Переезд в Москву
1981
Приезд в Москву. Работа в детском саду
Шел 1981 год. На работу в Москве не брали без прописки. Сейчас этот термин практически стерся из лексикона, а тогда это заветное слово давало путевку в жизнь!
Как всегда, помог его величество случай!!!
Мою сестру пригласили на день рождения, там были два парня-студента, которые подрабатывали в свободное от учебы время дворниками в детском саду.
Они ей подсказали, что на работу нянечками берут иногородних девушек, дают общежитие и со временем прописку. А потом и жилье (комнаты в коммунальных квартирах).
Уже на следующий день я была там! Детский сад оказался не простым, а относился к ЦК КПСС (боюсь, что для молодежи эту аббревиатуру уже надо расшифровать — Центральный комитет компартии Советского Союза). Красивое здание желтого цвета стояло в лесу с вековыми соснами и елями.
Директор окинула меня изучающим взглядом, я поведала свою историю о не поступлении в иняз, рассказала, чем увлекаюсь, что окончила музыкальную школу.
Она задала один вопрос: «Не представляю, как Вы, такая интеллигентная девочка, будете мыть полы и горшки».
Я и сама не представляла, но надо было где-то жить и зарабатывать заветную прописку.
Меня взяли на работу, и я поняла, что на какой-то период времени мне придется убрать амбиции девочки, которая говорит на иностранном языке и разбирается в музыке.
Надо будет начать разбираться в моющих средствах, тряпках, замачивать посуду в хлорамине и терпеть многое.
Работать было непросто. Нянечек не хватало, работали по 2 смены и часто оставались в ночь. Режим работы у сада был круглосуточный, пятидневка.
Детей почти всех оставляли родители на 5 дней и иногда даже забывали забрать в пятницу, приходилось брать их в общежитие и ждать, когда вспомнят, прочтут листок с адресом и заберут (мобильных еще не было!!!).
Детский сад находился на одной территории с бывшей дачей Сталина в Кунцево, когда проходили съезды компартии, нас к проходной сада сопровождали нужные люди и пускали по списку на территорию.
Дети были не простые, группы по 20 человек, и когда не было воспитателя в какой-то день, нужно было всех 20 одной накормить, одеть, выгулять и уложить спать.
Вот откуда у меня привычка есть быстрее всех, чтобы не упасть от голода. Это сидит где-то в подкорке.
Жизнь в общежитии
Общежитие, в котором мне дали койко-место, находилось минутах в 20 пешком от сада.
Это была трехкомнатная квартира в жилом доме на первом этаже (но он был больше похож на цокольный). Там все время было сыро и мрачно.
Нас, трех новоиспеченных нянечек, принятых на работу в сентябре 81-го, поселили вместе.
Мои соседки были из Рязанской области и часто на выходные уезжали к родителям. Возвращались с сумками, полными продуктов, и тогда это был праздник живота!!
Вкус той домашней колбасы и настоящих яиц я помню до сих пор.
В самой маленькой комнате жила девушка Люба, которая к тому моменту уже лет восемь проработала в саду и все еще ждала очереди на жилье. Ее брат работал и жил с семьей в Америке, она красиво одевалась и, видно, делала достойные подарки руководству, т.к. по одной в общежитии не жил никто.
Одной из соседок была еще Женька, намного старше нас, семнадцатилетних, и в буквальном смысле у нее не все было благополучно с головой.
Однажды, выходя из такси, у нее часть длинного шарфа осталась в машине. Женька закрыла дверь, и таксист стал отъезжать. Она упала, и несколько метров ее протащило по асфальту. Изо всех сил Женька держала середину шарфа, чтобы не перекрыть себе кислород и дышать.
Сотрясение мозга было таким сильным, что она долго пролежала в больнице, а после возвращения ее перевели из нянечек на кухню (в посудомойки), к детям нельзя было подпускать.
Однажды утром я вышла еще сонная на кухню и увидела, как Женька моет мою сковородку отбеливателем «Лилия» (запах химии стоял на всю квартиру).
Мой наивный вопрос: «Женька, ты меня отравить хочешь?» — поверг ее в бешенство!
Она схватила огромный длинный нож и замахнулась на меня.
У автора этих строк, видно, была хорошая реакция, я быстро вогнула в себя живот, и нож остановился в сантиметре от цели.
