Диана Вольз

Пробужденные

Шрифты предоставлены компанией «ПараТайп»

Редактор Элина Ким

© Диана Вольз, 2018

Пробужденный знает, кто он. Пробужденный знает, для чего он живет. Нападки Других участились, людям грозит гибель, и пробужденные вынуждены бороться с опасностью.

И вот Дайен, студентка-неудачница, девушка без особых талантов. Она не знает, чего хочет, куда идет и зачем живет. Но она — часть мира.

И она пробуждается.

16+

ISBN 978-5-4493-1252-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Оглавление

1. Пробужденные
2. Пролог
3. I Шел дождь, когда все начиналось
   1. Глава первая
      1. Дайен
   2. Глава вторая
   3. Глава третья
      1. Брайан
   4. Глава четвертая
      1. Дайен
   5. Глава пятая
   6. Глава шестая
4. II …и тлело солнце, когда они пришли
   1. Глава первая
      1. Дайен
   2. Глава вторая
   3. Глава третья
5. III Летели листья, птицы, когда все завершалось
   1. Глава первая
      1. Дайен
   2. Глава вторая
   3. Глава третья
   4. Глава четвертая
6. IV Настала ночь, когда они ушли
   1. Глава первая
      1. Дайен
   2. Глава вторая
   3. Глава вторая
   4. Глава третья
   5. Глава четвертая
      1. Кристиан
      2. Дайен
      3. Брайан
   6. Благодарности

25.01.2006 2012

5.08.2017

30.06.2018

пробуждение состоялось

Пролог

Так или иначе, ответы есть. Вопрос лишь в том, находим ли мы их.

Я свои нашел. Но не знаю, те ли? Хотя едва ли это важно. Ведь Дель’А’Радо, Высшая рука, вела нас лишь по тому пути, что каждый из нас должен был пройти. И найти то, что нашел.

Возможно, часто вы думаете, что Дель’А’Радо несправедлива. Но вы должны хотя бы попытаться понять, что это самая объективная сила, что существует во всех мирах. И потому, как бы я не был зол в прошлом, сейчас я держу на руках свое счастье лишь потому, что Высшая рука вела меня. Надеюсь, вы поймете.

Говорят, каждая история должна начинаться с эпиграфа, ибо любую из них можно рассказать в одной-двух фразах. Если бы я писал нашу историю, эпиграфом к ней стали бы ее слова.

Той, что будет со мной вечно, даже растворившись в первых лучах весеннего солнца истинной земли.

«Иногда бывает так, что, проснувшись рано утром

от какого-то странного импульса, неожиданно понимаешь что-то, что мучило тебя много лет.

К сожалению, со мной это так и не происходит. И, чтобы хоть как-то разобраться, я снова и снова возвращаюсь к началу. Может быть, в этот раз я увижу, зацеплюсь за что-то, что поможет мне понять, почему мы поступали так, а не иначе. Это воспоминания: мои, подруг, ребят. Едва ли они отражают всю правду, но у меня есть лишь это.

И я вспоминаю, раз за разом надеясь понять».

I
Шел дождь, когда все начиналось

Глава первая

Дайен

— Да пошли вы! — весьма эмоционально воскликнула я, хлопнув дверью директорского кабинета. Ну, как воскликнула… пробурчала себе под нос. Но весьма эмоционально!

Ладно, проехали. Я облажалась. В очередной раз. «Облажалась» — мое второе имя. Причем не ясно, как давно. Может, действительно с самого рождения? Никаких академических успехов со времен школы, никакой стипендии, никакого престижного колледжа за пределами родного города. Да и из самого обычного, местного, меня только что, кстати, выперли. Мне двадцать лет, и — чего таить? — ума у меня нет.

Внутренний двор встретил меня прекрасной весной, словно издевкой. Это сработало. Солнце, пробивающееся сквозь ветви многолетних деревьев, и улыбчивые лица студентов, завершивших очередной учебный год, здорово меня отрезвили. Вместо злобы накатили разочарование и отчаяние: мир и дальше существует прежним, и только я в очередной раз не справилась.

Усевшись на ступени, ведущие к парадному входу колледжа, я громко выдохнула со звуком «Пффррр», словно замученная лошадка, на которую все ставили, но она померла задолго до финиша. Мимо проскочила Мэри Бэлл и звонко бросила:

— Дайен, увидимся на третьем курсе, да? Хорошего лета!

Несмотря на сильное желание ее послать подальше, я все же улыбнулась ей и помахала рукой. Похоже, Мэри не в курсе моих дел.

Но черт с ней, с Мэри. Мне-то что делать? Как я могу рассказать об этом мудрой и взвешенной Элеонор, которая зачитает мне лекцию о моем безалаберном поведении, повлекшем за собой столь серьезные последствия и бла-бла-бла? Как я могу рассказать об этом Доре, которая посвятит все свое свободное время, чтобы придумывать шуточки о моем очередном провале? Может хоть Кет меня поддержит?

О, Боже! Как я расскажу об этом матери?! О не-е-е-ет!..

Нет, я просто не вернусь домой. Я втихаря соберу свои манатки, кое-какие скопленные деньги и сбегу. Уеду петь с какой-нибудь рок-группой, это уж я могу. А вот признаться маме, что я безнадежна — не могу. Я же безнадежна, так? Так. Ладно, план побега готов, но сперва выпью кофе в моей любимой кофейне — должно же быть хоть что-то приятное? Да, так и сделаю.

Прыгнув на первый автобус, я отправилась дальше по центру Райз-сити. А город действительно больно бил по нервам. У меня случилась трагедия, почему это никого не волнует? Почему все так же спешат по делам и счастливо улыбаются, когда здесь, в автобусе, сидит полная бездарность, потерявшая место в колледже и решившая бежать из дома? Почему никому нет дела до тех, у кого все плохо, и никаких радостей не предвидится, ибо талантов ноль? Дороти пишет, Лиари и Кет танцуют, а я? Ничего выдающегося. Ну ладно, да, я сносно пою и играю. И даже наша сколоченная с девочками группа «Zodiac» неплохо погремела на уровне города и штата. И ведь это все. А, ну да, у меня талант проваливаться, этого уж и богом не отнять. Но ведь никому нет дела, и мир живет дальше, пока одна двадцатилетняя девочка-неудачница замышляет побег.

Автобус остановился, и я, спрыгнув со ступенек, пошла к кофейне. Благо это был день, и места на улочке были свободны. Я плюхнулась в плетеное кресло, ко мне тут же подлетела легкая, будто на крыльях, официантка.

— Капучино с карамелью и шоколадный фондан с мороженым, пожалуйста, — сказала я, не дожидаясь вопроса. Официантка кивнула и удалилась.

Нет, и ведь нельзя сказать, что мир надо мной издевается. Солнце светит так же красиво, как и всегда. Ветер так же весело играет с травой. Все так же, как и до моего очередного провала. Но почему в мире внезапно не стало места для меня?

Мои размышления прервала музыка. На телефоне затренькала одна из наших песенок, так что можно было снять трубку, звонила точно не мама.

— Привет! — послышался звонкий голосок Кет. — Ну что? Добро пожаловать на третий курс?

— Не тут-то было, — мрачно ответила я. — Я сегодня свалю из города. Или завтра, еще не решила.

— Погоди, — голос мисс Кетерин Пейсинг, звучавший будто из другого конца вселенной, напрягся. — Расскажи, что произошло? Тебя прямо выперли? Что тебе сказали?

— Сказали вернуться осенью и сдать экзамены.

— О, Господи! — облегченно вздохнула Кетерин. — И с чего ты тогда решила, что тебя отчислили? Подготовишься, вернешься осенью, сдашь экзамены, возьмешь продвинутый курс. И все будет отлично!

— Да, конечно. Продвинутый курс, ага. Кет, я и учеба — вещи несовместимые.

— Да-да-да, — сказала моя подруга, и я представила, как она закатывает глаза. — Маме, как я понимаю, ты еще ничего не сказала?

— Еще? — удивилась я. — Я ей вообще ничего не скажу. Просто сбегу, и дело с концом.

— Не сбежишь, — уверенно заявила Кетерин

— Это еще почему?

— Я все расскажу Лиари.

Вот тут уж я закатила глаза.

— Нет, только не ей! Элеонор запилит меня до смерти!

— Именно. Она найдет тебя даже на другой планете и будет пилить, пока ты не напишешь докторскую работу. Так что выбирай: признаешься матери, и мы коллективно врем Лиари, что тебя перевели, или тебе придется связать жизнь с наукой, написать диссертацию и кучу умных книг.

— Выбор очевиден, — вздохнула я, и Кетерин рассмеялась.

— Обещаешь?

— Обещаю.

— Вот и хорошо. А врать, кстати, плохо. И сознайся ты ей, она поднатаскала бы тебя к экзаменам.

— И еще бы все лето слушала, какой я бездарь.

— Она никогда не говорит о тебе такого.

— Зато я говорю, ибо это правда.

— Я не согласна.

— И?

Кет помолчала с пару секунд.

— Окей, я подыграю тебе. Ты — бездарь. Но ты ведь не хочешь остаться такой навсегда?

Вдалеке замаячила официантка с моим заказом. И, признаться, это был удобный повод, чтобы завершить разговор.

— Я сдамся маме, а ты ничего не скажешь Элеонор, договорились?

— Договорились. Позвони вечером, ага?

— Ага.

Я повесила трубку и повернулась к подошедшей официантке. Она начала снимать с подноса кофе, но в нее врезался какой-то парень, и все повалилось на землю. Я разочарованно уронила голову на стол и больно ударилась лбом. Мир остался прежним и все так же подчеркивал мой статус неудачницы.

Парень помог официантке собрать посуду и, встав, обратился ко мне:

— Кажется, я оставил тебя без десерта? Позволишь загладить вину?

Я махнула рукой, как бы говоря: «Все равно. Делай, что хочешь». Он о чем-то распорядился официантке и сел напротив.

— Сейчас она принесет твой заказ, а я все оплачу. Не против, если мы вместе выпьем кофе?

Я посмотрела на него с секунду с явно недовольным выражением и отвернулась. Он, впрочем, никак не замолкал.

— Слушай, твое лицо кажется мне знакомым. А ты случайно не из девчачьей группы? Как же ее?.. — парень несколько раз пощелкал пальцами у виска, пытаясь вспомнить название. — Что-то там про гороскоп было.

— Зодиак, — устало поправила я.

— Точно! — мой собеседник прямо просиял от озарения. — Не скажу, что вы были моей любимой группой, но мы с Крисом с удовольствием вас слушали. Я Брайан, кстати.

Парень протянул мне руку. Что он только что сказал? Брайан Крис? Да не может быть! Я принялась его разглядывать: светлые, чуть разлохмаченные в стрижке волосы, глубокие голубые глаза, ровный нос с заостренным кончиком, едва улыбающиеся губы. Которые, впрочем, растянулись в грустную, но вежливую улыбку, как только их хозяин догадался, о чем я думаю.

— Брайан Свитч, да, — подтвердил парень, все еще улыбаясь. Я пожала ему руку и прохрипела свое имя, потому что во рту у меня вдруг пересохло.

Нам принесли кофе с моим десертом (очень вовремя), и я уткнулась в кружку. Настоящий Брайан Свитч, вокалист всемирно известной группы «Slash», сидел передо мной и платил за мой заказ. Может, я все-таки не неудачница?

— Прости, что из-за меня тебе пришлось ждать. Фондан выглядит так аппетитно, что я бы разозлился, если б меня от него оторвали.

— Ты можешь его съесть, — заторможенно сказала я и пододвинула тарелку. Брайан рассмеялся.

— Что с тобой? — добро спросил он.

— Да как-то не каждый день приходится встречаться с кумиром и думать, как себя вести, чтобы выглядеть человеком, а не сумасшедшей фанаткой.

— Быть собой, — тут же ответил он и посмотрел на меня так, что я даже улыбнулась. — Вот так-то лучше. У тебя что-то случилось?

— С чего это вдруг? — ощетинилась я.

— У тебя было такое лицо, что мне показалось, будто у тебя что-то произошло. Или не показалось?

Я вздохнула.

