Люди, шагающие впереди, люди, шагающие позади, — они излучают уверенный плотоядный интерес и ни капли страха. Чужая — не своя — смерть здесь и сейчас возбуждает в них древнюю, как мир, жажду крови.
Вообще с моим появлением в зале стало заметно тише, если не принимать во внимание разряды бурного веселья от «остроумных» колкостей хозяина таверны.
Его худое тонкогубое лицо неприятно подрагивало, а шпага мелькала и перескакивала из руки в руку, как живая.
Кровь дороже любого золота, любых политических выгод. И уж если выпало ее пролить, то за идеалы и за веру. Тоже не лучший повод, но он не так плох, как все остальные.
«Это моя алебарда. Таких алебард много, но эта алебарда — моя! Моя алебарда — это моя жизнь. Эта алебарда — мой лучший друг. Я должен научиться владеть моей алебардой так же, как я владею своей жизнью. Без меня моя алебарда бесполезна, без моей алебарды я — мертв. Я должен метко колоть и рубить. Я должен первым заколоть врага, пока он не убил меня. И я это сделаю. Клянусь перед Богом, что я и моя алебарда — защитники Отечества и императора. Мы не боимся врага. Мы — спасители жизни. Да будет так, пока не останется больше врагов и не наступит мир. Аминь!»
Государство, где заправляют пиявки, присосавшиеся к денежным артериям, никогда не захочет шагнуть за горизонт.
процентная ставка никогда не превышает трех процентов и взимается государством. Так что финансовых паразитов в моем родном обществе не видели уже давным-давно, почему, собственно, мы и смогли покорить звезды.
Про хорошее вообще писать скучно, да и читать.
Обычно в ходу, кроме строевых команд, были такие популярные среди офицеров перлы: «что вылупился, грызло конское?!», «бегом сюда, мондовошка, роняя кал», «жопоголовый хрен», «я тебя сейчас в череп через глаз трахну», «что схватился за древко, как старая дева за дармовой хрен?!»
твою мать», «кацендрек», «шайсе»
