автордың кітабын онлайн тегін оқу Зелёная нить прощения
Мария Эрфе

Кітап туралы Қазір оқып жатыр1 Тегін фрагмент

Мария Эрфе

Зелёная нить прощения

Шрифты предоставлены компанией «ПараТайп»

Ольга — отличница, воспитанная матерью-одиночкой. Максим — сын преуспевающего бизнесмена. Судьба сталкивает их и заставляет полюбить друг друга. Кажется, что такую любовь невозможно уничтожить. Но у судьбы другие планы. Она с лёгкостью заставит хозяина жизни стать марионеткой тьмы, а скромную студентку пройти через предательство и унижение, оказаться на грани, но сохранить в сердце любовь и сострадание. Блуждая по лабиринтам тьмы, сумеет ли Ольга найти в себе силы простить и спасти их обоих?

16+

Аннотация

Ольга — отличница, воспитанная матерью-одиночкой. Максим — сын преуспевающего бизнесмена. Судьба сталкивает их и заставляет отчаянно полюбить друг друга. Кажется, что такую любовь невозможно уничтожить. Но у судьбы другие планы. Она с лёгкостью заставит хозяина жизни стать марионеткой тьмы, а скромную студентку пройти через предательство и унижение, оказаться на грани, но сохранить в сердце любовь и сострадание. Блуждая по лабиринтам тьмы, сумеет ли Ольга найти в себе силы простить и спасти их обоих? И чьими руками свет будет бороться с тьмой?

Глава 1

На рабочем столе лежали детские рисунки и распечатки плана выставки. Стеллаж заполнили глиняные, пластилиновые и бумажные фигурки. В руках текст лекции о Казанской иконе Божией Матери. На экране компьютера фотографии изостудии Собора. Корзину для мусора заполнили скомканные листы и пластиковые стаканчики из-под кофе.

В окно заглядывала полная луна, а тишину нарушало тиканье часов и монотонное гудение системного блока.

Если бы год назад мне сказали, что студентка четвёртого курса Университета сервиса и экономики, которая училась на «отлично» и которой иностранная компания уже приготовила место, будет работать в благотворительном фонде, ни за что не поверила бы. Но когда Тамара предложила стать частью команды, согласилась, не раздумывая, и даже перевелась на заочное отделение.

Влиться в новый коллектив оказалось нетрудно. Все занимались одним общим делом — разрабатывали и воплощали в жизнь проекты для помощи людям. Я участвовала в разных этапах: придумывала оригинальные идеи, следила за ходом благотворительных акций и составляла финансовые отчёты для спонсоров.

Тамара платила официальный оклад в два раза выше средней зарплаты по Петербургу, ежеквартально вручала премию, оплачивала расходы на связь и использование машины. Часто мы обедали и ужинали вместе, и она никогда не позволяла мне расплатиться за еду. Мечта, а не работа.

Через три недели откроется выставка рисунков и поделок детей-инвалидов в Казанском соборе. Одновременно мы планировали провести цикл лекций совместно с Культурно-Просветительским Центром Собора. Потом экспозиция переедет в музей истории религии.

Я редактировала текст лекции, когда Тамара подошла и положила руку на моё плечо.

— Оля, уже почти девять, — она со вздохом улыбнулась одними кончиками губ. — Ты домой собираешься?

— Да, — ответила я, — подготовлю лекцию и пойду.

— Оставь, сама напишу, — Тамара опустила руку. — Давай поужинаем вместе и отметим полумиллионный доход от аукциона.

Я улыбнулась, вспомнив, в какой суматохе он прошёл, и как до двух часов ночи сводила отчёт.

Мы поужинали в ближайшем к фонду ресторане. Приехав домой, я приняла горячий душ, выпила травяной чай и заснула.

