Кейт повернулась к нему с рассеянным выражением лица.

— Говорил о том, как здорово вместо пар валяться на лужайке возле библиотеки солнечную погоду, — медленно повторил парень.

— Постой, так ты учишься в Сан-Франциско Стэйт[6]? — догадка посетила Кэтрин из-за того, что она и сама любила лужайку перед библиотекой в кампусе своего университета.

— Китти, я твержу об этом последние минут двадцать. Ты совсем меня не слушаешь?

Кэтрин внимательно посмотрела в его глаза. Впервые она видела такой оттенок радужки и не могла понять, зеленый он или больше голубой, фисташковый или цвета мятного леденца…

— Прости, я задумалась немного, — ответила она после недолгой паузы.

— Ваш заказ, — услышала Кэтрин слева от себя и вздрогнула от неожиданности. Официантка же спокойно поставила на столик две чашки кофе.

— Эй, — позвал ее Алекс. — Что с тобой, детка? Ты какая-то нервная…

— Сама не знаю, — ответила девушка и, дотронувшись пальцами до горячей чашки, слегка обожглась, но постаралась не подать виду. Алекс внимательно изучал ее и кривовато ухмылялся. — Что? — не выдержала она этого пристального взгляда, и посмотрела прямо в мятные глаза.

— Ничего, — усмехнулся Алекс. — Просто ты красивая, — пояснил он с хрипотцой в голосе.

— Правда? — с неприкрытой иронией спросила девушка.

— Правда, — тихо ответил он и придвинулся ближе к ней вместе со своим стулом. Немного смутившись, Кэтрин отпила свой мокка. Сладкая теплая волна разлилась по ее телу, и девушка улыбнулась от удовольствия, слизнув с верхней губы воздушную пенку. Глядя на нее, Алекс рассмеялся.

— Прекрати, — толкнула его в плечо Кэтрин.

В ответ на это, он протянул правую руку к ее лицу, запустил пальцы в ее густые волосы и притянул девушку к себе… Поцелуй был теплым и немного горьким из-за эспрессо без сахара, а губы Алекса — мягкими и влажными. С трепетом он скользил по губам Кэтрин, и она медленно таяла в этой нежности. Одной рукой он взъерошил волосы девушки, в то время как вторая его рука касалась ее щеки. Время словно замерло, давая этим двоим возможность вдоволь насладиться приятным моментом, но музыка, игравшая в кафе, наоборот, будто бы зазвучала громче, заставляя Алекса подстраиваться под свой ритм. Парень с каждой секундой был все настойчивее, и Кэтрин позволяла ему то, чего ей и самой хотелось…

Мгновение длилось вечность, но, в конце концов, Алексу пришлось отстраниться. Напоследок, еще раз прижавшись к ее горячим губам, он как ни в чем не бывало, выпил последний глоток своего горького кофе. Кэтрин смотрела на парня и отчаянно пыталась угадать, о чем он думает. А он словно не замечал ее взгляда, сосредоточившись на дрожащей свечи, стоящей на столике. Рыжие лучики света отражались в его глазах, прыгали по лицу… Шумно выдохнув, Алекс повернулся к девушке, и, не успела она сама сделать вдох, снова прильнул к ее губам.

— Ну, все, хватит, — сквозь смех проговорила Кэтрин, безуспешно пытаясь освободиться от его рук и губ.

— Прости, — наконец, улыбнулся Алекс и заглянул ей в глаза. — Не удержался, — его кривоватая усмешка понравилась девушке.

— Мне пора, — сказала она, поднимаясь со стула.

— Я провожу тебя, Китти, — отозвался Алекс и проигнорировал взгляд с укоризной, направленный на него.

— Кэтрин, — вздохнула девушка, признав поражение.

Они вышли из кафе, и парень ненавязчиво взял ее за руку. Сияющий золотыми огнями город радостно раскрыл для них свои объятия, полупустые улочки быстро довели до нужного перекрестка, а темное, усыпанное звездами небо, сохранило в секрете приглушенный разговор.

— Мы пришли, — с некоторой жалостью в голосе оповестила Кэтрин, поднявшись на одну ступеньку перед входом в здание, где находилась ее квартира, и обернулась к Алексу. Они так хорошо провели время, что ей совсем не хотелось, чтобы этот вечер заканчивался.

— Жаль, мне совсем не хочется уходить, — словно прочитав ее мысли, сказал он и правой рукой зачесал назад свои густые русые волосы.

