Елена Бойченко
Педагог, музыкальный работник, хормейстер. Ветеран труда. Пишет стихи, прозу, мини-рассказы в стихотворной форме и музыку к песням на свои стихи, стихи мужа и некоторых других авторов. Исполнитель собственных песен. Дипломант регионального фестиваля «Романс у моря», в 2015 г. Автор сборника стихов и рассказов «Мечты мои всегда в полете», 2019 г. Член писательской организации «Остров вдохновения», печатается в периодических изданиях и альманахах организации.
ВОСПОМИНАНИЯ О ВОЙНЕ
Я не хочу, чтоб наша жизнь вдруг омрачилась бы войной,
Всегда пусть будет мирным небо над моей страной.
Перед войной
(мини-рассказ в стихотворной форме)
Лето… Июнь… Теплынь… Красиво так… И сенокосная пора…
В лапту играет, а потом на речке веселится детвора…
В природе — красота, все буйно и растет, цветет, и созревает,
Под мирным небом, ярким солнцем, теплым дождиком благоухает.
Вот в поле белая ромашка склонилась колокольчику на грудь,
И колокольчик нежно прозвенел в ответ:
«Всегда счастливой будь!»
А Богородская трава, чтоб одуванчику понравиться,
В свой кружевной сиреневый платок оделась, как красавица.
Вот синеглазый василек рожь милую везде сопровождает,
А грациозная люцерна о принце Иван-чае все мечтает.
И тимофеевка кокетливо к пырею наклоняется,
Цикорий, стройный и голубоглазый, с пижмой обнимаются.
А кашки старые сошлись в кружок и всех тихонько осуждают:
«Как им не стыдно? Какие вольности себе вдруг позволяют?»
Ох, эти сплетницы, ведь про себя они совсем забыли,
Как в молодости сами с мотыльками целовались и любили…
Любовь без пересудов, как дождь без облаков, бывает редко,
Народ в пословицах своих отметил это очень метко.
Витают в воздухе благоухающие ароматы лета,
Какая же гармония, покой и красота таятся в этом!
Нарядные выпускники прощальный школьный вальс танцуют,
Потом всю ночь гуляют и поют, их будущее так волнует.
Но вот… Вся эта тишина, идиллия взорвалась вдруг войной,
Нависла страшно долгая беда над милою моей страной,
И юные выпускники на фронт уходят добровольцами,
Чтоб не вернуться с той войны, навек остаться комсомольцами.
Ушел на фронт мой папа, мамин брат, друзья и добрый наш сосед,
Хотел попасть на фронт живущий в нашем доме
даже старый дед.
Мне шел тогда всего лишь пятый год, но помню я, как нас бомбили,
Взлетали в пламени дома и люди в ужас приходили…
Но никогда народ наш не поставить на колени, не сломить!
Все твердо верили и знали — должны мы победить!
И победили! Фашистов в собственном их логове добили!
Как много горя, жертв и страшных разрушений
принесла война,
Но строилась и постепенно восстановлена была страна.
В полях, как прежде, зашептались и влюблялись
травы и цветы,
Живи и снова процветай, войны не зная, страна моей мечты.
Война глазами ребенка
Беда! Пришла в мою страну война…
А было мне тогда почти пять лет,
Но хорошо я помню, что она
Оставила во мне глубокий след.
Какой суровой сразу стала мама,
И папа очень-очень хмурый стал,
А он ведь был всегда веселый с нами,
Читал нам сказки, пел, шутил, играл.
Война — это когда уходит папа
На фронт, чтобы зачем-то воевать,
А по ночам тихонько плачет мама…
Но почему? Пытаюсь я понять.
Война… Везде звучало это слово…
Все стали покидать свои дома,
Зачем бежали от родного крова —
Я скоро это поняла сама.
Я помню, как на нас летели бомбы,
А мы от страха падали в кусты,
Как вздыбливались земляные волны,
И сразу исчезали все мечты.
Остались жуткие канавы, ямы
И много изувеченных людей…
Читаю ужас я во взгляде мамы
И режет уши крик и стон детей.
Как страшно было в оккупации тогда!