Ослепительно белое, как первый снег в лесу, кружевное платье облегало фигуру. Крупные локоны обрамляли счастливое лицо. В руках букет из причудливо сплетённых белых орхидей. Я шла босиком по тёплому алебастровому песку, слышала тихий шёпот волн. Оранжевое солнце висело низко над горизонтом.

Впереди, у самой кромки воды, затерялась церковь из белого камня. Я зашла внутрь, и сердце остановилось. Максим стоял перед алтарём. От взгляда, полного любви и нежности, перехватило дыхание. Я подошла к нему, и мы переплели пальцы. Долго смотрели друг другу в глаза, не произнося ни слова.

В церкви, кроме нас, стоял пожилой священник. Через какое-то время я услышала его голос, но слова не проникли в сознание. Максим надел на палец кольцо, обнял меня за талию и притянул к себе. Наши души слились в поцелуе. Теперь у нас одна жизнь на двоих.

Картина изменилась, и я увидела ребёнка на руках. Прекрасная малышка с карими глазами улыбалась и играла кончиками моих волос. Её глаза светились… По моим щекам потекли слёзы счастья.

Я проснулась. Слёзы, действительно, текли, только не от счастья. Этот сон не станет реальностью. Сколько ещё времени должно пройти, чтобы кусочки разбитой души соединились, а воспоминания о нём не вызывали такую мучительную боль?!

Почему я люблю его, хотя должна ненавидеть? Легко ненавидеть Веру за то, что она разрушила нашу любовь, ненавидеть судьбу, за то, что она оказалась неблагосклонна, ненавидеть себя за слабость, но испытывать ненависть к Максиму я не могла.

Без сожалений отдала бы душу за то, чтобы посмотреть в его глаза и увидеть в них отблеск любви, которая нас соединяла, окрыляла и помогала преодолевать любые препятствия. Как я скучала по карим глазам… Как не хватало того чувства, когда тонешь во взгляде без надежды на спасение. Но это погружение давало самое большое счастье — любить и быть любимой. Быть живой.

Три следующие недели я работала с удвоенной энергией. Вставала в шесть утра, а домой приходила к одиннадцати, старалась занять каждую свободную минуту работой или подготовкой к зимней сессии. И это помогло.

До открытия выставки в Казанском соборе оставалось два дня. Мои обязанности на этом этапе были исчерпаны. Последний месяц работала без выходных, и Тамара настаивала на том, чтобы я отдохнула перед выставкой.

Не став спорить, я поехала в Выборг, чтобы насладиться сухой и тёплой погодой конца октября. Уютная и тихая атмосфера маленького городка успокаивала.

Шла по набережной, любуясь видом на Финский залив, ловя ласковые прикосновения солнечных лучей и лёгкого ветра. Я старалась ни о чём не думать и впитывать ощущения. Вдруг услышала, как кто-то окликнул меня по имени. Обернувшись, увидела Михаила — друга Максима. «Вот и насладилась пейзажем. Какого чёрта его сюда занесло?» — подумала я.

— Привет, — поздоровалась с ним, стараясь растянуть губы в улыбке.

— Оля, как я рад тебя видеть, — Михаил широко улыбался, — Какая неожиданная встреча! Что делаешь в Выборге?

— Отдыхаю. А ты?

— Участвовал в переговорах с финскими партнёрами. Как раз шёл к машине, когда заметил тебя, — он снова широко улыбнулся, — Давай пообедаем вместе? Мы так давно не виделись, я бы хотел поговорить, если не возражаешь. И родители часто вспоминают тебя…

Я задумалась: неизвестно, в каких они с Максимом отношениях, но Михаил всё равно будет напоминать о прошлой жизни. Но отказать только потому, что он выбрал не того друга, невежливо.

— Хорошо, — прервала я затянувшееся молчание.

— Через две улицы есть ресторан, где неплохо кормят и можно поговорить в спокойной обстановке.

Мы выбрали столик, заказали понравившиеся блюда, и я решила задать главный вопрос:

— Ты ещё работаешь на Максима и считаешь его другом?

