Оглавление

1. Год в Сирии между миром и войной
2. Пролог-вступление
3. Часть I. Мой тернистый путь к далекой Сирии
   1. От детских воспоминаний до встречи с сирийцами в России
   2. Сначала — Бейрут, а затем — Дамаск
   3. Шам! Шам! Шам!
   4. Эпилог первый
4. Часть II. Затишье перед бурей
   1. Первое утро
   2. Цыпленок в новом гнезде
   3. Здравствуй, Дамаск!
   4. Отмечаем Рождество и Новый год
   5. Ярмук — район палестинцев в Дамаске
   6. Театр и встречи со старыми друзьями
   7. В поисках уединения в Пальмире
   8. Эпилог второй
5. Часть III. Прикосновение к религии
   1. Изучение языка в мечети
   2. Знакомство со святыми местами
   3. Беседы о вере
   4. Рамадан Карим
   5. Отношения между мужчинами и женщинами по-сирийски
   6. Эпилог третий
6. Часть IV. Напряженность и неизвестность
   1. Неожиданная революция
   2. Жизнь в деревне
   3. Как вернуть долг Сирии
   4. Возвращение в Эстонию
   5. Эпилог четвертый
7. Вместо последних слов стихотворение
8. Моя прекрасная Сирия

Пролог-вступление

Стоит мне услышать слово «Сирия», как я сразу мысленно возвращаюсь в 2010–2011 год, который провела там, и начинаю тосковать по ней как по чему-то потерянному и недостающему. Прошло уже больше восьми лет. Столько же продолжается война в Сирии. Воспоминания свежи и не померкли в заботах повседневности.

Пожалуй, Сирия — одно из самых значимых и живописных мест, которое мне посчастливилось посетить. Хотя жестокие потери и ужас войны исказили внешний облик страны, я бережно храню в памяти чистый, спокойный, нерушимый образ мира, гармониии теплоты милого ближневосточного уголка нашей Земли.

В своем рассказе я попытаюсь запечатлеть те пестрые, неповторимые и многогранные мгновения, которые мне довелось пережить в этой удивительной стране. Я очутилась там перед настоящей бурей трагических событий, отголоски которых по сей день слышны во всем мире. Могу смело сказать, что я застала безоблачный миг между миром ивойной.

Моя Сирия — это другая Сирия, отличная от образа, транслируемого телевидением и интернет-каналам. Ведь с 2011 года о стране говорят в основном отрицательно. Нам предлагают картины войны, крови, несправедливости и бесчеловечности. Газеты пестрят рассказами о тысячах беженцев, о консервативных традициях ислама и о террористах.

Но, с другой стороны, для многих эта страна остается неизвестной — ее и до войны посещало не слишком много людей, а сейчас вообще мало кто отважится туда поехать. Словно спустилась мрачная туча и накрыла всё, уничтожив былое великолепие. Порой трудно представить, что о Сирии можно отзываться с безграничным восторгом и восхищением. Но я попытаюсь.

Я побывала в разных уголках мира и чудес повидала немало. Но именно Сирия запомнилась мне больше всего. Вероятно, прежде всего — из-за любви. Мой муж родом оттуда. Познакомилась я с ним в Санкт-Петербурге, и в моей жизни все стремительно завертелось. Молоденькая и влюбленная, я мечтала узнать и впитать всё, что связано с его корнями и культурой. И в итоге поехала за ним на чужбину. Меня постоянно спрашивают, какой была Сирия до войны, как там сейчас, что изменилось. Мой ответ на эти вопросы и есть мой рассказ о жизни в Сирии в течение одного года — с декабря 2010-го по декабрь 2011-го. Здесь описаны также некоторые важные дни, предшествующие моему путешествию. Мне очень хотелось рассказать о них, так как без этих событий я, наверное, вообще не оказалась бы в Сирии.

