Джим Стовал был готов к тому, что убийца окажется сексуальным психопатом. Джерри Брудос был не первым психопатом, с которым встречался детектив, но самым чудовищным. Он был садистом и некрофилом и удовлетворял свои сексуальные потребности, совершая эротические акты с женщинами, которые были либо без сознания, либо мертвы
Он был крупным парнем. При росте метр девяносто и почти девяноста килограммах веса он значительно превосходил габаритами отца.
Но до сих пор оставался девственником.
У Джерри Брудоса была старая машина, отремонтированная собственноручно, и он мечтал завести отношения с девушкой. Хотя в целом он женщинам не доверял, ему казалось, что должна найтись его идеальная половинка – девушка, которая будет полностью ему предана и согласна на сексуальный контакт в любой момент, когда он пожелает. Как только он найдет ее, то сразу оградит от остального мира. Она будет принадлежать ему одному.
У Джерри стали возникать причудливые фантазии о возмездии. Целыми днями он торчал на холме близ фермы, где решил выкопать тоннель. Он собирался похитить какую-нибудь девушку и спрятать ее там. Когда она будет в его власти, он заставит ее исполнять все свои желания. Вот только он понятия не имел, чего хочет от пленницы. Он по-прежнему мало знал о сексе, не представлял, как происходит соитие, и уж точно не слыхал об изнасиловании. Тем не менее его возбуждали мысли о женщине, просящей у него пощады.
Снова спускаясь в подвал, он так и дрожал от предвкушения. Вытащил девушку из-под лестницы – она была ужасно бледная. С виду совсем как живая, вот только белая как мел. Как большая кукла. Вся его – готовая с ним поиграть.
Он был в восторге. Он так долго фантазировал об этом, столько мечтал. Много раз был на самой грани, а теперь сделал это, и она принадлежала ему. Он мог делать с ней что хочет.
Ему не нравились ее волосы. Слишком короткие – из-за них она похожа на мальчишку. Он предпочел бы женщину с длинными распущенными волосами. Как на тех картинках, которые он коллекционировал. С другой стороны, это не так уж и важно – у нее отличное тело, а на ногах туфли с каблуками, именно такие, как ему нравятся.
Мало кто из убийц похоти начинает непосредственно с убийства. Это медленный процесс, постепенно набирающий инерцию – эскалация перверсии, если можно так сказать. Многие начинают с вуайеризма. Некоторые с эксгибиционизма. Утверждение о том, что такие отклонения неопасны и не прогрессируют, – полная чушь. Правонарушитель всегда стремится к более сильной стимуляции и более острому наслаждению.
Убийца похоти – садист, для которого секс и насилие настолько переплетены, что одно не существует без другого. И хотя при аресте он может отрицать интерес к сексу, это, пожалуй, самый мощный стимул в его жизни. Жертва для него – не реальный человек. Собственно, в его жизни вообще нет других реальных людей. Только он сам. А жертва для него – лишь способ получения удовольствия.
