разве не главная цель всего, что делает женщина со своей внешностью, это стать наконец-таки похожей на свою душу?
Прошлое умеет ждать своего часа, чтобы показать, что никакое оно, в общем-то, не прошлое. Оно все еще здесь, как монстр из фильма ужасов, которого всегда побеждают – и который непременно воскресает в следующей части. Выползает из антресоли над кухонной дверью.
Так жизнь и свела их, свела тихо, как сводит взрослых людей, которые мало разговаривают, а просто в какой-то момент, идя рядом, обнаруживают, что шагают в ногу и сбиться с этого общего ритма уже сложно.
У подростков нет суеверного страха «А вдруг я сам когда-нибудь таким стану?» – так далеко они не заглядывают, а если и заглядывают, то шапкозакидательски восклицают: «Не-е, я лучше сдохну, чем таким стать!»
На улице стояла обычная ноябрьская срань, когда сначала выпадает снег, который тут же тает, а потом его схватывает мороз и превращает грязь в камень – на пару дней, до ближайшей оттепели, когда все снова плывет.
Если вы не знаете, кого в этом мире бояться, бойтесь котов!
Людям будто давали понять, что света в мире не так много, как хотелось бы, и приучали выживать во тьме. И ее, тьму, приучали к людям, к этой странной добыче, одновременно пугливой и дерзкой. Тьма неуверенно трогала их медвежьей лапой, пока не зная, съедобны ли: вон болтают чудно и смешно ручками-ножками машут.
Быть может, привычка не кричать выработалась из-за того, что никто не помнит случая, чтоб его услышали, а может, в каждом лежит такая усталость, что тратить силы на крик кажется неэкономным.
У нее были разные парни (и девушки тоже, но с ними оказалось сложнее – они сильнее хотели любви, которой у Лолы не было, поэтому постепенно она решила остановиться только на мужчинах). Лола видела, что мужчины ее не любили – того остатка силы, что не ушел тогда, во время болезни, было достаточно, чтоб уметь иногда заглянуть внутрь человека, тем более в тот момент, когда он внутри тебя, – но их любовь ей и не была нужна. Когда фокусируешься на теле, можно получить множество оттенков ощущений, особенно если души почти не осталось.
человека жопы нет; у жизни есть, а у человека нет! Все, расходимся.
