Оглавление

Цвет мокрого асфальта

В затылке засвербело, по телу прокатилось лёгкое тянущее чувство. Хефф устало поморщился. Такие вызовы вполне можно было и не принимать, толку от них всё равно не было никакого, но дребезжание в голове раздражало. Планёрка, к слову, раздражала не меньше. Если он ещё раз услышит про KPI, эффективность и маркетинговые стратегии, он точно что-нибудь подожжёт. Хефф встал со своего места, вежливо кивнул коллегам, чуть виновато улыбнулся князю и стремительно покинул кабинет.

В коридоре Хефф тут же сбросил скорость, и в холл с размеченными кругами перемещений вошёл почти прогулочным шагом. Мелкий служащий около ближайшего свободного круга посмотрел на Хеффа со смесью восторга и ужаса. Сдавленно поздоровался. Хефф осторожно растянул губы в улыбке. Если он показывал зубы, особо слабонервные могли и в обморок упасть. Хотя зубы у него ничуть не изменились за последние столетия. Его внешний облик, в общем-то не особо изменился. Хефф разве что приобрёл дизайнерский костюм.

Изменилось отношение. Если раньше Хефф был незаметным клерком, вроде этого служащего в зале перемещений, то теперь он Самый Жестокий Демон. Хефф уточнял: все слова пишутся с большой буквы. Насколько официальным считается этот титул, Хефф так и не понял, но ему подарили табличку на дверь и три кружки с этой надписью.

Мелкий демон настраивал круг, не сводя с Хеффа восторженно-испуганного взгляда. Хефф привычно поёжился.

Самый жестокий.

Скорее, самый лживый. Хефф успокаивал себя, что лживость — тоже прекрасная демоническая черта. Возможно, даже более почитаемая. Хефф был отличным лжецом. Первоклассным. Если бы не редкие приступы панического страха при мысли о том, что с ним сделают, когда — если! — обман раскроется, Хефф бы даже сам себе поверил.

Круг мягко засветился, символы замерцали, сливаясь в размытую круговерть. Холл сменился тесной, заставленной свечами и книгами комнатой.

— О, исчадие Ада, исполни моё желание! — торжественно протянул потёртого вида мужчина в мантии. — Взамен я обещаю отдать свою душу великому демону…

Чернокнижник замялся.

— Хефферу, — вежливо подсказал демон. Хефф обожал такие моменты.

— Хеффер, Хеффер, Хеффер, — пробормотал мужчина, перебирая книги и шурша страницами. Хефф знал, что тот ничего не найдёт. Технически, это было не его имя. Технически, это было даже не имя. Большую часть своего существования Хефф провёл в роли безымянного мелкого беса. У него из своего был только угол в адской пещере и порядковый номер в картотеке. Хефф даже в мечтах не представлял, что у него будет собственные имя, дом и хотя бы одна кружка. А потом всё завертелось, и герцог ада на приёме внезапно спросил имя у тогда-ещё-не-Хеффа, и тот запаниковал, а ему в тот период так нравилась та гадалка. Очень милая немецкая дама.

Ещё-не-Хефф встретил её совершенно случайно, точнее, это она его встретила. Он был в северных землях, только закончил очередную сделку, его мутило, он мрачно нёсся через весь город к единственному известному ему ведьминому кругу. Демон шёл настолько быстро, насколько позволяли приличия. Ещё не хватало потом отчитываться в отделе слухов и домыслов. Демон знал, что теперь его общение с другими отделами стало куда менее мучительным, чем в его бытность мелким расходником, теперь он зачастую оказывался выше должностью, чем те, кто пытался его отчитывать. И это придавало уверенности. Хотя бы в том, что его точно не отправят на ближайший год утилизировать отрезанные языки или вычёсывать адских гончих.

Но старые привычки въелись намертво, и если в обществе у него ещё как-то получалось держать лицо и строить из себя грозного и вальяжного мастера сделок, то наедине с собой он превращался в простого безымянного демона, в существовании которого в общем-то изменилось лишь то, что раньше он носил конверты, а теперь души.

Эта женщина сама его окликнула с другой стороны улицы. Демон даже сбился с шага. Люди редко так поступали. Странно. И не до того — муторно. Уже привычно муторно, но всё равно муторно. Он замер. Скорее от усталости, чем из вежливости или интереса.

