Оглавление

Пролог

Он быстро бежал, стараясь не оглядываться назад. Невысокий, стройный мужчина, с взъерошенными тёмными волосами и расширенными от страха глазами. У него не было времени на раздумья. Либо он решительно действует, либо семья Эдгара, его самого преданного ученика, жестоко погибнет. Погибнет и его семья…

Он остановился, пытаясь перевести дух. Чувство мучительного голода уже давно забылось, недолгий сон перестал быть желаемым. Последние силы покидали его, казалось, ещё мгновение, и он провалится в глубокое беспамятство. Свет резко потух, перед глазами всё помутнело. Немного отдышавшись, он выпрямился, наконец нащупал в кармане тёмно-коричневого пыльного плаща ключ от лаборатории.

— Стенли! — яростно прокричал кто-то, и звук пронёсся по всему замку громким, звучным эхом.

Стенли вздрогнул и ринулся вперёд. Нужно было спешить, пока Агрон не опередил его и не оказался там первым…

На город волшебного мира надвигалась страшная чёрная буря. Порталы со всех сторон замка открывались, демоны с злорадным ликованием врывались внутрь. Начинался непреодолимый хаос, последствия которого были очевидны: теперь Голомерусом будет повелевать зло… Взбираясь по лестнице, Стенли пытался выкинуть из головы невесёлые мысли. Шершавые пальцы так и скользили по колючим перилам, обжигаясь безутешным сквозным холодом. Его руки судорожно задрожали, Стенли долго не мог собраться, перед тем как открыть дверь в комнату. Внезапно он услышал стучащие по ступенькам шаги гризов — чудовищных питомцев Агрона, которые с каждой секундой приближались к нему. Они находили своих жертв по запаху, им не нужно было видеть или слышать добычу, чтобы настигнуть её.

Стенли залетел в комнату, быстро пробормотал особое заклинание, чтобы на время остановить наступление гризов, и кинулся искать слегка потрёпанный свиток. Как же так получилось, что он, величайший волшебник Голомеруса, снова берётся за прежние тёмные дела? Почему же он не предвидел этой страшной ситуации? Роясь в бесконечных бумагах с заклинаниями, Стенли наконец нашёл его… Тот свиток, что не позволит коварным планам Агрона свершиться…

Тем временем действие заклинания слабело, и гризы, теперь ещё более разъярённые, издавали сильные вопли, что заставило Стенли поторопиться. С полной готовностью ко всему грядущему и с уверенностью, блистающей в глазах, он слегка подул в резной свисток. К окну подлетела здоровая чёрная фурия, издав при этом мощный рёв, как бы радуясь долгожданной встрече с хозяином. Стенли вышел на балкон и нежно погладил по крылу своего любимого питомца.

— Я тоже скучал, дружище, — ласково произнёс он. — Но нам надо поспешить, — Стенли с лёгкостью запрыгнул на фурию.

Они пролетали над бескрайними широкими полями и лесами прекрасного Голомеруса, освещённые блеском Бэрны, самой мощной из четырёх её сестёр. Тёмный замок, который был так ненавистен Стенли после смены правителя, находился уже далеко позади. Он впервые за долгое время почувствовал себя свободным. Стенли вдохнул приятный аромат Вечнозелёного леса, на мгновение расслабился, положил голову на шею верного питомца. Внезапно он резко вскочил: пронзительный гул мощного рога заставил что-то внутри него пошевелиться. Его пропажу обнаружили… Теперь же, если он не отдаст все свои последние силы для спасения близких ему людей, Агрон найдёт его и всех остальных, а затем прикончит…

Совершив мягкую посадку на «тропе примирения», Стенли кинулся в объятья жены и дочери, которых не видел несколько лет.

— Агата! — прокричал он имя супруги, которое так давно не срывалось с его губ.

— Стенли! — Агата прижалась к нему, уткнулась щекой в крепкое тёплое плечо.

В эту же минуту появился Эдгар со своей женой.

— Мы получили твою весточку, — с улыбкой на лице промолвил его ученик. — Но что произошло с братом и куда нам нужно отправиться?

— Агрон хочет убить тебя и твою семью, — второпях проговорил Стенли. — А теперь, когда я наконец сбежал из замка, и мою, — он покрепче прижал к себе жену.

