Возникает парадокс: рабочий хочет уехать из города, где ему платят низкую зарплату, но не может этого сделать именно потому, что зарплата низка. Это и объясняет устойчивость феодальной системы – во многих городах на местном рынке труда практически нет конкуренции. А это приводит к низкой зарплате, что, в свою очередь, фактически прикрепляет работников к земле
Представление о бесценности человеческой жизни часто оборачивается ее бесплатностью: родственники погибших не получают почти ничего, а проекты, которые могли бы снизить уровень смертности, считаются слишком дорогостоящими.
Теоретически такая система должна быть столь же эффективной, что и капиталистическая, но на самом деле рыночный социализм – это всего лишь утопия. Государство не может удержаться от вмешательства в работу рынков, ограничить конкуренцию, использовать принадлежащие ему активы в политических целях; а отсутствие частной собственности не позволяет создать эффективные стимулы для отдельных компаний.
При сооружении трансконтинентальной железной дороги стандартной практикой стал «перенос гор», когда компания выдавала равнину за гористую местность и получала субсидии по горным ставкам. Неудивительно, что американцы назвали первое поколение крупных капиталистов «баронами-разбойниками»,
точки зрения экономического роста дискриминация совсем небезобидна. Общество разделяется на группы по обстоятельствам рождения, талантливый ребенок «неправильной» национальности не может подняться по социальной лестнице, человеческие ресурсы используются неэффективно, в результате экономика теряет конкурентоспособность.