— Ладно, плевать, что я теряю? — отмахнулась я. — Меня выперли из колледжа. Точнее не выперли, но меня ждет летняя зубрежка и осенние экзамены. Об этом мне нужно как-то сообщить маме. Но хуже всего не это. Хуже, что я чувствую себя одинокой безмозглой идиоткой, которая живет с мамой, учится в средненьком колледже, и никому нет дела, что я неудачница. Все только и твердят, что все образуется. А я сижу и размышляю о том, чтобы сбежать из дома. А еще и кофе пришлось ждать в два раза дольше.

— Ты ведь это не серьезно, про побег, и понимаешь, что маме сказать все равно придется?

— Вероятно, что да, не серьезно. И вероятно да, понимаю.

Я вздохнула и уткнулась взглядом в испорченный одним глотком рисунок на пенке капучино, ожидая очередного нравоучения. Но Брайан только усмехнулся, достал телефон и протянул его мне.

— Набери свой номер. Я позвоню тебе вечером, и ты расскажешь мне, как прошел разговор с мамой. И я даже скажу тебе, что все будет ужасно, если это именно то, что ты захочешь услышать.

Я уставилась на него, как баран на новые ворота — глупо и удивленно.

— И что, так просто? Мировая звезда просит мой номер, чтобы позвонить вечером и оказать моральную поддержку?

— Да, все так просто. Хочешь, чтобы весь мир поверил в тебя? Тогда поверь, что иногда он совершает чудеса.

Я колебалась еще несколько секунд и все же набрала свой номер на его телефоне.

— Вот и отлично! — довольно сказал Брайан, убирая мобильный в карман. — Часов в восемь будет нормально?

Я кивнула, продолжая играть в барана.

— Тогда договорились, — он допил кофе, бросил купюры на стол и встал. — А сейчас мне пора идти. До вечера, ладно?

Брайан улыбнулся и ушел, помахав рукой.

Странный денек, ничего не скажешь.

— Что значит «не сдала»?

— Ну, маааам!

Я плюхнулась на диван рядом и положила голову ей на колени прямо поверх книги, которую она читала.

— Лучше накричи на свою дочь, но не будь такой спокойной. Мне будет легче, если ты разозлишься.

— Но я на тебя не злюсь, — все так же спокойно сказала она.

— Как не злишься? — я повернула голову и удивленно посмотрела на нее. — Я же в очередной раз облажалась, ты должна злиться.

— Сама облажалась, сама исправишь. Думаешь, я не совершала ошибок?

— А совершала?

— Конечно. Все их совершают.

Я вздохнула и отвела взгляд.

— И зачем это только надо? Почему меня сразу не создали умной?

— И чем бы тогда занималась?

— Хорошо училась в каком-нибудь крутом месте за счет стипендии и радовала бы тебя.

— Во-первых, с чего ты взяла, что сейчас меня не радуешь? А во-вторых, тогда бы все на тебя показывали бы пальцем и называли ботаником. А так ты достаточно смелая, чтобы постоять за себя. И достаточно способная, чтобы извлекать уроки из случившихся с тобой неприятностей.

— Я? Я завалила экзамены, о каких способностях ты говоришь?

— А ты всерьез думаешь, что учебные экзамены самое сложное и важное, что случится с тобой? Экзамены, которые проводит жизнь гораздо труднее и важнее. И тогда твои навыки справляться с ошибками будут гораздо важнее.

— Тогда зачем я вообще учусь в коллежде?

— Мы это уже обсуждали. Чтобы натренировать ум, систематизировать мышление и получить профессию.

— Но я не хочу быть социологом. Помогать людям — не мое.

— Тогда зачем ты выбрала эту профессию?

— Не знаю.

Я замолчала. Мама гладила мои волосы и тоже молчала. И действительно, почему? Неужели два года назад с моими мозгами было все еще хуже, чем сейчас? Странно.

И, кстати, о странном.

— Мам, со мной еще кое-что сегодня приключилось. Вроде хорошее, но странное. После колледжа я пошла в кафе обдумывать план побега из дома…

— Ты хотела убежать? — удивилась мама.

— Да, но это в прошлом. Не перебивай, это неприлично.

— А еще неприлично говорить о том, что неприлично.

— И все же мы продолжаем это делать.

— Действительно, — согласилась мама, усмехнувшись. — Так что с тобой произошло?

— Так вот, ко мне подсел Брайан Свитч, выслушал и попросил мой номер, чтобы вечером поддержать после разговора с тобой. Я думала, что разговор-то окажется неприятным.

— Погоди, это один из тех парней, которые у тебя на стене висели, пока ты не решила, что выросла?

— Ага. Представляешь?

— Представляю. Только пообещай мне, что ты не будешь все лето бегать по свиданкам, а все-таки уделишь некоторое время на подготовку к экзаменам?

— Мам, ну какие свидания? Он взял мой номер, чтобы просто поддержать меня. К тому же я почти уверена, что он не позвонит.

— А если позвонит и предложит продолжить знакомство?

— Это что-то из области фантастики? Ладно, допустим так, тогда я ему откажу. Мне нечего ему предложить. Он звезда, а я обычная девчонка.

— Ты не должна себя так обесценивать. Тебе есть, что предложить ему.

— Например, что?

— А вот возьми и выясни это. Только помни, что секс…

— Да-да, секс — отвратительный способ привлечь и удержать мужчину. Этот урок я уже усвоила.

— Вот видишь, — в мамином голосе появилась улыбка. — Ты хорошо учишься на своем же опыте. Это бесценный дар.

— Один-единственный, — проворчала я.

— Один из многих. Научись-ка думать о себе хорошее, тебе это точно не повредит.

— Ладно, — отмахнулась я. — И все же, как такое могло произойти? Как так вышло, что он оказался там, врезался в официантку и подсел ко мне?

— Чудеса случаются, дорогая. И чем больше ты готова их принять, тем чаще они случаются.

— Знаешь, а ведь он сказал мне почти то же самое.

— Правда? Очень мудро. Кстати, когда твое собеседование?

— В четверг. Надеюсь, я им подойду. Это очень интересно, писать музыку для мультиков.

— Уже сделала тестовые задания?

— Да, выслала вчера. Это было интереснее, чем учить историю, — я перевернулась на спину и посмотрела на маму. — Ты серьезно думаешь, что мне нужно согласиться, если твоя фантазия про Брайана окажется реальной?

— А почему бы и нет? Он ведь на самом деле такой же человек, как ты или я. Узнай его, посмотри каков он. Только, прошу тебя, при любом раскладе не радуйся и не расстраивайся слишком сильно. Окей?