Фашист грозил в лицо нам пистолетом…
Тот ужас не забыть мне никогда!
И ненависть горит во мне при этом.
Зачем пришел фашист в мою страну
И вместо дома нам оставил яму?
Зачем ушел навеки папа на войну,
Фашист убил сестру и ранил маму?
Мы очень долго сильно голодали,
В углах квартиры изморозь цвела,
Все с нетерпением Победы ждали,
Надежда, вера в нас всегда жила.
И вот пришла она — Победа наша,
Красивая и яркая такая!
Под звуки торжествующего марша
И я с родными радостно шагаю.
Букетов — море, лица все сияют,
Кругом танцуют, весело поют,
И плачут, и друг друга обнимают,
И… на весь мир звучит Победный наш Салют!!!
Об эвакуации и оккупации
(детские воспоминания)
До войны мы жили в Прохоровке Курской области. Когда началась война, мне было четыре года. Все думали, что война быстро закончится и мы победим. Но скоро нам сообщили, что нужно готовиться к эвакуации. Только началась война, я заболела двусторонним крупозным воспалением легких. Врач сказала, если мы тронемся в путь, девочка дороги не выдержит. У отца была бронь до января 1942 года. Как секретарь Прохоровского райисполкома, он занимался эвакуацией исполкомовских документов, подготовкой подпольщиков, партизанских отрядов и другими важными делами; и они с мамой решили ждать, пока я поправлюсь.
В эвакуацию мы отправились, когда миновала опасность в моей болезни, но не на машинах, как первые жители, а на подводах с лошадьми. Нас было 14 семей, задержавшихся, как и мы, по разным причинам. С нами была коза, которую нам оставили ранее уехавшие соседи. Она хорошо знала нас, так как мы, дети, с ней всегда играли. Коза была очень умная и добрая. Соседи оставили ее нам, зная, что она спокойно пойдет за подводой, а на машину ее не посадишь. Было сказано, что коза нам очень пригодится, так как у нас трое детей, и к тому же, мама была в положении. И коза, действительно, очень выручала нас своим молоком долгое время.
Дорогой нас часто и нещадно бомбили немецкие самолеты. Мы бросались в любые ямы, кусты, мама укрывала всех нас каким-то зеленым покрывалом под цвет травы, прижимала нас всех к себе, как наседка цыплят, и постоянно шептала «Господи, сохрани нас и помилуй!». Очень интересно, что коза тоже бежала и ложилась вместе с нами на землю, причем, лезла под покрывало. И коза, и я тряслись от страха мелкой противной дрожью, я укрывала ее покрывалом, обнимала руками за шею и приговаривала: «Не бойся, козочка, немцы сейчас улетят». И… странно, но мы действительно успокаивались и переставали трястись. Немецкие летчики вели себя нагло, и, хотя понимали, что мы мирные люди, они никого не щадили. Однажды один из небольших самолетов опустился так низко, что мы видели летчика, который злорадно улыбался, сбрасывая на нас бомбы.
После бомбежки картина была жуткой: мы видели оторванные руки и ноги в лужах крови и бьющихся в агонии умирающих людей и лошадей. Мама не разрешала нам смотреть на это, но мы невольно видели всё. Зрелище было незабываемо жутким, мы потом даже ночью, во сне, кричали, схватывались и пытались куда-то бежать. Но самое потрясающее, что нас никого не только не убило, а даже не ранило. Только маму слегка задело осколком и содрало кожу на левой руке возле локтя.
Так мы добрались до маленького села Радьковка в 30—35 дворов, и здесь мама родила братика. Все эвакуирующиеся тоже остановились, чтобы полечить раненых и отдохнуть от езды, в ожидании, пока мама поправится. Всем вместе держаться было легче. После бомбежек вместо 14 подвод осталось только восемь. Дней через десять мы снова тронулись в путь. Ехали мы в большое село Волоконовку к родственникам отца.
Однажды, проезжая мимо какого-то очередного села, мама решила пройтись, так как у нее затекли ноги от сидения в повозке. Дорога была метров на 350—400 в стороне от села и шла под от
