Текст — это вершина айсберга, подтекст — это то, что лежит в глубине под пузырящейся поверхностью, оживляет текст, содержит не явный, но скрытый смысл.
Иногда человек отмахивается или юлит, потому что не хочет смотреть фактам в лицо и противостоять происходящему. Он пытается спрятать голову в песок и не готов говорить начистоту, если ему это невыгодно.
Мы знаем, что в реальной действительности подтекст зачастую отнимает у нас время и усложняет взаимоотношения, вынуждая тратить силы на догадки об истинном положении вещей.
Тогда подтекст находит окольные пути — обмен взглядами, реплики вроде «красивая прическа» или «классная машина», означающие на самом деле: «Ты красивая, ты мне нравишься» или «Машина у тебя крутая, но ты еще круче!»
У по-настоящему хорошего произведения есть слои, а под ними еще слои и еще. Ни одно слово, ни один жест, ни один поступок не случаен. Многое из того, что мы слышим и видим в хорошем фильме, несет в себе или подразумевает что-то еще — противоречие, ассоциацию, намек. Текст — это видимая часть, то есть лишь шелуха луковицы. А все остальное — подтекст.
Подтекст может бросать завуалированный вызов правящему классу в искусстве и литературе. В условиях репрессивного режима пьесы и фильмы о свободе и гонениях ставить и снимать нельзя, поэтому сценарист выражается иносказательно.