Приобретенный мною опыт я считаю уникальным, так как я попала в страну, когда там еще было все спокойно и не было войны. Я бы даже осмелилась сказать, что ее никто не ждал и не верил, что грядут какие-то серьезные перемены. Во время пребывания в Сирии я видела чудный край, ее народ и культуру. Эту страну еще не поглотило пламяжестокой и безжалостной войны, которая внезапно полыхнула после наступления «арабской весны». Поэтому я попыталась отразить начало кризиса и описать то, что происходит в Сирии сейчас, в 2017 году. Хоть я уже уехала оттуда, наши связи не прервались. ко мне течет поток информации о близких, родных, друзьях. При написании книги я постоянно интересовалась тем, как живут мои знакомые теперь, в трудные времена, и эта информация дополняет повествование новыми актуальными сюжетами. В каждой главе есть маленькое послесловие о том, что сталос героями, то есть с реальными людьми и местами, о которых я рассказала. Это своеобразный калейдоскоп — осколки мира тогдашнего и сегодняшнего.

Приятного чтения, дорогой читатель!

Сирия, 2010–2011; Эстония, 2015–2017

Часть I. Мой тернистый путь к далекой Сирии

В Дамаск

Строго в великой обители

Слова звучат.

Ангелы, ниц преклоненные,

Поют тропарь.

Звезды — лампады зажженные,

И ночь — алтарь.

Что нас влечет с неизбежностью,

Как сталь — магнит?

Дышим мы страстью и нежностью,

Но взор закрыт.

Водоворотом мы схвачены

От детских воспоминаний до встречи с сирийцами в России

Почему в Сирию? Любовь? Работа? Увлечения и страсть? Или все сразу?..

Как связаны рассказы деда, университет и Сирия?

Первый кирпичик в фундаменте моей межнациональной семьи.

Слышали вы когда-нибудь выражение «случайности — они не случайны»? Подписываюсь. Каждое, даже самое незначительное явление когда-то имеет свое продолжение. Для этого просто должен наступить определенный и подходящий час. Я не просто слышала это выражение, я в него верю, так как сама убедилась в его справедливости. Даже наивные детские мечтания в один день могут сбыться.

Мечта о Сирии поселилась в моей душе еще в раннем детстве в 1980-х годах. Подобно джинну в бутылке, она ждала подходящего момента и в один прекрасный миг пролилась на меня чарующей магией уже в реальности.

Но обо всем по порядку.

Впервые я узнала о Сирии из советских фильмов о Шахерезаде¹. Снимали эти фильмы в Сирии, кстати. Яркие красочные улицы, старые и шумные восточные базары, мечети с причудливым разноцветным исламским орнаментом… Я увидела совсем другой мир, не такой, как в моем родном эстонском городе.

Тогда мне казалось, что Ближний Восток — это идиллия солнца, тающих во рту фруктов, магического волшебства и нераскрытых тайн, и загадок. «Как здорово было бы попасть в этот рай хотя бы разок, хотя бы на мгновение!» — думала я тогда. Эта сказочная магия Востока манила и вдохновляла.

Вдобавок к известным арабским сказкам я много слышала о Сирии от моего дедушки. Он работал в том краю в 1970-х годах и любил делиться своим богатым жизненным опытом. В детстве я как-то не задумывалась о том, что в мире есть много разных стран, народов, языков и культур. Дедушка мне почти не рассказывал о том, как сложно жить на чужбине, где другие религия, язык и обычаи.

^{1 Трилогия по мотивам сказок «Тысяча и одна ночь»: «Новые сказки Шахерезады», «И еще одна ночь Шахерезады», «Последняя ночь Шахерезады». Фильмы сняты на киностудии «Таджикфильм» и на сирийской киностудии «Ганем-фильм» в 1986–1987 годах.}

Его воспоминания были похожи на увлекательные истории о том, что я никогда не видела — о золотистых песках, о прозрачно-голубом высоком небе и большом вечном солнце. Это казалось миражом в пустыне.