— Окей, — я улыбнулась. — Спасибо, что поговорила со мной.

— Всегда пожалуйста, — она тоже улыбнулась и провела ладонью по моему лбу. — Время идет так быстро… Однажды ты проснешься и обнаружишь в себе что-то новое, важное и сильное. Ты станешь кем-то, кем никогда не была раньше.

— И это тоже из области фантастики! — рассмеялась я и встала. — Что ты читаешь?

— Путеводитель по Австралии. Поездка уже через две недели. Решила подготовиться.

— Так скоро? Я думала, еще полтора месяца!

— Я же говорю, время летит.

Она тепло улыбнулась, и я кивнула головой.

— Пойду, поем.

Я разогрела себе обед и, усевшись за стол, украдкой посмотрела на маму. Она склонила голову над книгой, и ее белые кудри рассыпались по плечам. У нее были белые волосы, а у меня темные — наверное, в папу. Она напоминала остров, на котором всегда тепло и умиротворенно, а я — скрученный комок нервов, дергающийся по любому поводу. Она знала, что делать в любых случаях, а я умела только сбегать. Зато у меня были ее серо-зеленые глаза и нежные, женственные кисти рук. Ее смех и походка. Ее любопытство и интерес к жизни. Как можно быть такими непохожими и похожими одновременно?

И все же я была ее дочерью. Дочерью женщины, которая знала, что нужно делать и когда. Знала, чего хочет от жизни и умела это брать. Которая в одиночку построила карьеру, бизнес и наш нескромно большой и богатый дом. Которая с легкостью могла бы оплатить мне образование и квартиру, но не сделала этого, чтобы я сама научилась добиваться своих целей. Которая научила меня ценить время и труд. И все это была она — островок, на котором всегда уютно и тепло.

Без пяти восемь раздался телефонный звонок. Я подскочила и, не обратив внимание на мелодию, зачем-то стала поправлять прическу у зеркала. И когда дело было сделано, я сняла трубку и почти прокричала «Алло!»

— О, Господи. Зачем так кричать?

— Кетерин?! — еще громче спросила я.

— Да престань ты кричать!

Черт, да я же так пропущу нужный мне звонок!

— Кет, я тебе перезвоню позже, ладно? — я старалась говорить как можно спокойнее, но получалось плохо. Я скорее взволнованно тараторила.

— Да что с тобой? Ты дома? Ты поговорила с мамой?

— Все отлично. Пока, перезвоню позже!

Я повесила трубку и громко выдохнула. Без одной минуты восемь. Ждем.

Прошло еще пять минут, а после еще пять, а после еще десять. Телефон не звонил.

— Ну, а чего ты ожидала? — сказала я себе в зеркало. — Чудеса может и случаются, но не с тобой.

Я спустилась в кухню и достала ведерко шоколадного мороженого, припрятанного в морозилке на случаи, когда очень нужно погрустить.

— Да, друг, вот мы и встретились снова.

Не знаю, что произошло. Вероятно, я задумалась или еще чего, но очнулась я от голоса мамы с опустошенным наполовину ведерком на руках.

— Дайен, до тебя не докричишься!

— Что? Что ты говорила? — переспросила я, вытащив ложку изо рта.

— У тебя телефон разрывается в комнате. Ты разве не ждешь звонка? И… почему ты ешь мороженое в темноте?

Я почувствовала себя застуканной на месте преступления, да еще и с глупейшим выражением лица. Медленно поставив ведерко на стол, я вытянулась стрункой, пригладила одежду и пошла в комнату, стараясь выглядеть спокойно. Впрочем, стоило мне выйти за пределы видимости мамы, я побежала наверх, перепрыгивая ступеньки.

Мама была права, телефон звонил, и мелодия была не из тех, что оповещает о звонках подруг. Я несколько раз прорепетировала «Алло», чтобы снова не закричать, и сняла трубку.

— Да?

Вот черт.

— Дайен, привет, это Брайан. У тебя все в порядке?

— Э-э-э… да! Все просто отлично!

Я скорчила недовольную гримасу себе в зеркало. Хорошие ответы разбежались с мыслями по углам, а голос никак не выравнивался. Еще и язык занемел от мороженого.

— Дайен, — как-то серьезнее сказал Брайан. — Прости, что подвел тебя.

— Ты? Меня?

— Да. Мы ведь договаривались на восемь. Но я застрял в пробке, а мне очень не хотелось говорить с тобой, отвлекаясь на посторонние вещи. Сейчас уже почти девять. Мне стоило написать смс, предупредить. Прости.

— Хм… да, вероятно так было бы приличнее. Договор ведь штука такая, непреложная.

И откуда это я такие умные слова знаю?

— Я могу загладить свою вину?

— Обсудим это позже, я подумаю.

— Договорились, — Брайан перевел дыхание. — Ну как, ты поговорила с мамой? Ты не брала трубку, я подумал, что ты таки сбежала. Или разозлилась на меня и решила не отвечать.

— Телефон был в комнате, а я на кухне.

— Так ты поговорила с мамой? У тебя… не могу понять по голосу, в каком ты состоянии.

Я усмехнулась.

— Я и сама не очень-то понимаю, какое оно, — честно ответила я и легла на кровать. — А разговор получился очень… легким. Мама сказала, что у меня талант учиться на своих ошибках и что на этой я тоже чему-то научусь. Так что меня все еще ждет летняя зубрежка и осенняя попытка реабилитироваться.

— Это же прекрасно?

— Да, вероятно.

— Тогда я могу сказать, что все будет хорошо, и что у тебя все получится?

— Нет, от этого все же лучше воздержаться, — я усмехнулась, и Брайан тоже.

— Тогда что ты хочешь от меня услышать?

Я замолкла и стала искать ответ. Потому что единственное, что меня на самом деле интересовало, это почему он вообще говорит со мной. Но спрашивать об этом не стоило.

— Дайен?

— Да?

— Ты замолчала. Что-то случилось?

— Ты так часто спрашиваешь это, что определенно что-то случится.

— Прости. Просто… у тебя изменился голос. Я слышу, что тебя что-то беспокоит. Ты поделишься со мной?

