Ничто так не радует монгольских воинов, как удачная уловка на поле боя
— Вон ваша цель, — объявил он командирам. — Подарю улус тому, кто привезет мне его голову. Ну, кто из вас сегодня станет властителем улуса?
Он с удовлетворением посмотрел на вспыхнувшие глаза военачальников. За такую награду они погонят своих людей с утроенным рвением и накроют Хубилая, как лавина. Здорово он придумал!
Разницу Ариг-Буга почувствовал, едва отправив командиров к своим войскам: они буквально кинулись раздавать приказы. Скорость мигом выросла, тумены помчались галопом; каждый из темников пытался маневрировать, чтобы оказаться в самой выгодной позиции для захвата знаменосцев.
Ариг-Буга ухмыльнулся. Войска разделяло менее мили, а он растравил голодных волков парным мясом. У него больше воинов, они сражаются за великого хана... Разве не счастье поучаствовать в такой битве?
— Твоя воля, орлок. Мы с тобой сделаем так, чтобы наши отцы и деды нами гордились.
— Или отправимся к ним, — добавил Урянхатай.
— Да, или отправимся к ним, одно из двух.
Ты вырос рядом с твоим дедом, Чингисом. Думаю, ты знаешь про людей с длинной тенью.
— Они кажутся великанами, — пробормотал хан. — Да, это ощущение мне хорошо знакомо.
Он увидел орлока в новом, неожиданном свете. Урянхатай сделался военачальником без помощи великого отца. Хубилай впервые понял, почему орлок стал таким, какой есть.
— Отец гордился бы тобой, — сказал он.
— А твой дед — тобой, господин мой. А теперь давай оставим длинные тени ночи. Нужно найти реку и напоить лошадей. Если я не отдохну в самое ближайшее время, то упаду с коня.
От таких слов Урянхатай вздохнул с облегчением.
— Мудрое решение, господин мой. Извини, что причинил тебе боль.
Хулагу раздраженно заворчал.
— Сядь к другому костру, орлок. Надоело смотреть на твое лицо. А на заре убирайся отсюда. Ответ ты получил, решение я не изменю.
Урянхатай встал, морщась от боли в коленях. Он был уже немолод и гадал, стоит ли доверять человеку, превыше всего ценящему возможность властвовать и разрушать. Честным ответом было: «Нет, не стоит»
— Хубилай мог бы отступить, — чуть слышно заметил Хулагу.
— Он не может отступить. Он хан.
— А мне что до того, орлок? — спросил Хулагу, поднимая голову. — Правил в жизни нет. Что угодно пиши, сколько угодно слушай шаманов — ничто не связывает человека, кроме него самого. Ничто, кроме цепей, которые он сам себе выбирает. Можно попрать законы и традиции, если у тебя есть сила
Хулагу оскалился и помчался на помощь своему тумену. Чумазые крестьяне не сломят его воинов. Победить их можно, а сломить — никогда
Баяр поднял кулак — его тумены остановились. Хубилай предоставил ему свободу действий, но впервые за многие годы Баяр почувствовал нехватку опыта
Баяр понимал, что воинам нужна строгость. Он знал, что впереди тяжелые битвы и что три тумена ждут от него приказов. Но когда его конь пробирался по белому снегу среди белых же холмов, хотелось по-мальчишески кричать от радости
Баяр оценил человека, с которым ему предстояло встретиться, по тому, как он отреагировал на вторжение. Что и говорить, скорость, с которой появились тумены Бату, впечатляла. Баяр не проехал и десяти миль по обледенелой траве, когда вдали раздались звуки рога и показались черные ряды быстрых всадников. Военачальник Хубилая зачарованно смотрел, как всадников становится все больше, как они проникают в долину с двух или трех сторон. Ханство Бату было молодо, и Баяр не представлял, сколько воинов способны дать отпор вторгшемуся врагу. Он ждал один тумен, от силы два. Когда люди Бату сомкнули ряды и заблокировали Баяру путь, то числом почти сравнялись с его воинами — около тридцати тысяч человек приготовились защищать землю и народ своего господина