Он, конечно, намекал на некоторые трудности, с которыми ему пришлось столкнуться, но я была маленькой беспечной веселой девочкой и не придала им должного внимания и значения. Поэтому из рассказов дедушки об этой стране у меня остались только самые теплые впечатления. Я поняла, что там живут сердечные, работящие и гостеприимные люди, и, несмотря на ужасно трудный арабский язык, с ними легко можно найти общий язык.

Из командировки дедушка привез нам много сувениров, купленных на шумных базарах Дамаска. «О-о-о, Дамаск — это огромный бескрайний рынок вещей. как бы мне хотелось побродить там и приобрести эти невиданные вещицы», — не раз думала я.

Мы по сей день храним старые сувениры, которые он присылал нам из командировки. К примеру, открытка с античными развалинами Пальмиры² стоит у меня за стеклом в шкафу как воспоминание о дедушке и о сказочной Сирии.

Уже не сказочное, а реальное знакомство с сирийцами произошло в 2005 году, когда я поехала учиться культурологии в Россию, в Санкт-Петербургский Государственный университет культуры и искусств.

В российских высших учебных заведениях учится много иностранных студентов, и мой университет не был исключением. Много ребят приехало на учебу из бывших советских республик — Казахстана, Азербайджана, Армении, Украины, а также из дальнего зарубежья, например, из Китая, Индии и Арабских стран.

После пары недель обучения я осознала, что все чаще пересекаюсь с однокурсником Мохаммедом.

^{2 Пальмира — культурный объект в Сирии, внесен в список Всемирного наследия ЮНЕСКО. Один из самых богатых античных городов, центр караванных путей между Месопотамией и Сирией во II–III веках}

Мне — 25 лет, ему — 23. Разница в возрасте и культурах нас не смущает.  Мы подолгу болтаем обо всем и ни о чем, то на английском, то на русском, а иногда просто молчим. И однажды что-то проснулось в наших сердцах.

С одной стороны, наша история любви очень проста: мы были од- нокурсниками и жили в одном общежитии. Виделись почти каждый день, и наши отношения не были штормовыми. Скорее, наоборот, — у нас было достаточно времени, чтобы узнать друг друга. Мы проучились четыре года, прежде чем задумались о браке.

Правда, отношение к нашему браку было сложным и противоречивым. Различие религий, мягко говоря, настораживало. Общались-то мы по европейским традициям. Но я, жертва пропаганды и расхожих стереотипов, опасалась, что после свадьбы картина изменится и от меня вдруг потребуют принять ислам. Жених заверил меня, что это — только мои нелепые предрассудки, которым грош цена. Он больше всего волновался о том, где мы будем жить после получения диплома. Мохаммед боялся, что я как европейка предпочту Европу, а не Ближний Восток, где господствуют совсем другие порядки.

Наши родители отнеслись к будущему браку весьма спокойно. Моя мама за меня не боялась, так как ее отец жил и работал в Сирии, она много знала об этой стране и ничего страшного не ожидала. С обеих сторон родители говорили: «Наши дорогие дети, это ваш выбор! Может, будет трудно, но мы поможем, чем сможем. Вы, главное, любите друг друга и будьте счастливы!»

Получив благословение родителей, мы твердо решили пожениться. Для заключения брака нужно было соблюсти некоторые формальности — Мохаммед должен был получить в Сирии справку о том, что у себя на родине он не состоит в другом браке. Для меня этот обычный с виду документ имел огромное значение — ведь мусульманские традиции разрешают мужчине иметь четыре жены. Справку мой жених достал без особых сложностей. Поженились мы летним июльским днем 2007 года на моей родине в Эстонии.

Так родилась новая межнациональная семья.

После заключения брака мы с мужем еще год отучились в России, а после окончания вуза каждый из нас отправился работать на свою родину. Почти полгода мы провели в разлуке и в раздумьях, в какой стране нам жить.

