В общем, бывший муж Мэри с детства дал себе слово не заводить потомство, пока ему не стукнет так много лет, что спасительная старческая глухота сделает его равнодушным к визгам мелюзги
Миссис Даннинг была женщиной строгих нравов и прием пищи вне кухни или столовой воспринимала как личное оскорбление. Теперь она наверняка выговаривала святым апостолам за пыльные облака и нечищеные решетки на райских вратах.
– Кто еще мог желать зла Рафферти? – Бет постучала карандашом по столику. – У меня только одно предположение, – задумчиво произнесла Мэри, – помните историю с Лестером Финли?
Он был охвачен тягостной печалью – и не оттого, что ему предстояло неприятное объяснение с констеблем, а оттого, что он так и не нашел в себе сил сказать Мэри, что любит ее. Маффин посмотрел ему вслед и еле слышно мяукнул. Возможно, на кошачьем языке это означало «болван».
– Ну извини, кто же знал, что мне понадобится алиби? Знала бы – устроила пробежку по городской площади и била бы половником по кастрюле, чтобы меня все видели.
Все было банально до зевоты, и Мэри, вспоминая свой брак, склонна была думать, что вышла замуж за Пола только по инерции, инерции провинциального захолустья, в котором, если ты встречаешься с мужчиной, все обязательно должно закончиться браком.