Мне тоже не хочется, чтобы ты уходил… — подумала Кэтрин, но вслух сказала совершенно другое:

— Спасибо за вечер, я хорошо провела время, — она улыбнулась Алексу, на что тот ответил сексуальной кривоватой усмешкой, от которой по спине девушки побежали мурашки.

— Я тоже, детка, — произнес он фразу, которую Кэтрин так жаждала услышать, и добавил: — мы еще увидимся?

Черт, да! — кричал внутренний голос.

— Все может быть, — загадочно улыбнулась она, изо всех сил сдерживая нахлынувшие эмоции.

— Я позвоню, да? — снова спросил парень, одним шагом преодолев расстояние между ними. Двумя руками он провел по ее волосам от висков до затылка, придвинулся к ней еще ближе, так, что они чувствовали дыхание друг друга.

Господи, еще немного и я позову его «на чай» — мелькнуло в голове Кэтрин.

Тем временем Алекс нежно соприкоснулся с ней носами, едва касаясь, скользнул губами по ее губам и всего на мгновение прижался к ней в сладком, томящем поцелуе…

— Я позвоню, — сказал он с фирменной ухмылкой и, развернувшись, пошел вниз по Джексон-стрит…

[1] ♪ Vanessa Carlton — A Thousand Miles

[2] ♪ Emmy Rossum — Slow Me Down

[3] ♪ Allman Brown — Sweetest Thing

[4] Разукрашенные леди (англ. Painted ladies) или Шесть сестёр — архитектурный ансамбль из шести однотипных викторианских жилых домов, построенных в аннинском архитектурном стиле и расположенных в районе Аламо-сквер.

[5] ♪ The Script — Breakeven

[6] Университет штата Калифорния в Сан-Франциско (англ. San Francisco State University) — высшее учебное заведение в составе системы Университет штата Калифорния.

Глава 2.
На одно утро ближе к мечте

Утренние часы на Сакраменто-стрит всегда были тихими и приятными. ♪[1] Может быть потому, что улица не страдала от оживленного движения, а окна квартир выходили прямо на парк Лафайет, и с рассветом было слышно пение птиц. А может быть из-за того, что Корделия привыкла вставать рано и не торопясь выпивать чашку горячего кофе…

Каждое утро она начинала со своеобразного ритуала. Около пяти часов просыпалась, включала на музыкальном центре любимую подборку произведений Моцарта, заваривала себе большую чашку ароматного кофе и, накинув шелковый халат поверх ночной рубашки, садилась на балконе в плетеное кресло. Она любила наблюдать, как просыпается город, как лучи сонного солнца медленно выползают из-за крыши ее дома и согревают асфальт под окнами. Как соседи один за другим выводят на прогулку своих собак, как появляются на улице первые автомобили…

Иногда, попивая кофе из своей любимой чашки, Корделия брала с подоконника один из романов Агаты Кристи и читала его до шести часов. А после, даже не глядя на часы, словно по щелчку внутреннего таймера, она закрывала книгу и отправлялась в ванную. Умывшись, девушка стягивала свои длинные волосы в тугой хвост, надевала спортивный костюм и отправлялась на пробежку в парк. Ровно в семь она была снова дома, переодевалась для поездки в университет и прыгала за руль своей машины, точно по расписанию, никогда никуда не опаздывая.

И хотя сегодня была суббота, Корделия, всегда отличающаяся стойкой силой воли, по обыкновению выпила кофе на балконе, и, дочитав «Фокус с зеркалами», пробежала несколько кругов по парку Лафайет… Неожиданный телефонный звонок прервал обычный ход событий в этот день. Услышав не мелодичную трель за дверью, Корделия быстрее распахнула ее и, не снимая обуви, пробежала в конец прихожей.

— Слушаю, — немного сбивчиво сказала Корделия, приняв вызов с неизвестного номера.

— Мисс Джеймс? — услышала она на том конце низкий мужской голос.

— Да, это я, — в замешательстве подтвердила девушка.

— Прошу прощения за звонок в столь ранний час, — учтиво извинился мужчина. — Вас беспокоит мистер Уокер.

— Доброе утро, сэр, — смягчилась Корделия, узнав, что говорит с одним из своих преподавателей. Девушка любила его лекции по судебному праву и знала, что седовласый старик с аккуратно-подстриженной белой бородой и добрыми голубыми глазами по-прежнему занимает должность в Федеральном суде Северного округа Калифорнии.

— Доброе, Корделия, — ответил мистер Уокер, впервые назвав ее по имени. — У меня к тебе серьезное предложение, иначе не позвонил бы в выходной день.

— Нет причин для беспокойства, сэр. Что за предложение? — девушка была заинтригована.