Теплые отношения между двумя молодыми людьми, которые хотят быть вместе, стали мотором моей жизни. С первых дней нашей встречи я считала, что самый лучший способ узнать человека — это оказаться в среде, где он рос, и познакомиться с его родственниками и друзьями. Меня охватило страстное желание после университета поехать с мужем в Сирию. Кроме того ожили мои детские мечты о восточном рае, словно джинн выбрался наконец из бутылки и теперь манит меня в Сирию.

Но что я там буду делать? Сидеть дома, как бабка или домохозяйка? Ехать в Сирию туристом на пару недель мне не хотелось. Я искала возможность остаться там на более долгий срок, найти работу или какое- нибудь занятие, которое развивало бы мои профессиональные навыки и способности.

И вот удача! В 2010 году мне выпал шанс поучаствовать в европейском молодежном волонтерском проекте помощи в организации досуга молодежи в Сирии. Местом его проведения должен был cтать молодежный центр «Джафра» в лагере палестинских беженцев «Ярмук» в Дамаске. Проект был для меня очень важен, так как давал возможность познакомиться с арабской культурой и немного освоить арабский язык. Ведь мой муж знает русский и выучил его в России, так почему бы мне не поехать на его родину и не выучить арабский?

Свершилось! Все складывается замечательно. Я готова ехать в Сирию и заниматься там полезными делами.

Читая позитивные отзывы о «Джафре» и Сирии, я чувствовала себя настоящей счастливицей. В этих комментариях Сирия представала интересной, гостеприимной и безопасной страной. Казалось, что все уже побывавшие там сейчас завидуют мне, так как мне еще только предстоит открыть эту страну.

Сначала — Бейрут, а затем — Дамаск

Начало путешествия из Ливана в Сирию.

Сутки между Бейрутом и Дамаском.

Мой первый снег на Ближнем Востоке.

На дворе — декабрь 2010 года, и я собираюсь в Сирию, по меньшей мере, на полгода. Посмотрела сводку погоды — в Дамаске днем 15 градусов тепла. Вот это да! Шерстяные кофты, шапка, перчатки и шарф, похоже, долго мне не пригодятся.

У меня билет до соседнего Ливана. Оттуда до Сирии я собираюсь доехать на местном автобусе. От ливанской столицы Бейрута до Дамаска всего 84 километра.

Я обожаю путешествовать. Длинные перелеты на самолетах, конечно, утомительны, но они того стоят. Через несколько часов ты оказываешься на другом конце мира, в другой стране, где царят другие законы и обычаи. Ты покидаешь привычную обстановку международного аэропорта и, как младенец, с удивлением взираешь на неведомую среду. Чем дальше ты от родного дома, тем ярче и контрастнее твои ощущения. Меняется все — люди, климат, природа, архитектура. и даже дышится не так, как прежде. Поэтому я с нетерпением всегда жду каждого своего путешествия. Теперь пришла очередь Ближнего Востока.

Семичасовой перелет с пересадками из Эстонии до Ливана наконец завершается. Вид из иллюминатора обалденный, все блещет и переливается яркими огнями. Море, скалы, горы, домики… Мои открытия начинаются!

При выходе из самолета немного нервничаю из-за прохождения границы. Ведь девушке с европейским паспортом, часто перемещающейся по Европе, сложно представить, что где-то ей придется заполнять декларации и соблюдать визовые формальности. К тому же у меня нет ни ливанской, ни сирийской визы. Впустят ли меня в страну или придется вернуться домой? Ливанскую туристическую визу, как и сирийскую, обещали без проблем открыть в аэропорту при условии, что в родной стране нет консульства этих государств. Транзит через ливан длительностью до 48 часов позволяет туристам получить бесплатную визу.

