Когда-нибудь я буду более уверенным, и у меня отвалится жопа
— Я не знал, как попросить, — тихо сказал он.
— Словами, — ответил Илья. — Мы же всегда рядом были.
Думаю, ты нравишься моим крыльям.
Молчание между ними было уютное, легкое — так бывает, когда с человеком просто хорошо, без американских горок и стараний удержать.
Надеюсь, ты помнишь, что я всегда рядом и готов раскидать твоих тараканов.
Кто ж знал, что на самом деле требуется куда больше храбрости, чтобы обратиться к близким, когда тебе тяжело, чем героически страдать одному.
Поэтому я никогда не загадываю желаний — ни на дни рождения, ни на падающие звезды. Не всегда то, чего мы хотим, — это то, что нам нужно, — сказала она. — У падающих звезд я прошу только одного: пусть все будет так, как должно быть. А я буду бережно к себе относиться и жить — иногда громко, осознанно, а иногда, когда не вывожу, потихоньку, день за днем. И все образуется. Возможно, не так, как я думала, но так, как нужно.
Я тоже ничего не знаю о жизни. И никто не знает, — ответила Надя, бездумно пропуская между пальцами траву около поваленного дерева. — Я просто позволяю жизни со мной случиться.
Он вдруг осознал, что тяжелее крыльев для него было молчать, не имея возможности сказать лучшему другу, что с ним происходит
Вера была простым компонентом его вечности, потому что в вечности больше ничего не было
