автордың кітабын онлайн тегін оқу Шкатулка для солнечных зайчиков. Часть 2
Шах Дани
Шкатулка для солнечных зайчиков
Часть 2
Шрифты предоставлены компанией «ПараТайп»
Иллюстратор Шах Дани
© Шах Дани, 2017
© Шах Дани, иллюстрации, 2017
Инструкция к применению:
Шкатулка для солнечных зайчиков обладает широким спектром действия — расширяет кругозор, развивает поэтичность, прививает любовь к книгам.
Состав: искры приключенчитости; крупинки волшебничества; зёрнышки чудесничества.
Фармакологическое действие — восхитительное! Содержит 5 ладошек солнечных зайчиков на печатный лист.
Побочные эффекты (чудесничество, волшебничество, обострение приключенчитости) приветствуются.
Возрастных ограничений и противопоказаний не имеет.
6+
ISBN 978-5-4485-4369-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Оглавление
- Шкатулка для солнечных зайчиков
- Королевство Сапфировых Лепестков
- Глава 41. Неудачное превращение
- Глава 42. Определиться с мечтой
- Глава 43. Без крыла
- Глава 44. Песня Мира и мировые планы
- Королевство Изумрудных Закатов
- Глава 45. Сомнения о сомнениях по поводу сомнений
- Глава 46. Болтливый полёт
- Глава 47. Самое сложное задание
- Глава 48. Чудесный источник и волшебный челнок
- Королевство Лунного Плена
- Глава 49. Поэтический эксперимент
- Глава 50. Лунный этикет и светящийся замок
- Глава 51. Возвращение Летящей
- Глава 52. Целая вечность НИЧЕГО
- Глава 53. Звездочёт и золотой свёрток
- Королевство Янтарного Света
- Глава 54. Звериный кросс
- Глава 55. Королевское предложение
- Глава 56. Сердечный компас
- Глава 57. Дом, где зажигаются сердца
- Глава 58. Новый росток и новый хлеб
- Королевство Яшмовых Зёрен
- Глава 59. Золотой лес и пророчество четырёх стихий
- Глава 60. Новый путь или безумная карусель
- Глава 61. Без подсказок
- Глава 62. Глянуть в Небосвод
- Глава 63. Двенадцать стражников и лживое эхо
- Глава 64. Решительная схватка
- Глава 65. Взрастить зерно
- Глава 66. По заслугам и награда
- Глава 67. Шкатулка для Солнечных Зайчиков
- Глава 68. Возвращение домой
- Глава 69. Чудесный дар
- Глава 70. Самая важная тайна
- Послесловие
Добро пожаловать в Страну Мерцающих Путей. Если ты читал первую часть Шкатулки для солнечных зайчиков, ты знаком с Камиллой и Бернардом, и помнишь, что наши маленькие герои уже прошли семь королевств из двенадцати, и получили семь ключиков. Что ждёт их впереди? И зачем Летящая звезда Барнарда отправилась с ними в путь?
Королевство Сапфировых Лепестков
В этом Королевстве, которому покровительствовало созвездие Тельца, издревле выращивали звуки и тишину.
Волшебные Цветы (Зеркально-Музыкальные из отряда Высоких Мелодичных) с нежными сапфировыми лепестками покрывали поля с весны до глубокой осени и радовали жителей Королевства. Здесь заботливо ухаживали за посевами, строго следили за тональностью, удаляли фальшивые ноты и проверяли неточные звуки.
Но фальшь можно было отсеять только, если звуки перемежались с вкраплениями тишины. Поэтому цветы пропалывали, а между грядками выращивали, где крошечные, а где более долгие, Паузы.
Когда урожай бывал готов, Звуки тщательно сортировали по чистоте, чередовали в нужном порядке с Паузами, аккуратно упаковывали в нотный стан и рассылали во все уголки Страны Мерцающих Путей, чтобы там тоже могли нежно звучать радуга и рассвет, северное сияние и закат. Цветы и камни, каждая травинка рождали свою музыкальную линию в общей Песне Мира.
Как раз сейчас подошла пора первого весеннего цветения, сезон Ранних Созвучий. Но недавно над Королевством пронёсся ураган. Чёрный град побил все цветы. Были разрушены и Звуки, и паузы, на полях лежали одни осколки. Песня Природы с каждым днём становилась всё тише, и наконец, смолкла.
Ах, как тяжелы были эти немые рассветы и закаты…
Глава 41. Неудачное превращение
Камилла и Бернард поначалу не заметили, как пересекли границу и вошли в новое королевство. Впрочем, и замечать было нечего — ничто вокруг не изменилось ни на первый взгляд, ни на второй, ни на третий. Лишь чуткий сказочный слух, да Чувство Волшебного могли уловить, что птички больше не заливаются переливчатыми трелями, а в журчании ручейка больше не звенят колокольчики. Даже шелест листьев звучал здесь как-то сухо и вовсе не по лесному — будто ветер гоняет по асфальту мятые газеты. Милые и приятные слуху звуки покинули эту местность.