— Ты одна из лучших в своей группе, Корделия, а мне как раз нужен помощник на время заседания по «делу Гассета». Надеюсь, ты понимаешь, о чем я говорю?

— Вы предлагаете мне роль помощника в суде?!

— Только на одно заседание. Что скажешь?

— Конечно, я скажу «да»! — воскликнула девушка, не веря своим ушам и невероятной удаче проявить себя в качестве юриста.

— Тогда советую тебе поднять все имеющиеся документы, — с улыбкой в голосе сказал мужчина. — Времени до понедельника, девочка.

— Слушаюсь! — рассмеялась Корделия.

После того, как мистер Уокер повесил трубку, блондинка еще долго слушала короткие гудки, не в силах прийти в себя. Пускай «дело Гассета» и было небольшим, по сути, маловажным, разбирательством между владельцем сети автомастерских и его работниками, которым он не выплачивал зарплату, Корделия еще никогда не принимала участие в судебном процессе, тем более под руководством взрослого опытного преподавателя…

«Наша любовь будет вечной, и если мы умрем, мы умрем в один день»[2] — немного надрывно пела из колонок музыкального центра группа Muse голосом Мэттью Беллами. А Корделия, словно не замечая этих жизнеутверждающих строк, читала, обложив письменный стол вокруг себя целым ворохом бумаг и горой учебников. На одном из последних занятий они с преподавателем подробно обсудили эту тему, и она полностью погрузилась в изучение документов по «делу Гассета», истории прецедентов и их протоколов… Бумаг было много, некоторые приходилось перечитывать по нескольку раз, если она сразу не понимала, о чем шла речь. Впервые выполняя такое задание, девушка в полной мере ощутила недостаток практического опыта…

Девушка жила одна в двухкомнатных апартаментах на третьем этаже красивого дома, фасад которого был украшен старинной лепниной. Обстановка квартиры в стиле минимализм полностью передавала особенности характера ее владелицы. Две комнаты, современная кухня, просторная ванная. В гостиной стены цвета слоновой кости и немногочисленная мебель. Внушительный мягкий диван, стеклянный столик, винтажная лампа на высокой ножке. А у окна расположился белый синтезатор, с которого Корделия чаще смахивала пыль, чем играла… В спальне на стенах с нежно-зелеными обоями висели семейные фотографии. Двуспальная кровать стояла в центре комнаты, письменный стол — у такого же, как в гостиной, французского окна с выходом на балкон. А на тумбочке у кровати молодой бамбук в горшке. Говорят, они приносят удачу…

Теплый ветерок, что врывался в квартиру через открытые балконные двери, мягко гладил Корделию по щекам, солнце, медленно двигаясь по небосклону, уже заглядывало в западные окна, а недопитый кофе на журнальном столике окончательно остыл. Нетерпеливый звонок в дверь оторвал девушку от созерцания бумаг. Вздрогнув, Корделия машинально посмотрела на часы.

— Вот черт! — в сердцах воскликнула она.

Открыв дверь, Корделия улыбнулась своей самой очаровательной улыбкой. Перед ней стоял высокий, превосходно сложенный мужчина со смуглой кожей, черными, как смоль, кудрявыми волосами и завораживающими темно-карими глазами… В его внешности явно преобладали итальянские корни, да и идет он был соответствующе, — в белый костюм поверх черной рубашки.

— Ты еще не готова? — с удивлением прозвучал мягкий баритон, когда он увидел ее потрепанные джинсы и белую боксерку.

— Прости, Михаэль, я заработалась и потеряла счет времени. Буду готова через десять минут, — и Корделия шире распахнула двери, пропуская гостя внутрь.

Мужчина поцеловал ее в щеку и направился прямиком в гостиную всем своим видом демонстрируя, что владеет ситуацией.

— Располагайся, — бросила ему девушка, бегом бросившись в ванную.

Черные стрелки и алая помада, волосы струятся небрежной волной, коктейльное черное платье, туфли на тоненькой шпильке — не прошло и обещанных десяти минут, как Корделия была готова к ужину с итальянцем.

— Мы можем идти, — сказала она, появившись в дверях гостиной.

— Быстро, — бросил Михаэль через плечо и застыл, повернувшись к ней. — Ты прекрасна! — он широко улыбнулся, продемонстрировав свои белоснежные зубы и, в несколько шагов преодолев расстояние между ними, снова поцеловал ее в щеку…

В считанное время оранжевый Porsche доставил их в географический центр города, к изысканному итальянскому ресторанчику. Выйдя из машины первым, Михаэль открыл дверцу для своей спутницы. Весь вечер он был самим «Мистером Галантность», открывал перед девушкой двери, отодвигал кресло, вставал, когда она поднималась из-за стола и всячески демонстрировал свое безупречное воспитание.