Я так заорала от страха, что сбежались все домочадцы!!
Мудрая Любка вышла с утюгом, при всех воткнула его в розетку и громко сказала с матом: «Еще раз Ленку обидишь — пожалеешь!»
Потом повернулась ко мне и спокойно продолжила: «А ты учись за себя постоять! Пригодится…» — и пошла досыпать.
Я, видно, очень хорошая ученица. Этот урок усвоила на всю жизнь.
Подобные ситуации не повторялись, но у меня еще долго был страх повторения чего-нибудь подобного. Вот так началась в 17 лет моя самостоятельная жизнь.
Курсы при инязе
Жизнь шла своим чередом, прошло лето, и наступил сентябрь. Нужно было думать о поступлении на курсы, чтобы подтянуть язык.
Я узнала, что есть масса курсов в самом инязе (одни из них — курсы рабочей молодежи, куда я и записалась), но для поступления самые главные были те, которые дают лишний балл, если ты их благополучно окончишь.
Но для них нужна была злополучная прописка!!! Ее за два месяца работы, конечно, не дали.
Я была твердо уверена, что мне нужно на них проникнуть, и желание было таким большим, что вариант придумала очень неординарный.
Я приехала в предпоследний день приема документов и подслушала случайно разговор секретаря. Ей молодой человек назначал свидание на завтра на 19:00, и она согласилась.
Мой мозг понимал, что в эйфории, в которой она будет завтра, она точно не заметит, если я принесу чужой паспорт. План возник сам собой! Осталось только найти того, кто даст мне на один вечер паспорт с заветной пропиской.
Таким добрым человеком оказалась соседка моей сестры Валентина Почуева.
Девушка-блондинка, с маленькими щечками, большим носиком… ну… в общем яркая моя противоположность по всем параметрам!
Я сделала на голове чалму из красивого платка, взяла корзинку, в нее положила букет ромашек и пришла на курсы за 20 минут до окончания приема документов.
Девушка, конечно, испугалась поздней гости… и сказала: «Вы не успеете написать работу, а сегодня последний день приема документов!»
Я извинилась, сказала, что были проблемы с электричкой, и я ехала с дачи, чтобы успеть, и что я точно за 20 минут успею все написать и сдать.
Видно, мой вид и напор были такими, что ей ничего не оставалось делать, как быстро дать мне листы с вопросами и успокоиться.
Я написала работу за 15 минут, девушка проверила ее и сказала, что с моим результатом я должна попасть в сильную группу, но там уже нет мест.
Откуда только в 17 лет была такая уверенность во мне? Видно, замашки комсомольского вожака дали о себе знать.
Я ответила, что она должна меня точно определить в эту группу, ведь кто-то может передумать, не оплатить вовремя и т. д.
Девушка была согласна на все!! До свидания оставалась 1 минута…
* * *
Занятия начались через три дня, и заниматься нужно было три раза в неделю по вечерам.
Было не просто договориться с напарницей (мы работали по сменам), чтобы она задерживалась. Я бежала по темному лесу, ночевала с детками, мыла полы, меняла белье и зубрила свой любимый немецкий.
На первом занятии преподавательница Белла Ильинична (родом из Баку) знакомилась с нами, называя фамилии. Я безумно волновалась начать жизнь как Почуева Валентина, но опять помог его величество случай.
Белла Ильинична произнесла мою новую фамилию и вдруг говорит: «Почуева, у Вас инициалы плохо прописаны… то ли „В“, то ли „Е“?..»
Я встала и уверенно сказала, что я Елена. Я безумно люблю свое имя, оно приносит мне удачу!!!
Так Елена Почуева стала студенткой курсов института иностранных языков.
Я хорошо занималась, была одной из лучших.
Но!! Надо было менять фамилию на настоящую, чтобы поступать в институт.
Я как на духу рассказала все своему преподавателю. Видно, столица ей тоже нелегко досталась, она погладила меня по голове и сказала: «Ты способная девочка и трудяга, я помогу тебе. Далеко пойдешь с таким упорством!»
1982
Поступление в иняз
На экзаменах в институт я сдала на отлично немецкий, историю и русский язык, а вот в сочинении была 1 ошибка (1 запятая отсутствовала), и мне поставили 4/5. Не хватало 0,5 балла, а поступить можно было, только сдав все экзамены на отлично, конкурс был почти 15 человек на место.