— Всё из-за власти… — улыбка исчезла с лица Эдгара. — Неужели он способен на такое?

Стенли поджал губы, одарив ученика сочувствующим взглядом.

— Нам всем сейчас придётся отправиться в другое, далёкое отсюда место, в котором Агрон не сможет нас разыскать…

— О чем ты, отец? — спросила девушка, стоящая рядом с женой мага.

Стенли ласково посмотрел на дочь. Как же она выросла, пока он был в заточении… Ей шёл уже двадцать третий год, а он все никак не мог признать её взрослой и по-прежнему считал своей маленькой дочуркой…

— Я о том, что мы с вами отправимся в другой мир, — заявил маг.

— А это не опасно для наших жизней? — заволновалась жена Эдгара.

Стенли понял причину её тревог: большой живот свидетельствовал о том, что они с Эдгаром ждут первенца.

— Не стоит переживать по этому поводу. По моим расчетам мы попадём в мир, где нет магии, — он начал бормотать слова на непонятном языке, затем достал из кармана плаща небольшое зернышко, которое постепенно начинало светиться.

— Что же это за мир без магии? — снова в недоумении спросила дочка.

Стенли посмотрел на неё глубоким взглядом, после чего кинул вперед светящее зернышко.

— Земля.

Портал постепенно разрастался: все с восхищением увидели ярко светящийся водоворот, с шумом вращающийся на большой скорости.

— Далеко собрались? — послышался грозный вопрос сзади.

Агрон ещё никогда никому не казался таким… Его красные, цвета крови глаза искрились бешеной яростью, тёмные волосы взъерошились, стали ещё чернее, крепкие ладони сжались в кулаки. Разъярённый маг подходил ближе, зажигая в руке красно-фиолетовое пламя.

— Скорее, прыгайте в портал! — прокричал Стенли, после чего вышел вперёд. — Я его задержу! — он встал напротив него, грозно посмотрел на врага исподлобья.

Агрон ещё больше нахмурился. На его груди засиял чёрный камень, болтающийся на толстой цепочке. Сомнений не было: он стал тёмным магом. Принял на себя то непосильное бремя, которое считал подарком судьбы, источником непреодолимой мощи…

В то время Эдгар с женой попытались приблизиться к порталу, но Агрон, не желая упустить своего ненавистного брата, опрометью кинулся прямо к нему. Стенли среагировал мгновенно, вскинул вверх руки и активировал защитный купол. Удары Агрона остались бессильными, но тёмный маг, рычащий от ярости, не переставал атаковать обидчиков. Он всё равно добьётся своего…

Стенли изо всех сил старался задержать противника, позволить его семье спастись от угроз проклятого мага. Его бывшего ученика Грони…

— Прыгайте скорее! — выдавил он сквозь зубы.

Эдгар не двинулся с места. Желание помочь учителю задержать брата сильно загорелось в нём, но затем так же быстро и погасло. С грустью посмотрев последний раз на Стенли, мужчина взял жену за руку, а затем прыгнул в светящийся водоворот.

Заметив, что брату удалось сбежать, Агрон яростно вскрикнул. Казалось, от этого крика мгновенно почернели листья деревьев, небо заполнилось пепельными облаками, в которых со всех сил били грозовые молнии. Не смея больше сдерживать свою ярость, Агрон со всей силы размахнулся и направил прямо в Стенли огромный всполох чёрного пламени. Он обессилено свалился на землю; магический щит тут же пал. От звуковой волны пал и Агрон. Дочь Стенли и Агата резко обернулись: они уже готовились к прыжку в портал, как вдруг заметили падение мага.

— Папа! — прокричала девушка.

— Прыгай в портал, я ему помогу, — Агата направилась в наступление.

— Нет, я не пойду без вас с папой!

— Доченька, пожалуйста, сделай это, — она умоляюще взяла её за плечи. — Мы с отцом скоро придём следом.

Горькая слеза покатилась по щеке девушки и тут же упала с подбородка. Она чувствовала, что этого не произойдёт… И всё же, напоследок обернувшись, девушка выполнила просьбу матери.

