всякая вещь, кажущаяся тебе ужасной, перестает быть таковой, как только ты от нее испытаешь наслаждение
Безумие считать, что мы чем-то обязаны своей матери. На чем же основана была бы такая признательность? На том, что она наслаждалась, когда ее употребляли, в момент нашего зачатия? В самом деле, есть за что! По мне, так здесь лишь повод для ненависти и презрения. Разве, выбросив вас на свет, мать осчастливила нас? Как бы не так! Она бросает нас в мир, полный бедствий и невзгод, и мы сами должны устраиваться в нем, как придется.
Сегодня —.один, завтра — другой, надо быть шлюхой, дитя мое, шлюхой душой и сердцем.
— Какая все-таки загадка человеческое существо! — воскликнул герцог.
— Да, друг мой, — сказал Кюрваль. — Потому-то тот, у кого достаточно разума, предпочитает человека е…ть, а не разгадывать его.
О, божественные попки! Как я упрекаю себя, что когда-то возносил хвалу вовсе не вам. О, сладчайшие задики! Обещаю принести вам искупительную жертву, поклянусь на ваших алтарях никогда не сбиваться впредь с пути истинного!
Красота и свежесть задевают лишь элементарные чувства, уродство и деградация вызывают гораздо более сильное потрясение
Четыре месяца (120 дней) четверо негодяев развлекаются с ними. Четыре месяца самого разнузданного разврата, изощренных сексуальных извращений и мучительных пыток, приводящих к увечьям и смерти жертв
убедившись, что существование Бога — это возмутительный абсурд, в который ныне не верят даже дети. И я не собираюсь сдерживать свои влечения, чтобы ему угодить.
сильнейший всегда находит справедливым то, что слабый считает несправедливым, и если бы их поменяли местами, то соответственно изменились бы и их мысли
«Есть немало людей, которые совершают зло только в порыве страсти, — говорил герцог. — Справившись с заблуждением, их душа возвращается на путь добродетели. Вот так в ошибках и угрызениях совести проходит их жизнь, и в конце ее они уже не знают, какова же была их роль на земле»