А у меня целый лишний балл, который давали курсы!!!
Так я стала студенткой иняза!!! Мечта сбылась!!!
Воспоминания детства. Первая любовь
Началась новая жизнь…
Она была очень непростой: днем я работала, а вечером (три раза в неделю) училась, т.к. поступила на вечерний факультет иняза.
Сотрудников не хватало, приходилось работать в 2 смены, иногда оставаться и в ночь… успевать учить уроки, а потом опять бежать на занятия.
Несколько раз я собирала чемодан и даже доезжала до Курского вокзала, чтобы купить билет и уехать домой, но что-то удерживало, и это закаляло характер.
Домой ездила один раз в год, и, слава богу, летом, отпуск был довольно большой.
Дома меня ждали родители и моя первая любовь.
Я была видной девочкой в классе — секретарь комсомольской организации и, как в фильме, «комсомолка, активистка и красавица».
Одноклассники многие ухаживали за мной. Сашка — безумный красавец и мечта всех девочек класса, Генка — сын председателя колхоза, Юрка — способный и талантливый поэт (который клал мне записки со своими стихами в карманы пальто, иногда вместе с запиской я находила шоколадку «Аленка»).
А мне нравился Эмин (детское прозвище Кеша так крепко закрепилось за ним, что все его именно так и называли многие годы). Высокий, стройный, спортивный чеченец.
Я училась в пятом классе, а он в шестом, когда начались какие-то детские ухаживания.
На всех вечерах танцевали вместе, он еще пел и играл на гитаре.
Эмин с другом Вовкой стал приходить к нам на улицу, и в большой компании мы играли в «казаки-разбойники», «испорченный телефон», в «города».
Пекли картошку на костре, натирали чесноком край белого хлеба (от формы у него были ребристые краешки), приносили сливочное масло и дружной командой ели, смеялись и наслаждались жизнью. У меня было классное детство!!
Когда подросли, стали лазить «тырить» клубнику и цветы на огородах — это был больше адреналин, чем жажда наживы. Я, как смелая девочка, никогда не сидела в засаде, всегда была в команде мальчишек, поэтому количество мелких швов и ран на моих ногах соответствовало подвигам.
Потом у мальчишек появились мотоциклы, и они катали нас с ветерком.
У Эмина был самый крутой мотоцикл красного цвета, и все завидовали мне, что больше всех он катает именно меня, да еще в джинсовом костюме и в перчатках с отрезанными кончиками пальцев. Мечта девочек всей станицы!
Сразу после школы его забрали в армию, все мальчики сразу оживились и стали ухаживать за мной еще больше. Я узнала, что они часто дрались с Эмином и его друзьями из-за меня.
Всем казалось, что я сейчас кому-то из них отвечу взаимностью, а я была так сильно по-детски влюблена, что ни на кого не смотрела.
Проходу мне не стал давать одноклассник Эмина — Ваха. Он был очень красивым мальчиком и очень талантливым. Пел на всех дискотеках в школе и на всех праздниках.
Потом стал артистом, играл в театре в Грозном и писал музыку. Одна из песен была посвящена мне. Он прислал ее в письме из армии.
Однажды вечером (я училась в 9-м классе в новой школе) он пришел к дому и стал стучать в стояк (газовые трубы были проложены по всем улицам, и от них к дому шли тонкие стояки к газовым плитам). Сначала вышла бабушка и попросила его уйти, т.к. я уже якобы сплю. Потом вышла мама, и когда уже все поняли, что он непреклонен и требует меня, то пришлось выйти папе. Ему то и было сказано, что если я не выйду, то завтра до школы не дойду, и он меня сворует. Прямо фильм «Кавказская пленница» в жизни.
Утро следующего дня — идем в школу… с одной стороны папа, с другой мама, и я вся в слезах. Обратно в той же команде. И так неделю. Пришлось с ним поговорить самой, и я очень рада, что он меня правильно понял и даже зауважал за мои чувства к Эмину.
В моей семье было все наоборот. Родители меня ругали за те самые чувства, говорили, что на меня все показывают пальцем, что русская девочка дружит с чеченцем. Что они русским морочат голову, а женятся только на своих.
У бабушки, которая пережила во время войны страшные разногласия на национальной почве, было самое негативное отношение к моей любви.