Задание свитка подтвердило опасения друзей. Вот, каким оно было:
Кто услышит Песнь своей души,
Музыку вернёт лесной глуши
Камилла ещё сильнее загрустила. Как тут можно услышать музыку, когда вокруг лишь скрип да хруст?
— Ничего! — бодро воскликнул медвежонок. — Ты вспомни Второй Закон Мерцающих Путей, тебе это задание по плечу! Ты уже столько чудес сотворила!
— Да какие чудеса, Бернард? — рассердилась Камилла. — Говорю же, у самого обыкновенного человека, у любого ребёнка получилось бы любое из этих чудес, окажись он на моём месте!
Вдруг у неё над ухом прозвенел голосок:
— Если у самого обыкновенного человека получается чудо, з-з-значит, этот человек сам по себе чудесен…
Голос принадлежал Стрекозе. Она присела на листик дерева перед Камиллой, вздохнула и продолжила:
— Это же так просто и ясно. Ах, под час человеческие сомнения выз-з-зывают сомнения в раз-з-зумности человеческих существ. Не правда ли, коллега? — и она вопросительно уставилась на Бернарда.
— А ну, брысь, вертолёт пучеглазый! — прикрикнул медвежонок.
— Как хотите, — равнодушно откликнулась Стрекоза. — Можете спорить, можете соглашаться, можете грустить, можете веселиться. Главное — определиться. Можете быть птичкой, можете быть рыбкой, хоть совой, хоть китом. Да что я говорю, лучше спою!
И Стрекоза затянула странную стрекозиную песню:
— У Совы глаза премудрые
И мудрёные слова.
У Китов тела огромные,
Хвосто-тело-голова!
Если по небу летит Чёрный Кит,
Разбегайся, честный люд! Тут
Скоро будет караул! Гул
Разлетится по земле… Мгле
Места мало будет здесь. Весь
Погрузится Чёрный Кит в мир,
Для своих устроит злой пир.
Лучше пусть летит Сова.
У неё два крыла,
Тело, хвост и голова,
Уши кисточкой, глазки пуговкой.
Речь ведёт премудрую, не робеет,
Решит задачку трудную, одолеет.
Вот такая она, наша Сова.
Это вам не хвосто-тело-голова!
Песенка показалась Камилле очень несуразной. К тому же Стрекоза жутко фальшивила. Да и не Стрекоза это была уже. Пока она пела, тельце её уменьшалось, крылышки укорачивались, глазки съёживались, пока не превратились в маленькие чёрные бусинки, размером с маковое зёрнышко.
— З-з-завертелось! — вскричала не-Стрекоза, закончив песенку. Листик прогнулся под ней, и она покатилась вниз, с листика на листик, пока не свалилась на землю. Теперь это была уже вовсе не Стрекоза, а чёрный пузатый жук.
— Что, уже? — суетливо забегал он, вопрошая: — Я стала бабочкой? Да? Правда? Я бабочка? Я превратилась?
— Скорее, вы похожи на жука, — ответила Камилла.
Жук расправил крылышки, взлетел и завис над лужицей.
— Уж-ж-жас! — взвизгнул он, увидев своё отражение. — Уж-ж-жас! Скарабей!
Бернард завертел головой.
— Кого бить? Где?
— Да не скоро бей, тупая твоя башка! А Скарабей! Я, я стал Скарабеем! Я ж-ж-жук-Скарабей! Уж-ж-жас! — с раздражением ответил Жук.
— Но-но, поделикатнее, — посоветовал медвежонок. — А то дожужжишься!
На самом деле он даже не разозлился на Скарабея. Герои, как известно, с малышами не сражаются. Вот гигантский Змей — это другое дело! А тут букашка какая-то…
— Хм, сам с пуговку, а наглеет, — беззлобно хмыкнул Бернард и сказал: — И как такой грубиян собирался бабочкой стать? Представляю себе забияку Махаона или Павлиний Глаз. Даже смешно!
Скарабей взмахнул крошечными лапками и запричитал:
— Точно! Я не стал бабочкой, потому что я з-забияка! Но я ж-ж-же мечтал! А вы куда смотрели? Почему не сказали раньше, противные дети? Я ж-ж-же честно мечтал о цветных крылышках и нектаре! И так неудачно превратился, потому что з-забияка, о горе мне, горе!
Камилла спросила:
— Простите, вы превратились из Стрекозы в жука только потому, что мечтали об этом превращении?