— Знаешь, я… Ладно, слушай, — я уселась, прислонившись спиной к стене. — Такими разговорами можно напугать, но тем не менее. Меня действительно беспокоит, почему мы все еще разговариваем.

— То есть?

— Ну, знаешь, это странно, когда внезапно появляется незнакомый человек, которому ни с того, ни с сего становится важным поддержать тебя в трудную минуту. То есть я понимаю, что ты обязал себя позвонить один раз, а не заботиться обо мне всю жизнь. Но ты спросил, что в моей голове, а в ней крутится только этот вопрос.

— А может все дело в том, что я почувствовал настоящего человека, которому мог помочь? Ты ведь мне тоже помогла.

— Как это?

— Очень просто. Говорила со мной как с обычным человеком. И сейчас говоришь.

— А может я все-таки чокнутая фанатка?

— Не думаю, — ответил Брайан, и я услышала, что он улыбается.

— Плакат с твоей группой висел в моей комнате почти до восемнадцати лет, — возразила я с усмешкой.

— А почему ты его сняла? Что-то произошло?

— Брайан, ты не мог бы перестать задавать этот вопрос?

— Мог бы. Если сперва ответишь на мой.

Я недовольно вздохнула.

— Болезненное расставание. Оно меня очень отрезвило и вернуло на землю. После него я решила, что пора завязывать с девичьей ерундой и взрослеть. Теперь вместо плакатов у меня висит карта мира с точками, в которых я хочу побывать, — я в очередной раз вздохнула. — А что у тебя висит на стене? Давай о тебе поговорим, а то все обо мне да обо мне.

Брайан рассмеялся, и его смех прозвучал очень тепло и уютно.

Мы поговорили о его стенах, обсудили любимую музыку, фильмы, книги, места в городе. Поговорили о сложностях в работе музыкантов, поспорили про гитары, рассказали друг другу смешные истории с концертов. И в общей сложности проговорили достаточно долго.

— Брайан, — сказала я, успокаивая смех. — Меж тем уже почти двенадцать.

— Что, серьезно? — разочарованно спросил он. — Черт, я даже и не заметил.

— Да, такое иногда случается.

— Значит, пора прощаться?..

— Выходит, что так.

— Ты обещала подумать, как я могу загладить свою непунктуальность. Придумала что-нибудь?

— Знаешь, на Хайтинг стрит есть маленький итальянский ресторанчик «Serata». Он реально маленький, но очень уютный. По четвергам там подают восхитительное феттучини с ветчиной и грибами. Проблема только в том, что обычно у них никогда нет мест, а завтра уже вторник…

— Я понял тебя, — бодро откликнулся мой собеседник. — Будь там ровно в восемь. В это раз я не опоздаю.

— А может в пять? А то это будет выглядеть как…

— Свидание? — закончил Брайан. — А что если это именно оно?

Я растерянно замолчала.

— О, черт. Прости, — осекся мой собеседник. — Я почему-то подумал, что ты сейчас свободна… ну, ты понимаешь.

— Ты правильно подумал, я свободна. Просто ты слегка торопишь события. Мы же знакомы всего день.

— Но ведь моя фотография висела у тебя на стене! — весело заметил Брайан.

— Найду ее и сожгу, Мистер Звезда.

Брайан рассмеялся.

— И все же я настаиваю на свидании.

— Почему?

— Я привык доверять своей интуиции. А она мне подсказывает, что сегодня была далеко не единственная наша встреча.

— А ты настойчивый, да?

— Нет, я тот еще тюфяк, но как-то с этим справляюсь.

Теперь рассмеялась я.

— Ты зря мне не веришь, — добродушно возразил Брайан. — Меня трясет от одной только мысли, что ты не согласишься на свидание со мной. А от мысли, что согласишься, трясет еще больше. Ты же не думаешь, что ты единственная, у кого были болезненные отношения?

— Это уловка, да? — спросила я, на этот раз серьезно.

— В смысле? — удивился он.

— Прикинуться маленьким и беззащитным, чтобы девушка растаяла и пожалела тебя.

Брайан вздохнул.

— Мне бы стоило сейчас оскорбиться, но я понимаю, что у тебя есть причины не доверять. Давай поступим по-другому. Я буду ждать тебя в четверг в «Serata», в пять. У тебя будет время подумать. Решишься рискнуть — мы увидимся, а если нет — оставлю тебя в покое. Идет?

Я улыбнулась.

— Брайан?

— Да?

— В половину седьмого. Пусть это будет полусвидание. Если, конечно, я действительно решусь.

— Идет, — в его голосе снова послышалась улыбка. — Доброй ночи, Дайен?

— Доброй ночи, Брайан.

Я повесила трубку, спрятала лицо под подушку и по-девичьи удовлетворенно взвизгнула.

На следующий день, когда мы с мамой готовили обед, в дверь позвонили. На пороге стояла растерянная Кетерин.

— Привет! Что-то случилось?

Я жевала вареную морковку и наблюдала, как подруга нервно поджимает пальцы рук.

— Прости меня. Я не хотела тебя сдавать, но она все поняла. Ты же знаешь, я вру очень заметно.

— Да о чем ты? — воскликнула я.

Кет вздохнула, отошла в сторону и предо мной предстала Элеонор Аскетрин собственной, весьма серьезной персоной.

— Только не это… — разочарованно потянула я.

— И я тоже рада тебя видеть.

Лиари прошла в гостиную, Кет призраком за ней, а следом я, вялая как морковка в моей руке.

— О, привет, девочки! — мама выглянула из кухни.

— Привет, миссис Семмит, — хором сказали мои подруги.

— Вы будете обедать?

— Нет, мам, они пришли прочищать мне мозги. Это у нас вместо первого, — ответила я, усевшись напротив девочек. Мама подмигнула мне и спряталась в кухне. — Элеонор, ну ты ведь не зануда?

— Не зануда, — согласилась она, не утратив серьезности. — И все же, как ты выразилась, мозги промыть тебе придется. И я не прочь пообедать, кстати.

Я закатила глаза.

— Итак, что ты завалила?

— Всемирную историю и социологию, — призналась я.

— То есть основные предметы?

— Да. А, еще физику.

— Физику? — искренне удивилась Лиари. — А на кой черт ты ее вообще взяла?

— Ребята из группы пошли, я решила, что не хуже их.

