Культурная эволюция создала социальный мир, который усилил способность естественного отбора формировать наше инстинктивное стремление к родственному альтруизму и диадической взаимности.
объяснить одновременно и природу человека, и культурное многообразие?
В этом документе Всемирного банка подчеркивается, насколько важно понимать, что люди научаются культуре автоматически, что мы следуем социальным нормам и что культурные миры, в которых мы растем, влияют на то, как и что мы видим, воспринимаем, перерабатываем и ценим.
Does Culture Matter in Economic Behavior?
Boyd, Richerson, Culture and the Evolutionary Process
Для нас очень важен контекст сообщения и кто его передает, а причинно-следственные мини-модели (“факты”) играют лишь второстепенную роль и нужны только для подкрепления усвоенных практик и социальных норм18.
Таким образом, в относительно сложных обществах накопление технологических знаний будет сильно зависеть от размера и взаимосвязанности субпопуляции, находящейся на переднем крае знаний, то есть от количества тех, кто знает достаточно много, чтобы у них был шанс сделать следующий крошечный шажок или распознать удачную ошибку. Чтобы на переднем крае знаний оказалось больше людей, обществу необходимы особые институты культурной передачи (образовательные учреждения)
Чтобы двинуться вперед по пути к лучшему пониманию человеческой жизни, нам нужна новая эволюционная наука – наука, которая сосредоточена на теснейшем и интереснейшем взаимодействии и коэволюции психологии, культуры, биологии, истории и генетики.
Из главы 11 мы узнали, что социальные нормы становятся автоматическими, интуитивными мотивациями, буквально прошитыми в нашем мозге.
За подобного рода неудачами стоит предположение, будто все мы, люди, одинаково воспринимаем мир, хотим одного и того же и добиваемся этого на основании своих убеждений (“фактов” мироустройства) и одинаково перерабатываем новые сведения и опыт.
