Ангел снаружи, но дьявол внутри.
Где она жила, стараясь сохранить в себе человека? Ему захотелось связать ее и отправить на необитаемый остров, чтобы никакое зло не причинило ей вреда. И чтобы не забивать ее маленькую белокурую головку своими проблемами. Она такая хрупкая и нежная, несмотря на то что она вампир.
Значит, пришел его час. Иногда я завидую людям, которые умерли, они уже не мучаются, не болеют, не грустят, они свободны.
Мимо него пролетела ручка, но он увернулся.
– Деревянного карандаша не нашлось, что ли?
даже несмотря на отсутствие птичьих трелей, он не утратил свой голос. Голос леса – это шелест листвы от ветра, журчание ручья и хруст веток, на которые наступала девушка. Казалось, что ничего не изменилось. Просто стало чуть тише.
– Двое вампиров приглашают меня к себе в логово? – с каким-то беспокойством произнес Мариан.
– Ну да, если учесть, что сегодня полнолуние, то вообще просто отпад, – усмехнулся Ален.
– Если с моей машиной что-нибудь случится, ты мне купишь новую, – серьезно сказал Ален.
Она медленно перевела взгляд на него и встретила хитрые черные глаза. Но он не шутил.
– Тебе придется поднять мне зарплату. Раз в пятьдесят.
– У меня есть недостатки.
– Они есть у всех.
– Я бываю не совсем адекватна.
– Я это заметил.
– Я могу что-нибудь в тебя кинуть. – Она обернулась к нему.
– Я спрячу все колющие и режущие предметы. – Он посмотрел на саблю, висящую над камином.
– Я бываю агрессивна.
– Я тоже, – усмехнулся Ален.
– Еще я могу просто так заплакать, – не унималась Лия.
– Все женщины просто так плачут, это нормально.
Может, он и прав, сколько можно плакать и бояться? Сколько можно вспоминать то, чего не вернуть уже никогда. Надо приспосабливаться к этой жизни и идти вперед без оглядки. Что было, то было. Она не в силах что-то изменить.
– Баран. – Лия села за компьютер и принялась за работу. Ален улыбнулся и, уходя, шепнул:
– Белокурая бестия.