— О, бедный мальчик! — женщина метнулась чёрной тенью, прошуршали юбки. Демон чуть вздрогнул, руки невесомо коснулись холодные пальцы. Это было приятно. Обычно руки людей были мокрыми и цепкими, отчаянными.

Демон уже собирался было ответить, что она ошиблась, что они не знакомы. Ещё хотел бы сказать, что он вряд ли мальчик и даже если бы когда-нибудь был ребёнком, а он не был, то с тех пор прошли тысячелетия, но говорить о таком с людьми не стоило.

— Я знаю, что вы куда старше, чем кажется, — женщина глянула хитро, при этом не теряя вежливо-нежного тона. — Но я подошла сказать совсем не это. Я знаю, и вы теперь знайте: вы всё сделаете правильно.

Уже-практически-Хефф ничего не знал. Но уцепился за эти слова. Дышал ими и пил их долгие годы.

Она представилась Хефферн на местный манер, а осторожно приблизившиеся спутники разлились похвалами её таланту предсказывать будущее по лицу или рукам. Она мягко оборвала их и кивнула демону. Так, будто точно знала, что тот хочет уйти и забиться уже в темноту. И он кивнул в ответ. И, казалось бы, почти забыл. А потом поймал себя на том, что шепчет себе её слова.

Он не знал, насколько сильным был у неё дар, и был ли вообще. Боялся узнать, что её слова ничего не значат. Но из благодарности узнал о ней всё земное, узнал даже, что фамилия её на родной немецкой земле пишется без последней «н». И почему-то именно эта деталь въелась в память.

А потом герцог спросил его имя. У него впервые спросили его имя. Кто-то впервые предположил, что у него есть имя. И это было первое, что пришло ему на ум. Оно звучало как север и как спокойствие. Обязательно без «н» как изначально верно. Как дань уважения.

Сначала было странно, но за пару столетий привык. И ни разу не пожалел.

Чернокнижник закончил мучить книги и вопросительно уставился на Хеффа. Демон в ответ пожал плечами. Большинство «классических» гримуаров, пророчеств и других мистических текстов были написано задолго до того, как у Хеффа появились влияние и имя.

— Я хочу…! — взвыл мужик.

— Нет, — перебил Хефф, не утруждая себя очередным желанием власти, денег и унылого секса. Отказ был засчитан, предчувствие чуда заклубилось вокруг. Ритуал очень хотел закончиться, но покорно ждал логической точки.

— В смысле? — чернокнижник моментально растерял весь пафос. — Ритуал, демон, всё получилось же.

— Сделки не будет, мы не заинтересованы, — пояснил Хефф. В самом начале эти разговоры развлекали, но всё рано или поздно приедается. Он и так пришёл сюда лишь бы не обсуждать процентное соотношение тщеславия и уныния в новой смм-стратегии Ада. По большей части даже не потому, что ему было неинтересно, а потому, что понятия не имел, что значат эти буквы. Последний раз, когда Хеффу предлагали некий «см», демоны-соблазнители, поигрывая плётками и шевеля бровями в неясном намёке, пытались затянуть его в лакированную кожу. Еле вырвался. Хефф не был уверен, что эти «смм» и те «см» были связана, но не был уверен и в обратном.

— Я же душу продаю, всё по правилам! — запротестовал человек.

— Она и так попадёт в ад, — Хефф щёлкнул пальцами, развернул материализовавшийся свиток и пояснял: — Твои грехи, наслаждайся. Ничего крупного или интересного, если начнёшь каяться и исправляться прямо сегодня, может, лет через двадцать сможешь повторить попытку.

— Но моя душа… — ещё раз попытался чернокнижник.

— Является очень ненадёжным вложением, — строго продолжил Хефф. — Подумай сам, ты бы стал покупать то, что и так станет твоим с вероятностью процентов в девяносто девять? Я бы и сто дал, но нам запрещено. У человека есть выбор, сам понимаешь.

Человек выпучил глаза в ответ. Хефф засомневался, что его тут понимают.

— Душа же, демоны обязаны, — чернокнижника немного заело.

— Хорошо, что мы всё выяснили.

Магия, уже дрожавшая вокруг в ожидании конца разговора, наконец-то высвободилась — Хефф исчез с громким хлопком и удушающим запахом серы. О да, ради этого стоило тренироваться. В перемещение его утянула несостоявшаяся сделка, но мерзкое послевкусие, о, это был сам Хефф.

