Чем же я так провинилась перед судьбой? Где же меня так угораздило! Я, между прочим, даже котят кормила! Иногда! Маленькие, неблагодарные комочки шерсти!
ложь, звиздежь и промоакция
Как уверял Рыло, скорбно опустив глаза и вспоминая падших товарищей, на десятые сутки дракон будет вынужден вежливо просить воздушный коридор, дабы не потревожить рабочий процесс.
По уверениям старожилов и «старовыжилов» еще через сутки в окрестностях даже птицы разучатся петь, а ближайшая стая волков, которая иногда подвывает в тишине ночи, будет делать это тихо-тихо… Шепотом… Собрались стаей, пошептали на луну под фонограмму и разошлись.
В воздухе витал какой-то немой вопрос, ответом на который была гробовая тишина.
Ничто не заставляет так резко продрать глаза, как крадущиеся проблемы и затаившиеся неприятности
Лучшим лекарством от обычной депрессии, для меня всегда была работа. Она всегда могла дать мне повод для еще большей депрессии, при виде которой любая другая депрессия начинала казаться легкой хандрой слабонервного ипохондрика.
Цветочек? Подушечка? Проблема? Если моя бабушка поучительно говорила, что с «проблемой нужно переспать!», то сомневаюсь, что она имела в виду то, к чему меня так явно склоняют!
Из туалета раздалось: «Ох, ничего себе! Как много!». Увы, это — не статистика «ожидание — факт» и не положительная оценка моих кулинарных способностей. «Какой большой! Растет, родимый! Растет! — восклицал благоверный из-за стыдливо прикрытой двери. — А сколько будет стоит завтра?»
Я посмотрела на супружеские синтетические штаны «на вырост», понимая, что надежда еще теплится, раз ее периодически почесывают и утепляют.
