благосостояние мужчины лучше всего подчеркивают его женщины.
Онорат окружил нас таким разнообразием развлечений, что даже матушка увлеклась еще к вечеру первого дня и ни разу не заворчала и не искала повода, чтобы укорить гостеприимного хозяина.
Если вы дадите повод усомниться в вас, я буду настоятельно просить вас забыть об охоте, дабы вас не приняли за оленя.
– Глупости какие, – фыркнули за моей спиной. – Я, например, боюсь пауков, но я же не впадаю в панику при виде их. Даже в руки брал, чтобы взглянуть в глаза своему страху. И ничего, мы оба выжили: я и паук.
Запомни, дитя, женщина делает своего мужчину, умная женщина. Глупая получает то, чем и владеет всю жизнь. Я любила твоего отца и хотела жить хорошо, а он хотел, чтобы мои желания исполнялись. Это заставило его думать и шевелиться. В конце концов, девочка моя, в нашем королевстве разводы имеют законную силу, а с твоим приданым и красотой всегда найдутся охотники взять в жены женщину в разводе.
– Говорят, тому, кого поцелует ангел, сопутствует удача, да, мой Ангел? – Он чуть прищурился, ожидая ответа.
– Не понимаю, что ты хочешь, – растерялась я.
– У меня нет времени объяснять, – отмахнулся пират. – Математики говорят, что слагаемые возможно менять местами, и результат от этого останется прежним.
Он захватил мое лицо в ладони и резко склонился, обжигая губы быстрым ошеломляющим поцелуем. И раньше, чем я успела осознать происходящее, стремительно отошел от меня.
– Моя рожа в твоем распоряжении, но после, сейчас я занят, – заявил мерзавец и направился к двери, патетично воскликнув: – Я целовал ангела, я буду жить вечно!
– Сопляк, ко мне!
Я обернулась, скользнула равнодушным взглядом по капитану и снова отвернулась.
– Лейн… Адалаин, черт тебя дери через три погибели! – выдал гневную тираду капитан, и я наконец поняла, что он зовет меня.
Однако как кстати я не сообразила сразу и не отозвалась на это унизительное прозвище. Лейн, сокращенное от Адалаин. Мне нравится, пусть будет Лейн.
– Бегу, капитан, – отозвалась я и направилась к нему.
Подойдя к пирату, я посмотрела на него и тут же вскрикнула, когда его пальцы ухватили мое ухо железной хваткой. Но как только мы скрылись из поля зрения плотников, пальцы Лоета разжались, и я от души влепила ему пощечину. Ну наконец-то! Капитан ошеломленно посмотрел на меня.
– За что? – вопросил он.
– За всё! – сияя счастливейшим из взглядов, ответила я.
– Вы чудовище в шкуре ягненка, – зашипел на меня Лоет.
– А вы… вы – пират, – зашипела я в ответ.
– И горжусь этим, – заносчиво произнес он.
– С чем вас и поздравляю, – парировала я.
– Вы так великодушны, – ядовито усмехнулся капитан.
– Это точно, над своими людьми никогда не издевалась, – не менее ядовито воскликнула я.
В этот момент к нам присоединился господин Ардо. Он замахал руками в ту сторону, где находились плотники, затем жестами изобразил курицу, постучал себя по лбу и исчез. Пантомима была нами с капитаном разгадана сразу же: «Что вы раскудахтались, как курицы, вас все слышат». Мы обменялись с Лоетом едкими взглядами.
– Желание дамы – закон для мужчины, – улыбнулся граф и отошел от нас.
– Мерзавец, еще и угрожает, – проворчала я. –
– Надеюсь, все быстро усвоят, что ты уже женат, – я поцеловала мужа в щеку, успевшую покрыться щетиной.
– Я об этом позабочусь, обещаю, – мрачно произнес мой супруг. – Тебе не придется ревновать.
– Конечно, иначе ревновать придется тебе, – подмигнула я и отстранилась.
– Вы что-то сказали, мадам Литин? Мне послышалось…
– Отчего же, – невозмутимо сказала я, расправляя подол платья, – вам не послышалось, господин Литин. Если вы дадите повод усомниться в вас, я буду настоятельно просить вас забыть об охоте, дабы вас не приняли за оленя.