Клерк у круга перемещений смотрел на Хеффа так, будто хочет попросить у него автограф. Хефф давно научился распознавать такие взгляды. В конце концов, культ успеха был придуман в Аду.

— Господин Хеффер, сэр, — смущённо начал мелкий демон, замолк, приободрился после короткого кивка и продолжил: — Я просто хотел сказать, что восхищаюсь вами. Ваш карьерный рост вдохновляет, говорят, со дня на день вам предложат герцогские регалии. Это вдохновляет. Когда-то обычный безымянный демон, вроде меня, станет… Ой, я не хотел сравнивать вас со мной. Конечно, ваши таланты… Я ни в коем случае!…

Служащий окончательно смешался и умолк, вжав голову в плечи и зажмурившись. Ожидал наказания. Хефф знал это чувство. По-хорошему — по-плохому, конечно же — зарвавшегося клерка следовало наказать, оторвать ему пару конечностей или обдать огнём, доказать свой статус, свои силы и свою демоническую натуру. Свою жестокость.

Служащий круга осторожно открыл один глаз. Хефф благосклонно улыбнулся, предусмотрительно не разжимая губ. Мелкий демон вздрогнул.

— Мне понравилось, — доверительно сообщил Хефф и добавил почти шепотом, — я тщеславный.

Клерк просиял и бодро закивал. Хефф великолепно лгал.

— Можно? — мелкая сошка окончательно обнаглел от безнаказанности и с мольбой уставился на Хеффа. Тот вздохнул и распахнул крылья. Конечно же, все хотели увидеть его крылья, именно крылья и сделали его адской суперзвездой. Иногда Хеффу хотелось схватить кого-нибудь и прокричать в лицо: «Мои глаза тут!».

На самом деле, крылья являли собой довольно жалкое зрелище. Не особо крупные или густые, стандартные для безымянного служащего, — они нисколько не облагородились, когда Хефф получил новую должность. Крыльям было наплевать на карьерный рост. Ад был жестоким местом.

Ко всему прочему изначальный чёрный цвет то и дело прерывался мерзкими грязно-серыми вкраплениями. Никакого благородного угольного шёлка за спиной, Хефф походил скорее на побитого жизнь голубя и прекрасно знал это.

Послышался тихий вздох, клерк с благоговением уставился на перья перед собой. Потянулся рукой, сам себя хлопнул по пальцам.

— Этот цвет…

Серые перья были позором. Признаком, что демон размяк, растерял свою сущность. Начал слишком сочувствовать людям. Начал их любить. Это было отвратительно, как сказал бы любой обитатель Ада. Хотя в случае Дцать это было бы что-то вроде: «Серые крылья — это так пошло», и закатить глаза. Кому как не демону из Отдела соблазнения знать толк в пошлости. Хефф практически слышал эту тягучую манеру речи, хотя никогда не мог определиться с голосом. А серые перья были отвратительны.

Только если ты не глава отдела посмертной логистики добровольно отчуждённых душ, или, до начала двадцать первого века, Мастер сделок. Должность Мастера сделок вселяла ужас в добрую — злую — половину Ада. Если ты занимаешься покупкой душ и всё ещё не выцвел, ты уже герой. Можешь светить своими отвратительными серыми крыльями, так уж и быть.

Хефф присмотрелся к бейджу клерка. Пришлось наклониться немного фамильярно, но большие страшные демоны так себя и ведут — фамильярно и развязно. Хефф пару десятилетий репетировал перед зеркалом.

— Второй, Два или Ноль-Два? — уточнил Хефф, разглядывая последние цифры длинного номера.

— Сто-Два, — клерк чуть улыбнулся.

— Элегантно, — похвалил Хефф. Сто-Два смутился. — Так вот, Сто-Два. Мне просто повезло. Ты ведь помнишь, сколько демонов сменилось на этой должности? Будь твой номер раньше моего, ты бы сейчас мог стоять на моём месте.

Хефф снисходительно похлопал Сто-Два по плечу, но тот вздрогнул от прикосновения.

— Нет, — печально выдавил он, переступая через гордость. — Думаю, нет. Я не мог бы стать вами, я бы оказался среди тех, кого отправили «на отдых».

Хефф ясно видел, как Сто-Два боролся с собой. Это была не лесть, такая здесь распространённая. Грус