Он не может быть идеальным, — тем временем думала Корделия, мило улыбаясь своему кавалеру и мысленно коря себя за вечный поиск подводных камней.

Впрочем, эти поиски ей всегда давались с легкостью. За этот идеальный вечер с, казалось бы, идеальным кавалером, Корделии, привыкшей вести беседы на равных, едва ли удалось вставить несколько фраз в долгий рассказ итальянца о своей жизни, семье, которой у него пока нет и работе, на которую он тратит почти каждую свободную минуту.

— Это оборотная сторона большого состояния, — с серьезным лицом говорил мужчина. — У тебя нет времени ни на что, кроме работы.

Тем временем Корделия, уже откровенно скучающая, развлекала себя, как могла. Она долго придумывала подходящее прозвище для своего спутника, пока в конечном итоге не остановилась на варианте «итальянский жеребец», а потом едва сдерживала улыбку из-за возникшей в голове дурацкой песенки. В сотый раз посмотрев на наручные часы, и обнаружив золотистые стрелки на половине десятого, девушка виновато улыбнулась Михаэлю.

— Прости, но мне пора, — сказала она наигранно жалобным тоном.

— О, да, конечно, — итальянец, наконец, прервал свой бесконечный рассказ. Он кивнул официанту и в следующее мгновение тот принес счет в кожаной папке.

— Позволь мне заплатить за себя, — соблюдая приличия, предложила Корделия, но ее спутник ответил на это твердым «нет». Поддерживая имидж, он отодвинул для своей дамы кресло, придержал дверь при выходе и открыл дверцу машины.

«Ну почему все мужчины с пометкой „мечта“ всегда оказываются такими занудами?!» — мысленно вопрошала Корделия, воздев глаза к небу, пока Михаэль обходил Porsche и садился на водительское место.

В их первое свидание, когда Корделия составила мужчине компанию на празднике по случаю дня рождения его сестры, им не удалось толком побыть наедине. Собралось большое количество гостей и все они проявляли повышенное внимание к брату именинницы. Михаэлю постоянно приходилось отвлекаться на беседы и тосты, зато Корделии было интересно понаблюдать за шумным итальянским праздником. Она пила потрясающее тосканское вино и отвечала на комплименты в свой адрес от друзей и родственников Кастальди.

В тот день Михаэль показался девушке очень жизнерадостным, простым, веселым человеком, в кругу семьи проявляющим свои лучшие качества, но сегодня… Весь вечер слушая от мужчины оду о его великолепии, Корделия поняла, что одной лишь демонстрацией своего состояния ему не завоевать ее особого расположения.

— Это был волшебный вечер… — Михаэль смотрел на свою спутницу, словно пожирая глазами, и его бархатистый голос дрожью отдавался в ее теле.

— Да, спасибо за него, — уголками губ улыбнулась девушка, на самом деле не согласная этим определением. Они стояли у дверей ее квартиры, и Корделия ждала удобного момента, чтобы, наконец, сбежать.

— Тебе спасибо, сеньорита, ведь этот вечер был волшебным только благодаря твоему присутствию, — он провел кончиками пальцев по ее щеке, спустившись на шею. Выпитое вино сыграло свою роль, девушка вздрогнула от прикосновения его горячей руки. А сладкие слова, слетавшие с его идеальных губ, не смогли не смягчить ее отношения.

Михаэль придвинулся к ней ближе.

— Надеюсь, мы еще встретимся, — прошептал он, и Корделия почувствовала его теплое дыхание на своих губах.

Она не успела ответить. Итальянец притянул ее к себе и поцеловал так, что голова закружилась бы даже без вина. Поцелуй был горячим, требовательным, страстным, «Мистер Галантность» совершенно забыл о мерах приличия, и у них с Корделией попросту отказали тормоза… Но когда его рука уверенно скользнула по ее бедру, девушка уперлась руками в мускулистую грудь, отстраняясь.

— Доброй ночи, Михаэль, — сказала она и, быстро распахнув дверь квартиры, скрылась за ней раньше, чем мужчина пришел в себя…

[1] ♪ Wolfgang Amadeus Mozart — Piano Concerto No. 21 in C major (Elvira Madigan) K. 467, II. Andante

[2] Перевод песни Muse, «Neutron Star Collision or Love is Forever»