— Времени зря не теряешь, — ответил Михаил прокашлявшись. — На первую часть вопроса ответ положительный, на вторую — отрицательный. Мы с родителями обязаны Максиму и его отцу тем, что имеем, а, может, даже большим. Поэтому как бы ни хотелось со всей силы врезать ему, развернуться и уйти, я не могу позволить себе такую роскошь.

— Да, он умеет оставлять людей в неоплатном долгу… — сказала я, повернувшись к окну.

— Это точно. Ольга, я больше не считаю Максима другом не потому, что он спит с моей бывшей девушкой, а потому, что он предал тебя, — Миша сжал челюсти и отвёл взгляд.

— Спасибо, — ответила я. — Давай забудем о Максиме. Что происходит в твоей жизни?

— Да, конечно, прости за бестактность, — сказал Миша. — У меня всё нормально. Стараюсь как можно реже встречаться с ними и часто уезжаю в командировки. Живу работой. А ты чем занимаешься?

— Помогаю людям, — я улыбнулась, вспомнив о предстоящей выставке, и рассказала Мише о фонде.

— Ты удивительная, Оля! Столько делаешь для других, а про себя забыла!

— Ты преувеличиваешь, — сказала я, чувствуя, как краска приливает к щекам, — Повезло, что встретила Тамару… Работая в фонде, я почувствовала себя нужной, услышала искренние слова благодарности от тех, кому смогла помочь. Это вдохновляет.

— Вижу, что работа тебе нравится. Я бы тоже хотел обрести такую радость, почувствовать, что делаю что-то важное, а не просто зарабатываю деньги… — произнёс Миша, опустив плечи.

— Если тебе интересна деятельность фонда — присоединяйся, — с улыбкой предложила я.

— Спасибо! Обязательно! — его глаза заблестели, — Я так рад, что мы встретились!..

— Чем ты занимаешься, помимо работы? — решила я сменить тему разговора.

— К сожалению, рассказать нечего, — Миша вздохнул и посмотрел в окно. — Раньше свободное время занимала Вера: мы путешествовали, ходили на разные выставки, в малоизвестные театры, а иногда просто смотрели дома фильмы. Единственное, что я никогда не поддерживал — это увлечение оккультизмом. Веру тянуло ко всякой чертовщине. Однажды она заявила, что вошла в какой-то колдовской круг и теперь может осуществить все желания. У каждого свои причуды, — он закатил глаза. — Почти всё свободное время я провожу с родителями. Они, кстати, просили передать привет при встрече и сказать, что ты всегда будешь желанным гостем.

— Я люблю их, но приехать не смогу, — из лёгких вырвался глубокий вздох. — Это место для меня навсегда закрыто. Но если твои родители окажутся в Питере, то с удовольствием встречусь с ними.

— Хорошо, я передам, — сказал Миша и добавил, — Ты ведь общаешься с Виолой, да? Как проходит её путешествие по Индонезии?

Глаза Миши заблестели, а на щеках появился лёгкий румянец.

— Мы переписываемся и иногда созваниваемся по «Скайпу». Она присылает сказочные фотографии и зовёт составить ей компанию. Скоро Виола должна вернуться, — постаралась я обнадёжить собеседника.

— Замечательно! С нетерпением буду ждать её историй.

Мы ещё немного поговорили и разошлись. Дома я написала письмо Виоле, рассказала о предстоящей выставке, о случайной встрече с Мишей и намекнула на то, что он с нетерпением ждёт её возвращения. Подруга ответила быстрее, чем я положила телефон на стол, и попросила позвонить. Её взволновало то, что Михаил, похоже, к ней неравнодушен. Сказала, что всегда воспринимала его как второго брата. И теперь не знает, как себя вести. Под конец нашего разговора Виола решила, что вернётся через неделю, чтобы успеть на выставку.

