– И я бы хотела, чтобы вера дала мальчику покой, как дала его мне.
– Ты бы хотела, отлично! Но ты не можешь принуждать его верить. Я бы хотел, чтобы он стал фермером, но не стану его тут удерживать, если он не захочет. Моя мечта – чтобы он нашел себя. И это самое главное, о чем я для него мечтаю.
– Твой дядя – мечтатель. Но он забывает, что если все время проводишь в мечтах, то разочаровываешься в реальной жизни.
– Твоя тетя – мечтательница. Но она забывает, что когда не даешь волю собственным мечтам, то помираешь со скуки.
-Луизин фокус с раем устроен точно так же. Чтобы его заслужить, надо усердно молиться, читать Библию и делать кучу разных вещей, часть которых я бы и сам охотно делал, но “грубое догматическое насилие”, как говорит Эмиль, отбивает всякое желание. Не люблю, когда мне как последнему кретину вбивают в башку, что хорошо, а что плохо. Даже если по сути я согласен, мне не нравится такая манера.
На что мне билетики для входа в рай? Мне бы билетик для сегодняшней жизни. Для входа в лес и на чердак.
Я вообще не понимаю, почему люди верят в эту выдумку и зачем она им. Рай нужен здесь и теперь. Особенно когда идет война. И чтобы там, помимо всего прочего, были птицы, звезды, футбол. Как можно верить, что Бог, извини за выражение, инспектирует мозги и ставит крестики в книге учета дурных дел?
Это же Бог! Он, если я верно понял, создал жизнь. И он будет тратить время на какие-то канцелярские проверки? Когда мог бы летать вместе с птицами, изобретать всякие прикольные штуки или писать книгу самых лучших своих шуток. Вот это был бы подарок для человечества!
Я чувствую себя курицей еврейской национальности. Но на самом-то деле я обыкновенный мальчик, которому больше всего на свете хочется играть в кораблики