— Твоя неразборчивость и «чем я хуже» тебе плохо служат, ты в курсе?

Я кивнула, и подруга как-то смягчилась.

— Ладно. Будем заниматься три дня в неделю, со среды по пятницу. Три предмета — три дня. Я работаю в первой половине, поэтому будем встречаться после обеда.

— Погоди-погоди, я не могу в четверг! — возразила я, и Лиари смерила меня взглядом. — Серьезно, не могу. Утром у меня собеседование, а вечером я… помогаю маме перед отъездом. Да, мам?

— Ага, — откликнулась они из кухни. Она, конечно, не подслушивала, но все слышала. И еще она всегда была на моей стороне.

— Я, разумеется, тебе не поверю, — ответила подруга. — Но если миссис Семмит считает, что у тебя есть что-то важнее в этот четверг, то я соглашусь.

Элеонор встала, и Кетерин, все это время прикидывающаяся невидимкой, последовала ее примеру.

— Готовься, завтра начнем с физики, — Лиари коротко обняла меня. — Все получится, да?

— Скоро мы это узнаем, — я так же коротко улыбнулась. — Вы уже уходите? А как же обед?

— Мы пойдем, пообедаем где-нибудь в кафе.

— Ничего не знаю! — возразила мама. — Всем марш на кухню!

Мы рассмеялись, но противиться не стали.

За столом мама развлекала моих подруг историями из путешествий. Они над чем-то смеялись, а я погрузилась в задумчивое молчание.

Элеонор и в правду не была занудой. И даже не была ботаничкой. Просто ее уже успело нехило потрепать, и потому ее мозги были гораздо мудрее моих.

Ей было шесть, когда ее отец умер. Когда ей стукнуло девятнадцать, ее мать, миссис Хлоя Аскетрин, веселая и приветливая, заболела раком. Лиари не пошла в колледж, работала и ухаживала за ней. А едва отметив двадцатилетие, осиротела. Элеонор работала, копила на образование и жила одна уже год. И хотя она казалась взрослой и серьезной, на самом деле она была вполне веселая, если ситуации были подходящими.

А вот Кет всегда не умела врать. Они с Лиари дружили задолго до нашего с Дорой к ним присоединения, еще с младшей школы. Жили рядом, ходили на одни уроки танцев. И были полными противоположностями даже во внешности: Лиари темноволосая и темноглазая, со стройной, налитой фигурой, а Кетерин — худенькая, высокая, светлоглазая и светловолосая. У Лиари был низкий, бархатистый голос, а у Кет — высокий и тонкий.

Элеонор была сканером, который считывал любые изменения. А Кетерин ничего не умела скрывать.

И как мы умудряемся быть близкими с людьми, которые так на нас непохожи?

Глава вторая

Четверг настал раньше, чем я ожидала. Утром мне предстояла встреча на небольшой, именитой студии звукозаписи. Прежде мне уже приходилось подрабатывать у них на озвучке рекламы и записывать кое-какие песни. Теперь у ребят была вакансия композитора, и я решила откликнуться. Работа несложная и интересная, и мне хотелось ей заняться.

Уже в холле, ожидая лифт, я получила сообщение: «Наступил четверг. Увидимся в шесть тридцать, да?». Хотя я и сказала Лиари, что занята сегодня, вопрос о полусвидании для себя так и не решила.

— Черт, Брайан. Я сейчас и без тебя волнуюсь, — буркнула я пустой кабине лифта, убрала телефон и шагнула внутрь.

На шестом этаже меня встретил Джек Харвуд — звукорежиссер, с которым я уже была знакома прежде. Это был очень добродушный и веселый дядька лет пятидесяти, любивший есть и делать музыку больше, чем жить.

— Ха-ха, Дайен, рад тебя видеть!

— Привет, Джек, — я похлопала его по плечу. — Рада тебя видеть. Ты что, наконец завязал с пончиками?

— Жена кормит меня всякой зеленью, но на работе у меня всегда припрятана коробка свеженьких, — подмигнул Харвуд. — А ты нисколько не меняешься. Все такая же юная и прямолинейная. Мне это нравится!

Я рассмеялась в голос, а он снова подмигнул. Он вот прямо любил так подчеркивать свои слова.

— Ну что, пойдем? Заказчики уже там.

— Я не опоздала? — беспокойно спросила я.

— Нет-нет, они здесь уже часа два, ранние пташки. Мы обсуждаем кое-какой большой проект.

— А обо мне они что-нибудь говорили? Я справилась? Много претендентов?

— Успокойся, — усмехнулся Джек. — Сейчас все сама узнаешь. Но если это тебя успокоит, я тоже дал свои рекомендации.

— Спасибо, — вздохнула я, поправила одежду и кивнула.

Джек открыл дверь в студию, и мы вошли небольшую гостиную, граничащую с кабинетом звукорежиссера. С диванов нам навстречу поднялись партнеры моего знакомого.

— Ребята, знакомьтесь, это Дайен Семмит, — Джек повернулся ко мне и коротко подмигнул. — Дайен, это Люк Форвард и Глория Дин, руководители анимационной студии «Саммер».

Я поочередно пожала им руки. Они оба были такими деловыми — в костюмах и с папками. Рядом с ними было несложно почувствовать себя маленькой и незначительной.

И снова я просто девчонка среди взрослых, серьезных людей.

— Дайен, присаживайся.

Джек принес нам стулья, и мы сели напротив моих потенциальных работодателей.

— Итак, мисс Семмит, — начала Глория. — Мы просмотрели Вашу версию озвучки. Должна признаться, она нам понравилась.

Да! Да-да-да-да!

— Джек также дал нам свои положительные рекомендации и продемонстрировал некоторые ваши общие проекты, — продолжила она. — Однако, мы все же….

Глория замялась и посмотрела на своего партнера в поиске поддержки. Я внутренне напряглась.

— Что-то не так? — спросила я, не выдавая волнения. — Вы можете говорить спокойно, я готова к критике.

— Дело не в критике, — откашлявшись вмешался Люк. — У нас возникают сомнения в том, что эту работу сделали вы, мисс Семмит.

Я удивленно приподняла бровь и действительно растерялась — никак не ожидала обвинений в плагиате. Джек рядом тоже выглядел смущенно.

— А что именно вас насторожило? — собравшись спросила я.

