Когда тебе что-то повторяют с определенной периодичностью – волей-неволей начинаешь прислушиваться. Вот и сегодня, вглядываясь в туман, я стараюсь прогнать от себя голос, возвращающий меня в тот день, что унес жизнь Эрики и сломал мою. Не знаю, сколько времени я провел вот так. Сидя в кресле
– Ай! – вдруг вскрикнула она. На салфетке проступило алое пятнышко крови. – Дай посмотрю. – Том медленно отнял раненую руку Беллы, внимательно изучил взглядом подушечки пальцев. – Она разбилась… рамка, – с сожалением произнесла Белла, опуская другую руку. Салфетка легко приземлилась на пол, обнажая рамку с треснувшим стеклом. – Я нашел фото под сиденьем, – прошептал Том, поднося пальцы Беллы ко рту. Капля из пореза осела металлическим вкусом у него на языке. – Да что же ты творишь… – ошарашенно пролепетала Белла, желая скорее отдернуть руку. Том глядел на нее потемневшими глазами, словно загипнотизированный.
Испугавшись нахлынувших чувств, девушка неловко отступила, едва не выдернув поднос из рук историка. Джек усмехнулся: – Так сильно мечтаете о кофе, что ноги не держат? Одну секунду. – Джек, посмеиваясь, водрузил свою ношу на столик. – Просто оступилась, бывает, – все еще краснея, оправдывалась Белла. Джек пристально посмотрел на нее, и взгляд его потеплел
Она уже близко. Я всегда чувствую ее присутствие. Дрожь пробегает по телу. Стараюсь не обращать внимания на едва слышные, произносимые навязчивым шепотом слова: “Это он убил ее. Джек, ее кровь на его руках”. Голос мертвой женщины. Он кажется таким знакомым, и от него невозможно отделаться.
«Откуда у обычного историка захолустного общественного колледжа деньги на такой дом? Да и автомобиль не из бюджетных». – Словно на калькуляторе, Белла подсчитывала стоимость имущества Джека.
Вдруг тьма захлестнула ее, заключив в смертельные объятия, отчего грудь сдавило и доступ к воздуху вновь оборвался. Белла издала хрип, дыхание вышло рваным, свистящим.
