Ольга Пасс

Вассалы света

Часть первая

Небольшие, несвязанные рассказы имеют один идейный костяк — показать сложность, многогранность мира. Открыть тонкую душевную грань, тонкую суть мироздания, рассказать, что все-таки есть добро.

Я призываю всех вассалов света,

всех сущностей добра,

всех тех, кто эхо слышит, где то,

то эхо, что идет сюда.

Сюда из мировоззрения океана,

зовущего, увы, всех в бой.

За силу за энергию портала,

за сущность света, против слова БОЛЬ.

Зову я под знамена мира

и те, кто не совсем уж бел,

ведь для вселенной сущность, это веер

из света, тени, он для те, кто смел.

И не без нотки сожаления,

и понимая неизбежность битв,

я все же ближе к примиренью,

что быть без мрака и обид.

Я призываю всех вассалов света,

стать миру этому щитом,

и чтоб бескровною победой,

был окружен мой космос-дом

и чтоб мои вассалы света

лишь помогали всем добром.

Юниты

Море. Неудержимая стихия. Оно грохотало и пенилось, со злостью набрасывало свои волны на скалистый берег. Гудел ветер, в такт волнам отрывая песок со склона. Казалось, они в сговоре сь до глубины пещеры. В этом крохотном убежище, прижавшись друг к другу, сидели двое. Совсем еще деи не оставят от берега ничего. Соленые брызги доносилити, оборваные и испуганные. Мальчик крепко сжимал плечи девочки, пытался заслонить ее от брызг. Они были одни, и помощи ждать было неоткуда.

Праздник был в самом разгаре. Дети в ярких карнавальных костюмах с интересом посматривали в большую комнату, где на столе уже стоял невероятного размера торт.

Наступали сумерки, ветер становился настойчивей и холодней. Ади и Ейв прижались друг к другу. Они уже почти потеряли сознание. Вдруг неожиданно сильный порыв ветра поднял огромную волну, морская стихия ворвалась в пещерку и накрыла детей. Ейв, как мог, заслонил сестру. Но они теперь оба были мокрые и замершие.

…Дети шумели и веселились. Вдруг один из них заметил, что нигде не видно брата.

— А кто видел Игоря?

— Да вот только тут был.

— Он вроде пошел в свою комнату.

Семен поднялся на второй этаж и постучал в комнату к брату.

— Да, входите.

— Ты чего? Все внизу, скоро к столу. Чего ушел?

— Ты видел, что нам подарили?!!

— Нет, я еще не открывал подарок.

— А зря, вот смотри — новая компьютерная игра, с полной симуляцией.

— И что?

— Как что?! Ты можешь полностью модулировать мир, управлять юнитами. Создавать для них испытания. Вот у меня уже 4-й уровень!

— Идем, гости ждут.

— Хорошо, сейчас…поставлю на паузу.

…Вдруг вокруг все застыло, словно стоп-кадр. Часть брызг зависла в воздухе, пропали все звуки. Ади и Ейв не могли пошевелиться, но их сердца бились…

Семен немного задержался в комнате брата, все-таки любопытство взяло верх, и он подошел к компьютеру. На экране какая-то пещера, в ней — двое. Вдруг ему стало их жаль, словно это не игровые юниты, а настоящие люди. Семен отлично знал страсть своего брата к жестоким компьютерным играм. Но такую видел впервые. Он зашел в опции. Вот «создать юнитов», вот «описать местность, ситуацию». И какая «цель»? Ага, максимально приблизить к настоящим условиям и получать балы от процента выживаемости или скорости гибели — в зависимости от выбора.

— Какой ужас! Даю 100 из 100 — он их убивает!

Семен, не колеблясь, вошел в игру. Он знал брата, как себя, — они были близняшки и даже коды-пароли у них были всегда одинаковыми.

Он изменил условия.

…Последняя волна как-то вяло накатила, и все стихло. Неожиданно появился яркий свет. Что-то зашумело.

— Эй, сюда, я их нашел!!! Они живы!!! Спускайте люльку!

— Сейчас ребятки, сейчас… — в пещерку, практически полностью заняв проход, на троссе спустился мужчина.

Уже через двадцать минут детей перенесли в вертолет, их укутали в теплые одеяла, дали горячего какао. Ади и Ейв по-прежнему жались друг к другу, но теперь он были уверены в своем будущем, теперь они — выживут…

Семен поставил маячок «миссия завершена» и поспешил к столу.

— Что ж, рассмотрим две кандидатуры. Первая имеет большие волевые качества, наиболее стрессоустойчива и целенаправлена. Вторая — менее стрессоустойчива, слабее волей. Менее лабильна.

Комисия внимательно изучала показатели.

— Да, интересный материал, все же, несмотря на более сильные стороны первого претендента, есть много «но».

