В те минуты я еще не знала, что в «Горгоне» не принято оплакивать кого-то, что церемонии прощания проходят, когда боль утихает. «Своей скорбью никого не вернешь, но можешь себя загнать в могилу». Тогда еще не знала, что горгоновцы настолько сломлены бывают изнутри, что нарочно горланят смех громче и злее. И что во внутреннем аду кругов значительно больше девяти. Но даже в беспросветной тьме найдется место спасительному свету.
Зелено-оранжевое марево укутывало небосклон.
Зелено-оранжевое марево укутывало небосклон.