На паспортном контроле все проходит довольно быстро. Ливанцы приветливы и улыбчивы. Для них главное — чтобы в паспорте не было пометок о посещении Израиля. Здесь никто не любит Израиль. Сирия не может простить ему поражение в Шестидневной войне 1967 года, когда она лишилась Голанских высот. Сейчас Голанские высоты контролируются Израилем, но Сирия требует их возвращения, и Ливан поддерживает ее в этом. Не рекомендуется и ввоз в страну вещей, прямо или косвенно указывающих на посещение Израиля. Здесь, на границе, проблемой может стать даже невинный сувенир с символикой еврейского государства.

Меня немного настораживает подозрительный и пытливый взгляд сотрудника паспортного контроля, который вежливо интересуется:

— Девушка, извините, вы путешествуете совсем одна?

Я опешила. В чем тут, собственно, проблема? Мне 29 лет! Я всегда чувствовала себя вольной птицей — куда хочу, туда и еду. Полмира уже исколесила. Добро пожаловать, Таня, в новый мир!

Я читала в газетах и слышала отзывы о путешествиях представительниц слабого пола по арабским государствам. Писали, что незамужних женщин до 35 лет могут вообще не впустить в страну. Это проявление своеобразной культуры мусульман. Видимо, путешествующие иностранки кажутся им распутницами, а незамужних мусульманок обязательно должен сопровождать в поездках отец или старший брат. Женщине всегда полагается быть под присмотром мужчины.

У меня все обошлось. Через несколько минут я вышла из аэропорта и тут же поняла, почему девушкам лучше не путешествовать одним. Наверное, как раз из-за сложностей, которые могут возникнуть в пути. Женщины — существа робкие и в незнакомом месте запросто могут растеряться. Тяжелые сумки становятся непосильной ношей, вокруг говорят на непонятном языке, не все указатели продублированы на английском, а арабская вязь для понимания недоступна. Я в смятении. Вот так сюрприз! Сотрудники аэропорта на вопросы на английском только кивают и ничего вразумительного не отвечают. Слава богу, меня встречает муж! А то и правда пропала бы.

Семь вечера, на улице темень, хоть глаз выколи. Воздух сравнительно теплый, градусов 14–16, но довольно сыро. Оказывается, общественный транспорт из бейрутского аэропорта в вечернее время почему-то не ходит. Мой муж об этом тоже не знал, так как был в Ливане всего раз. Такси пришлось ждать минут двадцать. Наверное, в декабре сюда редко прилетают те, кто пользуется таксомотором.

Таксист без зазрения совести заламывает кругленькую сумму. Таксометра-счетчика в машине нет, хотя выглядит она вполне официально. Можно было бы поторговаться и сбить цену, но из меня, конечно, торгаш никакой. Здешние таксисты — отличные психологи. Оони быстро и безошибочно определяют, с кого можно стрясти деньги, и твердо стоят на своем, уверенно отбивая все неумелые попытки сбросить цену. С нами было именно так. Ни мой арабский муж, ни мои красивые глаза не помогли.

— Погода дождливая, время позднее… — приводит «веские» доводы таксист, и нам остается только уступить ему и распрощаться с немаленькой суммой.

Бейрут встречает нас проливным дождем. Для путешественника такая погода — враг номер один, а для местных — настоящая благодать. Основная часть населения Ливана и Сирии занята сельским хозяйством, а дождь — это спасение от летней засухи и предпосылка для будущего урожая.

— Давно дождя не было! — говорит таксист и добавляет, что в некоторых местах даже выпал снег и на многих участках гористой местности перекрыты дороги.

Снег в этих местах — явление редкое, ездить по заснеженным скользким дорогам здесь не привыкли и поэтому в такие дни предпочитают отсиживаться в своих уютных домах.

Тем более здесь вообще не используют зимнюю резину. А летняя при низкой температуре становится хрупкой и ненадежной. Машины с летней резиной в мороз на скользкой дороге могут двигаться только с маленькой скоростью. Поэтому снегопады практически парализуют движение на дорогах.

На