Единственное, что может сделать аналитик, – это принять роль истинной первичной субстанции, которая всегда существует, которая не может быть уничтожена, которая eo ipso[71] присутствует здесь, чтобы поддержать пациента. Он чувствует значимость и вес пациента, его не беспокоит вопрос сохранения четких границ между собой и пациентом и т. д., и вместе с тем он не является объектом в истинном смысле слова, то есть не озабочен своим самостоятельным существованием.
Второй важный момент состоит в том, что порой аналитик должен приложить все возможные усилия, чтобы не превратиться в самостоятельный объект с четкими границами или не вести себя подобным образом. Другими словами, он должен позволить своему пациенту обращаться с собой как с некой первичной субстанцией. Это означает, что он должен быть готов поддержать пациента, но не активно, а подобно тому, как вода поддерживает пловца или как земля поддерживает пешехода, то есть быть вместе с пациентом, позволить ему опереться на себя и не оказывать этому слишком сильного сопротивления. Некоторое сопротивление, однако, не только позволительно, но и необходимо.
Смысл, однако, заключается в установлении новых отношений между пациентом и некоторыми элементами его мира, прежде отделенными пропастью, выросшей из его базисного дефекта, что, по сути является шагом на пути к лучшей интеграции Эго пациента.
Если же в клинической картине преобладают симптомы другого типа регрессии – регрессии, направленной на признание, – перспективы здесь, я полагаю, довольно хорошие.
С другой стороны, если пациент не находит во внешнем мире подходящих для себя партнеров, то лучше следовать совету Фрейда и остерегаться притязаний пациента.
Я имел возможность убедиться, что этот критерий является довольно важным. По-видимому, он позволяет прогнозировать будущее и освещать прошлую психопатологию пациента. Если во внешнем мире нет заслуживающих доверия хороших объектов, то очень велика вероятность появления весьма интенсивного, галлюцинаторного переноса (Little, 1938, 1961), при этом возможность его компенсации чем-то, принадлежащим внешнему миру, что обладает такой же значимостью и интенсивностью, довольно призрачна. С другой стороны, отсутствие хороших объектов также означает, что возможности пациента совершать «работу завоевания», которая необходима для превращения индифферентного объекта в сотрудничающего партнера, ограничены (Balint M., 1947). Это указывает на довольно серьезный базисный дефект в структуре его психики и в его характере.
Однако при наличии хороших внешних объектов или даже партнеров аналитик может
Чем больше аналитик уверен в том, что главная цель регрессии состоит в получении удовлетворения при помощи внешнего объекта, тем осторожнее он должен быть. Чем более ограничены возможности пациента в мире объектов, тем больше будет опасность возникновения состояний, похожих на злокачественную зависимость.
С аналитической ситуацией совместим тот тип удовлетворения, который не вызывает роста возбуждения у пациента, а, напротив, снижает чрезмерное напряжение, что способствует достижению лучшего понимания между пациентом и аналитиком.
ограничение через символическое действие со стороны аналитика. Я хотел бы добавить, что это символическое действие создает особые отношения между аналитиком и пациентом, которые, в некотором смысле, приносят взаимное удовлетворение обеим сторонам.