Перед комиссией стоял уже немолодой Вассал. Это его подопечных сейчас обсуждали.

— Какие аргументы Вы можете привести?

— Изначально направленность в выборе была на первого претендента. Второй объект был лишь клоном — «про запас» и для отвода излишков энергии.

— Как Вы объясните, что клон, а не объект сейчас соответствует требованиям кандитатуры?

— Я никак не могу объяснить этот феномен, но ясно одно. Именно объект под кодом «Семен» должен стать Вассалом Света, а объект под кодом «Игорь» будет переведен в юниты фона.

— Хорошо. Если у председателя комиссии нет дополнительных замечаний, я зачитаю наши предписания.

— Замечаний нет.

— Высокой комиссией установлены следующие факты:

1) необходимые качества — в объекте 1000096-код 778(клон), имя Семен, отныне признано за ним право стать Вассалом Света в соответствии с особеностями его сектора;

2) в объекте 1000096-код 778, имя Игорь, не признан Вассал Света, данный объект переходит в фоновый режим. Предписано немедленно провести активацию и обеспечить необходимый энерго-информационный поток.

…Далеко за полночь, наконец, все улягись. Игорь крепко спал в своей комнате. А Семен не мог уснуть, словно в нем включилось, родилось, зажглось внутри что-то новое, ранее ему неизвестное. Теперь он понимал, что его предназначение — помогать, и почему-то ему казалось, что он на это вполне способен.

На следующее утро Игорь обнаружил, что игры в компьютере нет, а на подаренном диске — сборник гонок. Но почему-то его это не удивило…

Начало любви

На улице скрипел снег под ногами, а лед на арках сверкал под лунным светом. Еще небо было лиловым, а бледное солнце по утрам едва пробивалось сквозь облака. Еще была середина зимы, а душа требовала тепла — тепла, света, запаха молодой травы, шелеста листьев, теплого дождя и трелей птиц. Эта жажда нарастала все сильней и сильней. Становилась похожей на манию. И с каждым днем образ весны вытеснял холодную, пасмурную реальность.

У кровати стояли двое. Пожилой врач со смешной бородкой и печальными близорукими глазами и молодой ординатор с непослушной шевелюрой и неизменной улыбкой. Классические примеры скептика и оптимиста во плоти.

Они стояли и молча, наблюдали за мониторами. Вдруг один из показателей резко стал снижаться…

— Ей не хватает кислорода.

— Да, вижу.

Старый врач подошел к приборам, что-то нажал, аппарат искусственного дыхания заработал интенсивней. Показатели постепенно вернулись в норму.

— Не вижу, коллега, в этом большого смысла. Нам не вернуть полноценно ее к жизни.

— Но, пока она на поддержке, ведь отключать не будем?

— Завтра консилиум по этому вопросу. Вы идете?

— Моя смена закончена, я побуду рядом.

— Ваше право. Дело молодое, но Вам мой совет — не принимайте все так близко к сердцу, о-го-го, что еще будет.

Старый врач похлопал ординатора по плечу и вышел.

Борис взял табурет и сел возле кровати. Эта девушка поступила неделю назад. Ее привезли в тяжелом состоянии, замерзшей. Казалось, что она и вовсе не отсюда. Ни документов, ни чего-то другого, что могло указать, кто она, при ней не было. Рыбаки-любители, решившие порыбачить, обнаружили на своем излюбленном месте сугроб и, когда стали его разгребать, нашли в нем девушку в легком летнем платье. Вызвали полицию, а те уже — «скорую». Ее доставили и положили в реанимацию, уже неделю девушка жила на полном искусственном поддержании. И вот завтра будет решаться ее судьба.

Борис взял мертвецки холодную руку и стал ее нежно гладить.

— Ну, проснись, проснись. Ты же жива, я это чувствую.

Девушка не была сказочной красавицей, не была принцессой из детских снов, но почему-то Борис не мог перестать о ней думать. И не как о тяжелом пациенте, а именно как о девушке, ему она почему-то показалась особенной. Какой-то светлой. Парень держал руку и сам не заметил, как задремал возле кровати. Медленно погружаясь в сон, он оперся на кровать и уронил голову на одеяло. Сутки дежурства взяли свое.

— Эй, проснись! Проснись же…

Борис попытался шевельнуться, но тело его не слушалось, тяжело было дышать, все настойчивей и раздражительней становились неприятный писк и скрежет.

— Он моргнул! Кажется, возвращается сознание.

Борис хотел поднять голову, но что-то мешало. Наконец ему удалось открыть глаза. Все вокруг плыло и имело неясные очертания.

— Он открыл глаза!!!

— Не волнуйтесь, Вы в больнице, сейчас я удалю трубки, и Вы сможете говорить…

— Что случилось?

— Вы помните, как Вас зовут?

— Да, Борис.

— Хорошо