— А ты как думала? — рявкнул Скарабей и снова поглядел в лужицу, уже, правда, без отвращения. — А что, панцирь блестит, полёт быстрый. Опять же, царский символ!
Камилла уточнила, несмотря на грубость Скарабея:
— То есть, если я буду думать не как человек, а, скажем, как птица, я что же, превращусь в птицу?
— Теперь уже не знаю, — ответил Жук. — Может, в птицу, а может, в червяка. Всё зависит от мечты, — буркнул он, уже откровенно любуясь своим отражением. — От мечты и от поступков… от поступков и мыслей… от мыслей и мечты…
Он расправил крылья и улетел прочь. Ему предстоял непростой путь. А путь наших героев пролегал через поле Музыкальных Сапфировых Цветов.
Глава 42. Определиться с мечтой
Всё поле зеркально-музыкальных цветов было усеяно осколками. Лёгкий ветерок перетряхивал их, отчего над полем раздавался отвратительный скрежет. Звуки были настолько неприятные, что хотелось заткнуть уши. Это и сделал Трубадур, который шагал через поле. Камилла тоже зажала уши и так они шли, пока не столкнулись.
— Простите! — прокричала Камилла. — Что здесь произошло? Откуда столько битого стекла? Что это за голубые осколки?
Ветер немного стих, и скрежет вокруг почти прекратился. Трубадур нехотя отнял ладони от головы и поведал историю о Зеркально-Музыкальных Цветах и урагане, который разрушил поле.
— Музыкальных… — мечтательно проговорила Камилла, когда он закончил рассказ. — Я как раз должна услышать Песню моей Души.
— Что ж, если ты умеешь слышать музыку…
Бернард легкомысленно выкрикнул из кармашка:
— А чего тут уметь? Слушаешь и всё! Делов-то!
Трубадур удивлённо посмотрел на медвежонка, потом на Камиллу и радостно спросил:
— Вы умеете слышать Музыку Мира? Правда? И Ночную Элегию? И Песню Леса? И Симфонию Океана? Какое счастье! Нынче редко встретишь настоящего слушателя. А как вам Соната Заката, не правда ли, она самая сложная? Хотя, готов поспорить, что Сюита Рассвета гораздо сложнее, хотя и кажется порой ясной и незатейливой.
Девочка и медвежонок переглянулись.
— Признаться, я даже не подозревала, что у заката есть своя музыка, — сказала Камилла. — Я никогда не слышала её.
— Как же вы говорите, что умеете слышать? В таком случае вы ничего не ведаете в Музыке! — недоумённо воскликнул Трубадур. Бернард возмутился:
— Когда играют, тогда и слышим, а когда не играют, тогда и слышать нечего! Подумаешь! Сюиты мы ваши не слышим, а зато мы уже и летали, и плавали, и вообще, мы только что видели, как Стрекоза превратилась в Скарабея!
— Что же тут удивительного? — не понял Трубадур. — Гусеница рано или поздно тоже превращается в бабочку, обычное дело.
— То бабочка! А то жук!
— Не вижу разницы, — с улыбкой возразил Трубадур. — Принцип тот же. Сидишь себе в коконе, мечтаешь порхать среди цветов, наслаждаться нектаром, и в итоге так наполняешься мечтой, что начинаешь мыслить, как бабочка. А там дело за малым. Ничего сложного. Главное не зариться на чужой нектар, — добавил он веселее, — а то нарастёт нектаровый жир, и получится не бабочка, и не гусеница… а Бусеница.
— Неужели действительно всё дело в мечте? — задумчиво промолвила Камилла.
— А в чём же ещё? — сказал Трубадур, и взгляд его загорелся радостным блеском. — Вот у тебя какая мечта?
Камилла помолчала немного.
— Я мечтала попасть в сказку, и это сбылось, — сказала она задумчиво. — Мечтала о братике, и у меня будет братик. О чём ещё мечтать, я и не знаю, — растерянно закончила она.
— В таком случае, первым делом надо определиться с мечтой, — подняв указательный палец, заявил Трубадур. — Это должно быть что-то очень искреннее и волшебное.
Бернард быстро отреагировал:
— Ой, да мы в два счёта придумаем! Пустяки какие!
Но Камилла мягко возразила:
— Нет-нет, Бернард, это вовсе не пустяки. Помнишь, что случилось со Стрекозой? Мне кажется, от мечты очень многое зависит.
Трубадур кивнул и сказал:
— Именно так. Мечта — это и есть Путь.
Ветер снова тряхнул осколки, и они противно заскрежетали. Зажимая уши, чтобы не слышать эти отвратительные звуки, Камилла вдруг поняла, какова её новая мечта.
— Я хочу услышать Музыку! — воскликнула она, перекричав скрежет и ветер. Она даже подпрыгнула и схватила Трубадура за руку.
