сих пор он был гусеницей. А теперь посмотрите, как он окутывает себя паутиной, покровом отстраненности и некрасивости, чтобы через несколько лет перевоплотиться в бабочку.
Представьте себе, что вы те крутые родители, которые доверяют жизни и своим детям. Те, кого мы не одобряем, потому что они позволяют своим детям есть песок в два года, выходить из дома без куртки в два с половиной, бежать за ним, не крича ему вслед, чтобы был осторожен, в три, дать ему нарезать овощи для салата в пять, в семь позволить пойти в школу без домашнего задания, потому что он забыл его сделать, в девять — поссориться с лучшей подругой и не получить приглашение на ее день рождения, забыть подготовиться к важному экзамену в десять, вернуться домой самому пешком после школы в одиннадцать, в пятнадцать — обходиться без спального мешка в школьной поездке, потому что забыл его в автобусе. Именно такие дети, вырастая, учатся нести ответственность за себя, за свой организм, свой выбор, свои ошибки. Путь к настоящей ответственности лежит через жизненные переживания, ошибки, боль. Через самостоятельность.
Расскажите ему, какой он трудолюбивый, когда отправляется в поход и не сдается, или слушает подкасты и рассказывает вам, чему научился, или создал что-то, или во что-то поиграл, приготовил, отремонтировал, организовал вечеринку для друзей с энтузиазмом голливудского продюсера.
Вы должны быть единственными людьми в мире, кто знает, чего он стоит, какой он забавный, какой хороший друг, как с ним интересно, как он прилагает усилия, играя в футбол, как хорошо готовит, как сильно хочет самостоятельности и свободы, сколько в нем энергии.
Когда вы в последний раз говорили своему подростку: «Я люблю тебя»? Не машинально в конце разговора по телефону или привычно перед «спокойной ночи». Не после того, как он согласился вывести собаку на прогулку или получил хорошую оценку за контрольную. Без предшествующего чувства вины или конкретной цели. Нежное, просто так, посреди дня, просто назвав его по имени, а когда он поднимет глаза от экрана: «Я люблю тебя». Он, скорее всего, задумается: «Ладно, что ей опять нужно?» — но внутренне улыбнется.