Сверкнула молния, где-то вдалеке послышались стоны животных. Агата смахнула с лица горячие слёзы, выбившиеся из глаз после прощания с дочерью, затем поторопилась приводить мужа в чувства.

— Стенли, милый мой, очнись! — она коснулась ладонями его бледного мраморного лица.

Однако Агрон очнулся раньше. Он бешено ринулся к порталу, больше не замечая ничего перед собой. Тот мгновенно испарился прямо перед его носом, словно его и не было. Свирепая ярость снова подступила к его горлу, а затем вырвалась наружу с помощью мощного удара в сторону Стенли…

— Я найду тебя, мой ненавистный брат! — кричал во весь голос тёмный маг, будто смотря Эдгару прямо в глаза. — И если ты думаешь, что сможешь скрыться от меня, сбежав в другой мир, то ты глубоко ошибаешься! Каждый день, когда ты будешь просыпаться утром, я буду рядом. Когда будешь терпеть неудачи, я буду рядом. Каждый день рождения, каждый праздник, каждую минуту, каждое мгновение, — знай, я буду рядом! И в один прекрасный день ты поймёшь, что я уничтожил тебя…

Неудачный день

«Я когда-то найду тебя, мой человек,

Будь ты хоть в параллельной Вселенной…

Мне неважно, искать буду год или век,

Ведь с тобою жизнь станет бесценной…»

Из записей Нила Джефферсона.

Идти сегодня в школу Нилу особенно не хотелось. Очередной кошмар заставил парня проснуться с непреодолимым страхом в груди. На какое-то мгновение ему показалось, что он даже не в силах поднять своё тело с дивана и вывести его на улицу. И всё же через несколько минут он уже бодрый стоял в коридоре и обувал осенние ботинки.

Сентябрь в этот год в небольшом городишке Вельма был четвёртым месяцем лета. Яркое солнце всё так же вовсю светило, словно потерявшись во времени и забыв месяц и время года того дня. Несмотря на это, с деревьев уже начали падать жёлто-оранжевые листочки, устилая землю шуршащим ковром.

Нил специально шёл не торопясь и любовался всей этой красивой разноцветной сказкой. В его жизни нечасто случались моменты, когда можно было медленно шагать по дороге, шуршать ворохом опавших листьев, вдыхать лёгкий аромат тёплой осени и наслаждаться маленькими моментами большой жизни… До начала первого урока оставалось ещё много времени, и Нил решил зайти за своим другом Фредом. Он остановился у самой тёмно-зелёной калитки.

— Фред! — как можно громче прокричал Нил. — Ты скоро?

Из небольшого двухэтажного домика, окружённого с обеих сторон большими душистыми яблонями, послышалось резкое мяуканье кошки. Входная дверь открылась, из неё выбежал парень шестнадцати лет. Он надевал на ходу куртку и едва не путался в собственных шагах. Фред был незаменимым компьютерным гением всей школы, но при этом имел несколько лишних килограммов, к тому же был невысокого роста. Ветер бросил ему в лицо тёмные кудри, и без этого растрёпанные.

— Люсинда! — прокричал он кошке. — Ты надоела путаться под ногами! Ещё раз подойдёшь ко мне, когда я буду собираться в школу, я тебе специально на хвост наступлю!

Нил очень долго сдерживался, чтобы не засмеяться, но вдруг не выдержал и захохотал во весь голос.

— А ты что смеёшься? — Фред с обидой нахмурился. — Думаешь, сам бы не испугался, если бы тебя так громко позвали?

Вскоре они уже шли по направлению к школе. Фред, ещё в обиженном настроении, доедал свой утренний сэндвич, громко чавкая от разгоревшегося аппетита.

— Ну хватит дуться, — наконец сказал Нил. — Ты что, всю ночь опять проектированием занимался?

Фред исподлобья глянул на него. Будучи добродушным и незлопамятным человеком, он простил другу насмешки и заговорил уже воодушевленным голосом:

— Понимаешь, бро, опять бессонницы мучают, спать вчера совсем не хотелось, — произнёс он, после чего запихнул в рот последний кусок сэндвича. — И я решил доработать некоторые детали: ещё несколько вложенных часов в эту работу, и пробная модель игры будет готова, — довольный своим талантом разработчика, он посмотрел на друга с гордой улыбкой.

