автордың кітабынан сөз тіркестері  Дьявол всегда здесь

Дональд Рэй Поллок

Через какое-то время они начинают давить – чужие достижения то есть.

Так, погоди, чтоб тебя. Господи Иисусе, парень, ты чего, убьешь священника?

– Никакой ты не священник, никчемный говна кусок, – процедил Эрвин. Тигардин заплакал, из глаз впервые с самого его детства хлынули настоящие слезы.

– Дай сперва помолиться, – всхлипнул он. Начал складывать ладони.

– Я уже за тебя помолился. Замолвил словечко у Бога, как вы, суки, всегда нас учите, попросил отправить тебя прямиком в ад.

На вершине пригорка смахнул паутину и вышел из темного леса. Безоблачное небо было самого синего цвета, что он видел в жизни, а поле как будто пылало от света. Казалось, полю нет конца.

Оглянулся через плечо и увидел, как над полем с карканьем низко пронеслись три черных ворона.

Обойдя бревно с другой стороны, встал на колени на том самом месте, где когда-то молился бок о бок с отцом. Достал из джинсов «Люгер» и положил на бревно. Воздух был густым и мертвым от жары и влажности. Эрвин взглянул на Иисуса, висящего на кресте, и закрыл глаза. Попытался изо всех сил представить Бога, но мысли разбредались. Наконец сдался и обнаружил, что проще представить, как на него сверху смотрят родители. Казалось, словно вся жизнь, все его слова или дела подводили к этому моменту: остаться наконец наедине с призраками детства. Он начал молиться – впервые со смерти матери. «Скажи, что мне делать», – прошептал он несколько раз. Через пару минут с пригорка позади вдруг пахнуло ветром, и редкие кости, еще висящие на деревьях, застучали друг о друга, как китайские колокольчики.

Эрвин прислонился к дереву, вспоминая дни до смерти матери, как Уиллард изо всех сил хотел, чтобы она жила. Ради нее он сделал бы все; ну а кровь, вонь, жара, насекомые – да хуй с ними! Все, сказал себе Эрвин. И вдруг, снова оказавшись в отцовском храме, осознал: Уилларду нужно было отправиться вслед за Шарлоттой, чтобы присматривать за ней и там. Все эти годы Эрвин презирал его за то, что он сделал, – будто отцу было плевать, что станется с сыном после ее смерти. Потом Эрвин вспомнил поездку с кладбища, как Уиллард говорил: надо бы съездить к Эмме в Коул-Крик. Раньше Эрвину это не приходило в голову, но ведь отец не умел иначе сказать слова прощания и выразить свое сожаление. «Может, поживешь у нее, – говорил в тот день Уиллард. – Тебе там понравится».

Бодекер убрал пистолет в кобуру.
– Видишь? И чего тут сложного? – он двинулся к двери. – Однажды из тебя получится хороший стукач.

Это был все тот же Хэнк, но уже старше, потасканнее.

Насколько он видел, работа мало помогала ей выбраться из панциря; как и всегда, казалась заторможенной и одинокой. Но он слышал о парнях, которые приходят к закрытию и заманивают ее к себе в машину для перепихона, а потом выкидывают в глуши, чтобы она сама искала путь домой.

– Эрвин тихий, но и не из тех, кто будет сидеть и терпеть.