— Дайен, вы можете рассказать нам, как вы выполняли тестовое задание? — попросила Глория. — Поэтапно, от начала до конца.

— Да без проблем, — ответила я, выдохнув. — Сперва я несколько раз просматриваю эпизод, для которого нужна музыка, сравниваю свои ощущения с комментариями сценаристов. Потом кое-что наигрываю для себя. После, разобравшись со структурой и мыслями, вручную прописываю инструменты и уже в программе добавляю нужные звуки. То же касается и звукового сопровождения. А вот голосовую озвучку я никогда не делала самостоятельно, но этого и не было в тестовом задании.

— Вручную прописываете инструменты? — уточнил Люк. Я кивнула, и он продолжил. — И на скольких инструментах вы играете?

— Хорошо я играю только на гитаре и пою, — я нервно усмехнулась. — Сносно играю на барабанах, клавишах и немного на губной гармонике.

— И у вас имеются все эти инструменты? — удивилась Глория.

Я улыбнулась. Достала телефон, отыскала фотографию с нашей с девочками репетиции и протянула ей.

— Это у меня дома, в подвале, — объяснила я. — Там можно репетировать и кое-что записывать. Это группа «Zodiac», я в ней раньше пела.

Люк и Глория удивленно переглянулись. Джек довольно подмигнул мне.

— Хорошо, — кивнул Люк. — У нас к вам предложение.

— Я готова его выслушать.

— У нас есть еще один небольшой отрывок из того же мультфильма на тридцать секунд, — продолжила Глория. — У вас будет один час, чтобы озвучить его.

— Вы хотите, чтобы я сделала это сейчас, при вас, — догадалась я.

— Вы готовы на это? — спросил Люк. — Если сделаете это, и озвучка нам понравится так же, как и тестовая, то работа ваша. Все документы у нас с собой.

— Джек, позволишь воспользоваться инструментами и студией? — спросила я. Он кивнул, и я хлопнула себя ладонями по коленям. — Давайте сюда ваш мультик.

Мне вновь достался отрывок из «Джеки и Том», абсолютно легкий и банальный. Я управилась за 45 минут, и контракт оказался у меня в кармане.

И едва ли я смогла бы объяснить, что я тогда чувствовала.

Такси пересекло мост из Нью-Райз в Райз-сити, и пригородный пейзаж сменился городским. Водитель какое-то время ехал по главной, гламурной Лайнвуд, мимо красивых ресторанов, моллов и толп людей, суетящихся туда-сюда. Он свернул на Вилкшоу поинт, и вид изменился снова. Улица пролегала как бы в объезд города слева, между Райз-сити и горой Черри. Вишни на горе не росли уже давно, но лес все же был. Дорога поднималась вверх: слева были деревья, непроглядно сгрудившиеся в ряд, а справа шести-, восьмиэтажные яркие дома. Это был район художников, скульпторов, музыкантов: они здесь жили, работали, выставлялись, выступали, проводили мастер-классы, развлекались — этакий творческий квартал. Здесь было очень уютно и интересно, практически каждый день происходили какие-то события. При этом этот квартал славился невероятным спокойствием: никаких тебе шумих, пьянок или драк. Если бы я жила в городе, а не в пригороде, то жила бы именно здесь.

Таксист сделал два поворота, направо и позже налево, и перед нами предстал «Serata». Я оплатила поездку и замерла. Водитель такси молча наблюдал за мной пару минут в зеркало заднего вида и, потеряв терпение, обернулся.

— Что вас там ожидает?

— Простите?

— Что там? — вздохнул таксист. — Что-то страшное?

— Ну… в некотором смысле, да, — растерялась я. — Свидание. Точнее, полусвидание. Но я так и не решила, идти ли мне.

— Парень плох? — спросил водитель, прищурившись.

— Нет… скорее наоборот. Слишком хорош. Я таких еще не встречала, и меня это пугает.

— Дай угадаю, — приулыбнулся мужчина. — Ищешь подвох?

Я молча кивнула, сглотнув слюну.

— Знаешь, — ответил он, посмотрев мимо меня в окно, — я всяких людей видел. И хреновых, и золотых. И с уверенностью могу сказать, что слишком хорошие люди существуют и без всяких подвохов. Не знаю, без подвоха ли твой парень, но у тебя два варианта: войти туда и узнать, либо сбежать и размышлять об этом всю жизнь. Ты хочешь занять этим свою голову до конца дней?

— Пожалуй, нет. Мне еще к экзаменам готовиться.

Водитель внимательно посмотрел на меня. Я медленно набрала воздуха в грудь, кивнула и, резко выдохнув, выскочила из машины. На меня смотрел ресторан, словно давний враг, а мне было нужно сделать шаг ему навстречу.

— Ну, и чего ты? — спросила я у себя. — Это простое свидание, даже полусвидание. Двум смертям не бывать, в конце концов. Ведь так?

Я вздохнула и вошла внутрь.

В ресторане играла спокойная, тихая музыка. Метрдотель удостоверился, что мое имя есть в списке, и предложил пройти за ним. Прячась за широкой спиной служащего, я украдкой подглядывала вперед. Брайан забронировал уединенный столик у окна в конце зала, отделенный от остального зала цветами в горшках и вазах на высоких напольных подставках. Он задумчиво смотрел в окно, будто отстранившись от всего вокруг. Лицо его было то ли нейтральным, то ли слегка грустным. Однако увидев меня за спиной метрдотеля, в уголках его губ появился намек на улыбку.

Служащий пропустил меня вперед. Брайан поднялся мне навстречу, и мы застыли у столика.

— Привет, — сказал он.

Я только кивнула и аккуратно улыбнулась. Брайан нервно усмехнулся и бесцельно посмотрел по сторонам.

— Я весь день гадал, должен ли я принести цветы. Это ведь не совсем свидание. Я боялся обидеть тебя.

— Цветами? — удивилась я. — Разве цветами можно что-то испортить?

— А вдруг ты бы восприняла это как давление с моей стороны.

— Брайан, — сказала я, снисходительно на него посмотрев. — Знаешь, чем ты меня пугаешь и отталкиваешь?

— Чем? — он слегка растерялся.

— Ты слишком стараешься. Тебе никогда не говорили, что девушки мечтают о принце, но встретив его, бегут подальше? Мы боимся мужчин, которые хотят быть идеальными.

