Жозеф Рультабийль с жалостью посмотрел на меня, пренебрежительно улыбнулся и не замедлил сообщить, что я рассуждаю как олух.
– Да что там – как олух! Как Фредерик Ларсан!
Я не занимаюсь раздавленными собаками,
Она поняла, что невоздержанность этого джентльмена явилась следствием несчастной любви, и это пришлось ей весьма по душе.
заставляет нас сожалеть о зиме.
Только нам начинает казаться, что мы что-то узнали, как обнаруживается, что мы не знаем ничего.
Вот уж действительно, как говорится, у шефа все зажило до свадьбы! – сострил Бриньоль.
умницы Рультабийля он, конечно, потерпел бы поражение.
Велите пригласить Фредерика Ларсана, – резко парировал Рультабийль.
Сидящие передо мною закусили зубами свои носовые платки, чтобы не расхохотаться.
Эпок» в руках «ларсановцы» и «рультабийлевцы» спорили и переругивались
