автордың кітабынан сөз тіркестері  Квартира

Павел Астахов

каким бы ни был кризис, недвижимость дешеветь не будет

По крайней мере, пока. А разорить Россию еще не смог никто. Наше богатство не монетки и бумажки, и даже не ресурсы, а люди. Наш дух! Мы им живем, мы им сильны, нас он и спасает.

Они медленно брели по аллее, все дальше уходя от могилы отца и мужа. Впереди в тусклом зимнем небе мерцало бледное московское солнце. Несмотря на короткие дни и темные ночи, Свет все же отвоевывал у Тьмы города, страны, людей и их души.

– А парижский суд над Соросом в две тысячи четвертом помнишь?

– Конечно! – возбужденно закивал Артем. – Я даже его как-то встретил в Бристоле. За завтраком. Мрачнее тучи сидел…

– Это тоже операция, в которой принимал участие Андрюша. И так многие и многие еще. Квартирные аферисты, финансовые мошенники, проходимцы, взяточники – это мелкие сошки на пути, который прокладывают темные силы. Они лишь пешки. Короли заговора остаются в тени. Они боятся света. Ты их еще не раз встретишь. И в работе, и в жизни.

– Я знаю, что он вел наблюдение за теми, кто образовывал так называемое «Всемирное правительство». Это нечто вроде масонского клуба. И появился он не вчера и даже не в прошлом веке. Все уже было в истории человечества и снова повторяется. А инициалы обозначают тех, кто активно работает против нашей страны, нашей экономики, нашей истории и нашей веры. Ты наверняка видел там и Сороса, и Мэддофа, и Гринспина? – Мать внимательно посмотрела на сына и, не дожидаясь ответа, кивнула.

– Понятно. А что же произойдет, по-вашему, если у всех будут квартиры? В чем такая опасность?

– Ага. Не понимаешь снова? Те, кто живет в достатке – а у нас главный достаток – квартира, дом, – так вот, они политически не активны. Пассивные граждане. Все есть. Квартира, дом, семья. Ничего не надо. Зачем голосовать? Зачем выбирать? Чего желать-то еще? Все есть. Это – страшно. Кому? Власти. Она боится обеспеченного человека. С квартирой и домом. Уверенного в будущем…

Артем кивнул: то, что любой власти удобнее напуганный, жмущийся к ее коленям человечек, он понимал. И Горбачев, видя, что его мысль воспринята, воодушевился:

– Коммунизм начался с того, чтобы всех лишить квартир. Колхозы – общее жилье. Коммуны – общий дом. За семьдесят лет не построили квартир на всех. Факт? Так! Почему? Потому что нельзя! А мы решили изменить. Построить. Дать! Но нам не дали. И не дадут. Никому.

– Но страна не выдержала натиска западного капитала. Они сразу цену опустили на нефть. Помнишь? Восемь долларов! Это же меньше навоза. Удобрение в полях дороже! Не выдержали мы. Пришлось идти на компромиссы. А как иначе? Или страну потерять, или перемирие. Мы дали свободу Восточной Европе, но сохранили Россию. Наш общий дом не потеряли. А это уже много!

– С каждым днем они все сильнее, – разгоряченно жестикулировал Горбачев. – Сотни лет выстраивают свою пирамиду власти. Пойми, если все у всех будет, то они сгинут. Им у нас нужна нестабильность. А квартира – это островок благополучия. Жилье – от слова «жизнь»! Ты видел, чтобы мышь, ласточка, медведь, наконец, стояли в очереди на квартиру? – неожиданно спросил последний президент Союза.

Заставить государственного человека выполнять закон гораздо сложнее, чем уговорить его этого не делать. Не случайно одной из самых распространенных форм взяток является оплата правомерных действий. Если вы не верите в подобный парадокс, значит, вы еще не сталкивались с механизмом принятия решений – например, в правоохранительной области. Завести уголовное дело без специального указания практически нереально. Прекратить уголовное дело – еще сложнее.

Как метко выразился отец Тома Сойера знаменитый юморист Марк Твен, «банкир – это человек, который с удовольствием одолжит вам зонтик в солнечную погоду. Но тут же заберет его обратно, лишь только закрапает дождь»

Если ты стал сам себе адвокатом, то твой клиент – дурак!