Брайан рассмеялся.

— Тогда тебе нечего бояться, я не стремлюсь быть идеальным. И все же готов на многое, — он обошел меня со спины, отодвинул стул и предложил присесть. — Так что в итоге с цветами? Ты бы расценила этот жест, как давление?

— Нет, я бы приняла это нейтрально.

— Тогда подожди минутку.

Брайан заговорщицки подмигнул и ушел мне за спину. Вернулся он с небольшим красивым букетом из райских роз.[1]

— Это тебе.

Я слегка удивилась и уткнулась в букет лицом — розы пахли просто обалденно. И чтоб удивление скрыть, да.

— Спасибо, Брайан, — ответила я прямо в букет.

— Пожалуйста, — усмехнулся он. — Тебе там удобно?

— Да, очень, — сказала я, подняв лицо. — Они очень красивы.

К нам подошел официант. Он подал два меню и вазу для букета.

— Значит, будем феттучини?

— Ага, — откликнулась я, усаживая букет в вазу.

— Нам ваше фирменное феттучини, пожалуйста, и бутылочку мерло. Ты ведь пьешь мерло, Дайен?

Я махнула рукой, по-прежнему пристраивая букет. Брайан отпустил официанта с заказом, повернулся и стал наблюдать за мной.

— Мне кажется, букету уже достаточно уютно в этой вазе.

— Он очень тяжелый, а ваза легкая, — возразила я. — Не хотелось бы испортить такую дорогущую красоту.

— Или ты просто ищешь, на что отвлечься. Я тоже часто снимаю стресс таким способом.

Я сложила руки перед собой и прямо посмотрела на Брайана.

— Тогда я буду пялиться на тебя, как баран. Годится? — спросила я с ухмылкой и приподняв бровь.

— Более чем, — рассмеялся он и откинулся на спинку стула. — Ты часто здесь бываешь?

— Нет, не особо. А ты?

— Тоже, только по особым случаям. Я живу рядом, но едва ли это подходящее место, чтобы пообедать набегу.

— Дай угадаю, квартал артистов?

— Ага.

— Это хорошее место, — улыбнулась я. — Интересное и спокойное.

— Если хочешь, после ужина пойдем туда? — Брайан пододвинулся ближе. Я замерла, обдумывая то, что он сказал.

— О, ну вот и подвох, — огорченно сказала я и встала. — Знаешь, я пойду.

— Погоди! — он соскочил со своего места и обеспокоенно посмотрел на меня, вытянув руку ладонью вперед. — Это прозвучало двусмысленно, согласен. Но я предложил прогуляться по кварталу, а не в мою постель.

Официант принес мерло, пытаясь понять, что происходит. Брайан и я застыли, смотря друг на друга. Все на миг замерло.

Я выдохнула, поправила платье и тихо присела. Мой спутник поступил также. Официант разлил вино по бокалам, пожелал нам хорошего вечера и поскорее удалился.

Атмосфера за столиком из неудобной превратилась в напряженную. Разумеется, весь остальной мир изменений не заметил.

— Теперь ты выглядишь то ли растерянным, то ли злым, — отметила я.

Брайан подвинулся ближе и сложил руки на стол.

— Злым. Потому, что сказал глупость. И растерянным потому, что не знаю, как себя вести, чтобы не пугать тебя.

— Почему так важно не пугать меня?

— Я же говорил, интуиция.

— И я должна этому верить?

— Да.

Взгляд его был абсолютно уверенным, что мне пришлось отвести свой.

— Слушай, — он выпрямился на стуле. — У нас обоих есть какой-то свой неприятный опыт, который вынуждает нас вести себя… странно. Но мы ведь можем попробовать забыть о нем? Хотя бы на сегодняшний вечер. Давай начнем с начала? — он аккуратно поднял бокал. — Выпьем за ужин?

Мы чокнулись бокалами, я отпила и поставила вино на место.

— Ты замечательно выглядишь.

— Спасибо, ты тоже, — ответила я. Выглядел он действительно отлично: в белоснежной рубашке и еле уложенными волосами. Элегантно и просто. И очень… уютно что ли?

Я поспешила спрятать улыбку, но он ее заметил.

— Что такое? — он улыбнулся тоже.

— Ничего. Просто мне подумалось, что с тобой, наверное, очень тепло. По-домашнему, спокойно. Ты понимаешь, о чем я?

— Ага. Я из тех людей, на которых можно рассчитывать в любой ситуации — вообще в любой.

— Это хорошее качество.

— Это как сказать, — усмехнулся он. — Иногда это приобретает форму гиперзаботы, поэтому тебе лучше сразу обозначать мне берега, чтобы я не стал приставучим в будущем.

— В будущем?

— Да.

— Интуиция?

— Ага, — рассмеялся он. — Она обычно меня не подводит, — он отпил из бокала и снова посмотрел на меня. — Как ты провела сегодняшний день?

— О, отлично! — я прямо оживилась. — Получила работу в «Саммер», буду писать музыку и озвучку к мультфильмам.

— Вау, я поздравляю тебя! А говорила, неудачница.

— Не могу это приписать к счастливому случаю, но и к свои талантищам тоже.

Официант принес еду.

— Значит, сегодня хороший день? — спросил Брайан.

— Обещает им быть, — ответила я и взяла приборы.

Солнце двигалось к закату, разливаясь кругом розовым и оранжевым. Жара спала и воздух посвежел — идеальные условия для прогулки.

Мы брели вниз по Вилкшоу поинт, и горизонт все больше прятался от нас.

— Ты как-то притихла, — заметил он.

— Да я все думаю, что же я здесь делаю? И почему именно я? С твоими возможностями, здесь может быть любая, но здесь я. Сложно не искать подвоха в таких условиях, — я улыбнулась и посмотрела на него. Брайан взял меня за плечи и остановил. — Что ты делаешь?

— Ты заморачиваешься от того, что воспринимаешь меня как великую известность. Все станет проще, если ты посмотришь на меня как на обычного человека. Посмотри, кого ты видишь?

Я растерялась на секунду, но посмотрела прямо ему в глаза.

— Я вижу… мужчину. Взрослого, но… пугливого? Уверенного, но осторожного. И при этом знающего, чего он хочет. У него есть мечты и есть, о чем п