Но только что на ее глазах случилось чудо. Мрачный и угрюмый человек вдруг стал веселым и жизнерадостным. Жизнь переполняла его через край. И сделал это всего-навсего стакан водки.
– Ну какие-нибудь детали? Глаза, например?
– Да я особенно не приглядывалась, правда, мне
«Не дай мне, бог, сойти с ума… Нет, легче посох и сума…» – вспомнила она пушкинские строки.
перебирать. Вот мама, отец, вот она уже взрослая, с подругами. Бабушка с дедушкой. А на этой
остановились и, оживленно жестикулируя, о чем-то спорили. Нехотя подошла
Ну какой ты на хрен поп! – сказал мальчик стариковским тенором. – Чего ты, придурь, не в свое дело лезешь. Денег тебе захотелось? На тебе деньги!
Только он это сказал, как с потолка посыпались радужные бумажки. Вмиг они устлали пол.
– Получи, – сказал мальчик.
Отец Авенир вторично, как жаба, грохнулся об пол. Кровь текла из рассеченного подбородка, из разбитого носа, руки судорожно шарили вокруг, сжимая купюры.
– Тебе ли, – продолжал мальчик, – тягаться с нами. – Он засмеялся: – «Ни богу свечка, ни черту кочерга» про таких, как ты, сказано. Убирайся отсюда!
почти в каждой женщине таится Жанна д'Арк или хотя бы Софья Ковалевская.
Выражение «киевские ведьмы» даже вошло в поговорку.
Совершаю вечерний моцион.
Мол, жрет старик Каковенко с утра до вечера горилку, вот и случился у него делирий.