— Хочу слышать Музыку Мира! Элегию и симфонию, о которых вы говорили!
Трубадур даже вздрогнул от такого напора.
— Погоди, погоди, это самая сложная мечта, — выдохнул он, отступая, — почти невыполнимая в сейчас. Ты же видела, не осталось ни одного целого Сапфирового Цветка, и все Паузы разбиты вдребезги. Может быть, придумаешь что-нибудь другое?
Но Камилла не могла выбрать другой мечты. Она и эту не выбирала — просто почувствовала её в своём сердце. Пришлось Трубадуру вести девочку к Правителю Королевства, Менестрелю.
По дороге он тихонько и осторожно, чтобы не впустить ни одну фальшивую ноту, спел такую песенку:
— Ноты-ноты, словно краски в тюбиках,
По отдельности лежат, молчат.
Только лишь под кистью художника
Краски оживут, песней зазвучат.
Скажет вам любой живописец:
Складывая с цветом цвет,
Он лишь чередует краски
С тем пространством, где цветов нет.
А иначе будут пятна грязные,
Неопрятные, чумазо-безобразные.
Точно так же безобразничают ноты,
Если Паузами их не разделить,
И не обозначить нотам их длинноты,
И ключом скрипичным всё не закрепить.
Чтобы звуки были чистыми и ясными,
Между ними Пауза быть должна.
Чтоб мелодия сложилась прекрасная,
Каждой ноте другом будет — Тишина.
Вскоре они приблизились к садовой калитке, из-за которой доносились очень неприятные скрипучие звуки.
— Вы уверены, что здесь мне помогут? — с тревогой спросила девочка.
Трубадур не расслышал. Он зажал уши ладонями и прокричал:
— Даже одна фальшивая нота может испортить мне весь день, неделю, месяц! А тут их на целый год хватит! Я не могу идти туда…
И он бросился прочь, не разжимая рук. Камилла открыла калитку и отправилась в сад сама.
Глава 43. Без крыла
В саду под цветущей вишней стоял Менестрель. Он держал в руках скрипку и смычок и пытался извлечь из инструмента хоть сколько-нибудь музыкальные звуки. Но звуки рождались равнодушные, и сразу плюхались в мир безо всякого уважения и доброты. Нет, это совсем не то, к чему он стремился.
— Не музыка, а кошачий вой! — рассердился Менестрель и бросил смычок.
Он сел за стол и принялся что-то быстро чёркать на разлинованной тетради. Но, записав строку, комкал листок и принимался за новый, а вскоре выбрасывал и его. Смяв несколько листов, он поднял голову к небу и проговорил:
— Наверное, я перестал быть поэтом. Скрипка в моих руках больше не поёт, она скрежещет, как ржавая пила.
В этот миг прозвучал давно забытый вопрос:
— Простите, вы не подскажете, как услышать Песнь Души?
Менестрель обернулся с удивлением. Давненько он не слышал этих слов, а ведь раньше именно к нему жители королевства приходили за Песней Души. Каждый впервые смотрелся в Волшебное Зеркало Афродиты в годик, затем в три годика, и наконец, в семь лет. А уж после можно было приходить, когда сам того пожелаешь. Зеркало Афродиты очищало Песнь Души, если та вдруг засорится фальшивыми звуками. Душа распускалась, как цветок, а отражение в зеркале расцветало в прямом смысле — оно наливалось красками.
Сколько мелодий слышал Менестрель за свою жизнь! У каждой души своя партитура. У кого-то сложная, с резкими перепадами, полная взлётов и смелых поворотов, у кого-то робкая и кроткая. У одних она ясная и верная на протяжении всей жизни, у других — изменчивая и игривая. К преклонным годам Песнь Души обычно становится густой и насыщенной. Особенно зеркало Афродиты любило проявлять звуки влюблённых сердец и полных удивления и восторга душ младенцев.
Но в последнее время мелодия с её текучестью и переливами перестала очаровывать людей. Ей на смену пришёл Ритм: бум, бум, бум, бац, бац, бац… словно тысячи дятлов остервенело уничтожают клювами-молоточками целый лес. Люди пребывали в мареве стука и скрежета.
Постепенно из душ выхолащивались нота за нотой. Оставались лишь хрипы да тугие басы — поддерживать ритм, да и только. Менестрель уже и не помнил, когда к нему последний раз приходили за сокровенной Музыкой Души. Лишь иногда заглядывали туристы из любопытства. Но от их суетных мотивов и праздности бедное Зеркало засорилось, и больше совсем не пело.
А у этой девочки, пожалуй, душа певучая, подумал он, поглядев на Камиллу.
— Услышать Песнь Души, — задумчиво повторил Менестрель и пр
...