Я выключила ноутбук, приняла душ и легла спать. Впервые за долгое время уснула крепким сном без кошмаров.

День ушёл на поиск достойного наряда для выставки. Я не помнила, когда в последний раз ходила по магазинам, и решила наверстать упущенное. В результате купила тёмно-синий костюм и вечернее платье в пол для праздничного благотворительного ужина. Вернулась домой уставшая, но довольная.

На следующее утро я приехала за два часа до открытия выставки, приуроченной к празднику Казанской иконы Божией Матери, чтобы проверить, все ли экспонаты на месте, и подготовить раздаточные материалы. Собор постепенно заполнялся людьми. Тамара открыла экспозицию рассказом о фонде и о детях — авторах рисунков и поделок. Я дежурила в Казанском соборе с десяти часов утра до позднего вечера, отвечая на вопросы посетителей.

В таком темпе прошло пять дней выставки. Когда Тамара стала дежурить на экспозиции, я приступила к разработке плана новой акции — привлечь внимание молодёжи к донорству крови и стволовых клеток. Два дня провела в фонде, а потом вернулась в Казанский собор.

В свободную от посетителей минуту я проверила почту и увидела новое письмо от Виолы. Она написала, что купила билеты и прилетает через два дня, что с нетерпением ждёт встречи, и что только я знаю о возвращении. Я улыбалась во все зубы, несмотря на усталость. В ответном письме попросила уточнить рейс, чтобы вовремя встретить её.

Перед сном подумала, что надо попросить у Тамары пару выходных дней. Мне нужно столько всего рассказать Виоле! И ещё о большем услышать. Я хотела провести время с подругой, пока она не собралась в очередное путешествие.

Следующие два дня работала с утра и до позднего вечера. Когда я приехала в аэропорт, Виола переминалась с ноги на ногу и смотрела по сторонам. Её кожа блестела от загара, а изумрудные глаза от впечатлений; лицо осветила белоснежная улыбка, когда наши глаза встретились. Подруга так крепко обняла меня, что стало трудно дышать, и вручила пакет подарков и сувениров, в два раза больше чемодана.

Решили поехать ко мне домой, чтобы Виола оставила вещи и отдохнула после двенадцатичасового перелёта. За разговорами и просмотром нескольких сотен фотографий вечер пролетел незаметно.

На следующий день мы отправились в Казанский собор, и я познакомила Виолу с Тамарой. Подруга была в восторге и от выставки, и от новой знакомой. А я поймала себя на мысли, что не помню, когда в последний раз так много смеялась, как в эти два дня…

Надолго ли хватит свежего воздуха, который принесла в мою жизнь Виола?

Глава 2

До окончания выставки оставалось пять дней. Некоторые из них я проводила в Казанском соборе, другие занималась проектом поддержки донорства. С ног валилась от усталости, но успех выставки и близость Виолы придавали сил.

Экспозицию в Казанском соборе завершал благотворительный ужин, на который мы с Тамарой пригласили постоянных спонсоров фонда и тех, кто вносил пожертвования во время мероприятия. Я позвала на ужин Виолу с Мишей. Он несколько раз приходил на выставку и захотел участвовать в новой акции фонда.

Тамара приказным тоном сказала, чтобы я выспалась, и настояла на том, что выставку в Соборе закроет сама. Так и поступив, к вечеру я чувствовала себя бодрой и отдохнувшей. Надев длинное тёмно-розовое платье с рукавами, отделанными кружевом; уложив волосы крупными локонами, свободно спадавшими на плечи; и наложив макияж, я посмотрела в зеркало. В нём отражалась симпатичная девушка. Но в глубине её золотисто-ореховых глаз лежала печаль, а на лбу прорезалась первая неглубокая морщинка.