Я стала ее понимать только тогда, когда прочла книгу Приставкина «Ночевала тучка золотая». По ней даже сняли фильм, и съемки были как раз в моей станице Вознесенской. Режиссер Мамилов родился в наших местах, а я училась с его племянником в одном классе.
Мою вторую бабушку с моей мамой и дядей выселили из Ставропольского края, где от засухи во время войны умирали от голода, в чеченские аулы, а чеченцев в это время по приказу Сталина выселили в Казахстан. Когда чеченская семья вернулась в свой дом, не стали выгонять русских женщин с маленькими детьми, так вместе и жили. Бабушка и ее сестра вязали платки, продавали на рынке и кормили всех детей — своих и чеченских.
У бабушки по папиной линии был более негативный опыт, она родилась в этих местах и видела больше негативные события в отношениях русских и чеченцев.
Они не всегда находили общий язык: жгли жилища и стога сена, мстили друг другу. Ее тоже можно понять, она многое пережила и поэтому была против моих чувств.
В Москве я не ходила на свидания, кавалеров не было, да и времени на них тоже.
Много работала, чтобы заслужить прописку и жилье, и много училась, чтобы получить хорошее образование.
Лето ждала так, что дни считала, чтобы скорее увидеть родителей и Эмина.
Он приезжал вечерами на машине, мы ехали на наше любимое место в горах, откуда вся станица была как на ладони, и мечтали.
1983–1986
Однокурсники
Жизнь шла своим чередом…
В детском саду проводили много праздников для детей. Я переиграла, как мне кажется, все роли — от Бабы-яги до Снегурочки. Все говорили, что у меня актерские способности.
Однажды я поехала вывести родимое пятно на пальце в Институт Красоты (был такой на Калининском проспекте, ныне это Новый Арбат). У косметолога выпал из рук термос с азотом, и мне сожгли кожу руки. Но, как говорят в народе, «не было счастья, да несчастье помогло». Я не могла выполнять обязанности нянечки (мыть посуду и полы), а резиновых перчаток раньше не было вообще.
И меня перевели в воспитатели! Я была уже на третьем курсе иняза и имела неполное высшее образование — раньше к документам и образованию относились очень серьезно.
Я стала работать посменно, на работу приезжать к 7:15 утра, по-другому одеваться и была рада, что поднялась на одну ступеньку выше в своей карьере.
Нянечкой в моей дошкольной группе была очень пожилая и простая женщина — Любовь Васильевна. Она часто заворачивала мне лишнюю котлетку или яблочко (когда некоторых детей забирали до ужина), а то и три для подружек!
Группа в инязе (вечерний факультет) была маленькая — всего 10 человек, если один или другой заболевали или с работы не могли уйти, то сидело и вовсе 5–6.
Учиться было безумно интересно, но очень сложно. Нас все время давили, упрекали, говорили, что мы неспособные, видно, такие педагогические методы были.
У нас была очень сплоченная группа. На первом курсе решили отчислить сразу 6 человек из одной группы и выбрали именно нашу (надо, видно, было внедрить блатных).
Первые 4 человека сдали экзамен на 4 балла (я попала в это число) и отправились заказывать на Ленинском проспекте кафе «Арабелла», чтобы отпраздновать первую сессию. Сидели пару часов, а никого нет из оставшихся. Потом приходит первый зареванный, второй и сообщает, что всех 6 завалили.
В группе с нами учился потрясающий студент Виктор, немец из переселенцев, он был намного старше нас (поступал много раз в иняз до победного конца). Мне было на первом курсе 18, а ему уже 28 лет. Он написал письмо в министерство образования, и нашей группе назначили пересдачу экзамена.
В день экзамена ко мне подошла одна из преподавательниц и сказала, чтобы я шла сдавать предпоследняя, сначала пропустим тех, кого завалили.
Изгоям всем шестерым поставили по 4 балла, а нам (тем, кому повезло в первый раз) поставили по тройке, чтобы хоть какое-то равновесие было в группе в оценках.
Зато это нас безумно сплотило! Мы показали, что мы единое целое, и мы дружим до сих пор. Судьба Виктора как студента иняза не совсем сложилась. Ректор так и не смог простить саботажа, и это вылилось в откровенную неприязнь и травлю борца за справедливость. Ему пришлось уйти из института на 3-м курсе, и получить высш