— Ну хорошо, — весело поддержал Нил.

Несмотря на искреннюю радость достижениям друга, сам Нил вовсе не любил все эти видеоигры. Ему по душе были книги. Только книги. Он мог настолько погрузиться в чтение, что забыть обо всём в этом мире. У него навсегда останется в памяти то, как однажды утром он сел читать первую часть «Графа Монте-Кристо» и, совершенно потерявшись во времени, оторвался от книги только вечером, когда мама заставила помогать ей с уборкой в доме.

Они уже заходили на территорию школы, когда Нил почувствовал сильную вибрацию в спине. Он небрежно скинул рюкзак с плеч, встряхнул его в поисках затерявшегося телефона. Взглянув на экран смартфона, Нил поджал губы и закатил глаза вверх.

— Что, опять мама? — полюбопытствовал Фред.

— Ну а кто же ещё… — Нил тяжело вздохнул, после чего все же взял трубку. — Да мам… Что? Мам, хватит мне уже подсовывать в рюкзак эти бутерброды… Я же говорил тебе сто раз, что не голодный и что я не ем в школе… — Нил быстро кивнул Фреду, давая понять, что пора двигаться с места.

Продолжая на ходу нелегкий разговор, Нил не заметил, как из расстёгнутой рюкзака неудачно выпал блокнот с рисунками и записями. Фред с любопытством поднял его и намеренно отстал от друга.

— Спасибо, мам, но мне уже не пять лет, как-нибудь сам разберусь… — он нервно отключил мобильник и снова тяжело выдохнул. — Мне интересно, она когда-нибудь поймет, что дети имеют свойство вырастать?

— Бро, почему ты раньше не хвастался, что пишешь такие годные стихи?

Тут Нил тревожно обернулся, заметил в руках друга свою вещь и мгновенно округлил глаза.

— Эй, зачем ты его взял? — он хотел выдернуть блокнот у Фреда, но тот сам поспешил вернуть его хозяину.

— Он выпал из твоего рюкзака, который ты, кстати, сам забыл закрыть. Не думал, что ты этого стесняешься…

— Я не стесняюсь, просто… — он запнулся, складывая обратно в рюкзак телефон и блокнот, — просто не люблю, когда мои стихи… читают другие.

Фред решил не доставать друга с расспросами и ловко сменил тему.

— Так зачем тебе звонила мама?

— Да как всегда, по очередной ерунде… — лицо Нила на секунду скривилось. — Вот почему она такая… чересчур заботливая?

— Может это из-за твоей… э-э, ну…

— Болезни, хочешь сказать? — завершил за него Нил.

— Ну да…

Нил отвёл взгляд в сторону. Да, он страдал от частых кошмаров, но парень не считал это «серьезной болезнью» и ему хотелось, чтобы вокруг него было бы поменьше никому не нужной суеты…

Первым уроком стояла физика, а значит, у Нила есть прекрасная возможность заняться действительно важными вещами — нарисовать то, что он видел вчера во сне. Когда учительница начала вещать про переменный ток, Нил, воспользовавшись своим прекрасным положением на задней парте, начал делать наброски. «Итак, что же там было?» — задавался он бесконечными вопросами. Картина медленно начала всплывать у него в голове: просторнейшие пейзажи освещала бледная луна, тихая речка спокойно уносила свои воды куда-то в бесконечную даль, а где-то там, за горизонтом, просыпалось красное… нет, не красное… алое светило… или же это была ещё одна более яркая, необычная луна?

— Переменным называется ток, изменяющийся по величине и направлению, — говорила учительница, одновременно изображая на доске развёрнутую диаграмму.

Её донельзя неприятный и грубоватый голос сильно сбивал его с мыслей. Нил уже жалел, что не запечатлел на бумаге всё это ещё ночью, когда невольно проснулся в холодном поту от увиденного… Но ведь самым главным было не количество лун, бледно сияющих в просторной чёрной пелене неба… Им было то огромное летящее существо, которое никак не желало возвращаться в память.