Я поняла, что давно не чувствовала себя женщиной и могу напрочь забыть, как это делается. Тамара права, нельзя хоронить личную жизнь в двадцать один год. К отношениям я не готова и не знаю, когда оправлюсь от удара, нанесённого Максимом. Но надо хотя бы попробовать не избегать внимания противоположного пола…

— Оля — ты красавица. Чувствую, что сегодня не будешь успевать отбиваться от кавалеров, — сказала Тамара, открывая двери ресторана и широко улыбаясь. — Заходи, поможешь мне.

Мы завершили приготовления к банкету, расставив на столах карточки с именами гостей и украсив зал живыми цветами.

В шесть часов вечера я подошла к входу в ресторан, чтобы встречать гостей и провожать их до столиков. За всю жизнь не слышала столько комплиментов. И мужчины, и женщины считали своим долгом восхититься моей красотой.

Виола и Миша приехали одними из последних. Подруга была великолепна: бирюзовое платье выгодно подчёркивало фигуру и загар, а блеск изумрудных глаз и счастливая улыбка всегда выделяли её из толпы. Миша подал Виоле руку и на несколько секунд задержал взгляд на её лице. Этих секунд хватило, чтобы понять: он любит Виолетту. Я знала такой взгляд. В нём отражалась душа, полная детского восторга и мимолётного страха, что сон может вот-вот закончиться…

— Оля, привет! Рада тебя видеть. Выглядишь сногсшибательно, — первой поздоровалась Виола и обняла меня за талию.

— Рад встрече и присоединяюсь к комплименту, — сказал Миша.

Проводив друзей до столика, я пожелала им приятного вечера.

Программа ужина была насыщенной. Выступали музыкальные коллективы и отдельные исполнители, студенты театрального вуза показывали короткие постановки, между выступлениями артистов гостей развлекал профессиональный ведущий. А в завершении вечера планировался благотворительный аукцион.

Я старалась уделить внимание всем гостям, обменяться с каждым из них хотя бы парой фраз. В разгар мероприятия Тамара подозвала меня и сказала:

— Хочу познакомить тебя со старшим сыном, — она положила руку на плечо молодого человека. — Оля, это Евгений.

— Рад знакомству, мама много о вас рассказывала, — видя моё замешательство, он продолжил, — я, как тёзка из знаменитой поэмы, — с корабля на бал: прилетел из Лондона три часа назад и прямиком сюда. Решил сделать маме сюрприз, — сказал он, улыбаясь и обнимая Тамару за плечи.

— Приятно познакомиться, — ответила я, протягивая руку.

Внешность Евгения — типично славянская: курносый нос и синие глаза достались ему от матери, а светло-русые прямые волосы, по моде зачёсанные назад, и тонкие губы, наверное, от отца. Сына Тамары сложно было назвать красивым, но счастливая открытая улыбка делала его привлекательным. Мы обменялись несколькими любезностями, и я продолжила общаться с гостями.

Присоединиться к друзьям смогла только к концу вечера, когда наступило время танцев. Виола, конечно же, танцевала с Мишей, а я рассеянно наблюдала за ними, отдыхая после напряжённой рабочей недели. И не заметила, как подошёл Евгений, чтобы пригласить на танец. Танцевать не хотелось, но и обижать его отказом тоже. Пришлось снова надеть туфли, которые я незаметно скинула под столом, и вложить ладонь в протянутую руку.

После двух медленных танцев вежливо избавилась от общества Евгения. Гости начали расходиться, а я считала долгом всех проводить. Последними уехали Виола и Миша. Попрощавшись с друзьями, я вернулась в ресторан, чтобы помочь Тамаре собрать принадлежащий фонду реквизит. Её сын тоже остался. Мы разговаривали, пока собирали вещи, и я отметила, что с Женей легко найти общий язык.

Разошлись мы глубоко за полночь. Вечер в кругу знакомых и друзей, внимание и комплименты ненадолго вернули меня к жизни. Заснула я с покоем на душе.

Утром, сделав домашние дела, позвонила Виоле и договорилась о встрече в парке. Погода ещё позволяла гулять на свежем воздухе.

