tempora, o mores! Понимаете? – Нет, – пробурчал Жорик, – у меня по английскому в школе тройка была. – Недоросль, однако! Не обременен знаниями, – покачал головой Мефодий. – Жил в древние времена человек по имени Цицерон. Сейчас процитировал его слова из «Первой речи Катилины», она считается вершиной ораторского искусства. Перевод крылатого выражения: о времена, о нравы
Какую цель преследовала настырная особа? Она хотела стать актрисой, выпрашивала для себя роль. Любую! Пусть самую крохотную. На пути Стасова встречались женщины, которые пытались использовать режиссера как дорогу на экран, но хватало одного серьезного разговора, чтобы они навсегда исчезли из жизни Сергея Константиновича. Одни насмерть обижались на режиссера, который резко объяснял, почему им нельзя даже близко подходить к камере. Другие после отповеди понимали, что им следует выбрать иную стезю. Но эта баба принадлежала к категории людей, о которых русский народ сложил поговорку «плюнь в глаза – скажет, божья роса». Она уходила после очередной взбучки и на следующий день возвращалась. Женщину звали Валентина Гончарова.
В конце концов мужчина сдался, занял приставалу в фильме. Гончарова появлялась в одной сцене, стояла молча, потом громко произносила: «Я с вами не согласна, никогда не пойду на компромисс» – и покидала помещение. После выхода ленты на экран девица-некрасавица исчезла и более Стасова не донимала.
Костя ничего не знал об этой фанатке, рассказ о Валентине он услышал, уже став взрослым. Отец организовал сыну возможность снять свой первый фильм. Для участия в паре эпизодов потребовалась совсем маленькая девочка, лет шести от роду. Объявили кастинг, явилось множество женщин с детьми. Оба Стасова знакомились с претендентками, но ни одна из кандидатур им не понравилась.
В один день, устав от глупых, непослушных, вертлявых девчонок, отец и сын отправились в особую местную столовую. Не успели Стасовы сделать заказ, как к ним подошла приятная с виду женщина, поздоровалась и спросила:
– Сергей Константинович, узнаете меня?
Поскольку режиссер и его сын находились в кафе, куда впускали лишь элиту киностудии – режиссеров, основных операторов, исполнителей главных ролей, народных, заслуженных артистов, – Стасов подумал, что перед ним кто-то из совсем своих, и улыбнулся:
