почти сразу же накатило спокойствие на грани абсолютного пофигизма.
Сполохи света, яростный булькающий вой, попытки увернуться от черных щупалец, надсадно трещащий под натиском болотных тварей световой барьер… Я держалась лишь той мыслью, что мне и вправду видится кошмар.
Его губы в требовательном поцелуе завладели моими.
Он ласково провел рукой по моей щеке и словно изучающе обвел контур губ. Тут же по коже табуном побежали мурашки, я даже дышала через раз.
Он ласково провел рукой по моей щеке и словно изучающе обвел контур губ. Тут же по коже табуном побежали мурашки, я даже дышала через раз.
словно я – средоточие вселенского идиотизма.
О, прекрасный и несравненный Рион, будь так милосерден и снисходителен! Удели свое бесценное внимание моей жалкой ничтожной персоне!».
О да, я бы с удовольствием сейчас затянула «Жизнь моя – жестянка! А ну ее в болото…»
О да, я бы с удовольствием сейчас затянула «Жизнь моя – жестянка! А ну ее в болото…»
– Боюсь, единственное, что в ней всесторонне развито, – это сарказм, – усмехнулся Рион. – Ну что, Каа-Фем? Придется вам побыть кучером.