Я сгорала от любопытства узнать, что случилось между подругой и Мишей. Мы не спеша шли по Павловскому парку, и она рассказывала о событиях, предшествующих банкету:

— Без Миши этот вечер превратился бы в сущий кошмар! Сидеть за одним столом с братом и этой тварью! Видеть, как она льстит родителям, отец радостно улыбается, а мать отводит взгляд… Она точно ведьма. Иначе как объяснить, что и брат, и отец выполняют любую её прихоть?! Я разрывалась между желанием схватить её за волосы и вытрясти все грязные секреты и встать и уйти, с размаха хлопнув дверью.

Не могла ни есть, ни разговаривать, ни думать о чём-то, а когда смотрела на эту семейную идиллию, то к горлу подкатывал комок. Когда уже собралась отодвинуть стул, раздался звонок в дверь, и я услышала голос Миши. Никогда в жизни не была так рада его видеть. Он сказал, что пришёл решить какой-то срочный вопрос с отцом, и не собирался оставаться на ужин, но мама уговорила его задержаться.

Миша сел рядом, и волна тепла и спокойствия окатила меня с головы до ног. Остаток вечера видела и слышала только его. После ужина Миша предложил прогуляться по берегу залива. Мы долго ходили и разговаривали, а потом непостижимым образом я оказалась в его объятиях…, — Виола отвернулась, но я успела заметить румянец, появившийся на её щеках. Подруга молчала, пока кормила подбежавшую белку.

— Оля, я несколько лет искала родственную душу, объехала полмира, а он был совсем рядом! — восторженно произнесла Ви, поворачиваясь ко мне. — Мы понимаем друг друга с полуслова, а иногда и без слов… Я люблю его, а он меня…

— Так за тебя рада, и за Мишу тоже! Вы заслуживаете счастья, — сказала я, улыбаясь и обнимая Виолу.

— Спасибо, — ответила она, сжав мою руку. — Ты тоже обязательно встретишь свою половинку и будешь счастлива. Я видела, как на тебя смотрел Женя, сын Тамары, пока вы танцевали, — подруга отодвинулась и с озорной улыбкой заглянула мне в глаза. — Присмотрись к нему внимательнее…

«Виола, как же тебе объяснить, что мне никто не нужен?! Однажды нашла свою половинку, только она разбила мне сердце и вытерла об него ноги. Да и вряд ли у человека существуют запасные половинки», — размышляла я над словами подруги, но она по-своему восприняла молчание.

— Ты задумалась, теперь дело за малым, — продолжила она монолог.

— Боюсь, что это не так просто, как кажется, — попыталась я унять пыл Виолы.

— Давай сходим куда-нибудь вчетвером, пообщаемся. Уверена, что мы хорошо проведём время.

— Ладно, я подумаю, — пришлось сдаться под её натиском. Может, подруга забудет о предложении? — Только обещай, пожалуйста, не слишком усердствовать в налаживании моей личной жизни. Хорошо?

— Как скажешь, — чересчур легко согласилась Виола.

Мы сели на скамейку, чтобы выпить кофе и отдохнуть. В стакане осталась половина латте, когда Виола со вздохом спросила, не глядя на меня:

— Ты всё ещё любишь его, да? — ей не нужно было уточнять кого.

— Знала, что рано или поздно ты спросишь, но достойного ответа так и не придумала, — ответила я, ставя бумажный стаканчик на скамейку. — Да, если быть абсолютно честной, и с тобой, и с собой, до сих пор люблю Максима, — я смотрела, как округляются её глаза, как она набирает воздух в лёгкие, чтобы обрушить гневную тираду, и решила объясниться первой.

— Знаю Виола, знаю, что это глупо, — медленно, собираясь с силами, произнесла я, — но ничего не могу под

...

автордың кітабын онлайн тегін оқу Зелёная нить прощенияМария Эрфе