— Переменный ток создаётся и в замкнутом контуре изменяющимся магнитным потоком…

«Кто же это существо?..» — всё думал Нил. «Ведь такие большие крылья могут быть только у…»

— Изменение магнитного потока связано с изменением индукции магнитного поля…

«Её крылья…»

— Величину магнитного поля можно изменить…

«Крылья… Большие, мощные крылья! Так ведь она… она…»

— …Если повернуть контур или магнит.

Тут все услышали шум от резко упавшего карандаша на парту. Весь класс одарил своими встревоженными взглядами Нила. Поняв, что поступил глупо, он со смятением на лице посмотрел на учительницу.

— Мистер Джефферсон, — обратилась она к Нилу. — Что происходит? Вы хотите рассказать нам о значении переменного тока?

Нил промолчал, нерешительно опустил взгляд на свои наброски.

— Раз это действительно так, то зачем же кидать карандаши? Можно просто поднять руку.

Одноклассники зашептались, зашуршали, обсуждая непонятное поведение Нила. Он и без этого нередко удивлял их непонятными выходками: то зарывался в своих книжках и забывал приходить на уроки, то не мог оторваться от карандаша, рисуя каких-то непонятных существ, то и вовсе падал с лестницы от рассеянности и невнимательности. Словом, все считали его никем иным как чудиком. Странным чудиком…

— Ну, что же вы стоите? — громко строго спросила учительница, и её голос вмиг стал ещё ужаснее. — Выходите к доске.

Нил не тронулся с места.

— Давайте-давайте, смелее, — она показала рукой «коронное» место у доски.

— Я ничего не знаю по этой теме, мисс Бланшер, — наконец заговорил Нил.

Учительница медленным шагом подошла к его парте и обратила взгляд на рисунок.

— Всё никак не «нарисуетесь» своими фантазиями, — она взяла листок и поспешила положить к себе на стол. — Когда же вы уже поймёте, что никаких магических миров не существует. Всё это — выдумки, плод вашего воображения. Вы же способный парень. Что же вы тратите свои силы на эту ерунду? Лучше займитесь действительно важными вещами… — она снова отвернулась к доске и продолжила урок.

Драка

Весь оставшийся школьный день Нил пробыл в плохом настроении. После прошедшего урока он возненавидел физику ещё больше. Да и вообще парень не очень любил ходить в школу, так как считал, что ничего полезного там не получает. Лишь только иногда на литературе Нил краем уха слушал про поэтов разных веков.

На последнем уроке химии он умоляюще смотрел на часы, словно стараясь загипнотизировать время и приказать ему бежать со всех ног. Наконец прозвенел звонок. Улыбнувшись, Нил быстро выскочил из кабинета, виляя между одноклассниками, которые сонно толпились у двери. Он радостно бежал по школьной лестнице. Свобода! Теперь, когда этот ужасный школьный день закончился, парень сможет спокойно побыть дома в одиночестве.

Повернув за угол школы, он заметил компанию Джека Гарднера. Только не это! Ему срочно нужно убираться за пределы школы, а то эта «королевская шайка» снова начнет над ним издеваться…

Нил терпеть не мог встревать в конфликты со сверстниками. Всё, что угодно, только не они… Он знал, что в нужный момент сможет постоять за себя, если это, конечно, будет в его силах в той или иной ситуации. Однако сам Нил никогда не начинал спор первым, да и совсем не понимал людей, которые нарочно заводят других, нарываясь на драку.

Он слегка спустил вниз левый рукав чёрной кожаной куртки, с которой был неразлучен независимо от ситуации. Нил делал так всегда, когда волновался. А сейчас именно тревога пылала в его сердце. Несмотря на все приложенные усилия, скрыться незамеченным парню не вышло: компания заметила его.

— Смотрите, кто идёт, — голос был властным и злым, привыкшим отдавать приказы. Шайка важно поднялась. Двое здоровых, мускулистых парней и две рядом стоящие девушки в коротких чёрных юбочках насмешливо устремили взгляды на Нила.

Он остановился. Казалось, грядущий конфликт был неизбежным. Что ж, раз так, ему нужно будет постоять за себя. Хватит уже терпеть это, молча выслушивая незаслуженные оскорбления. Он выскажет ему всё: сорвёт всех своих злых собак с цепи, даже несмотря на то, что Джек в два раза крупнее и сильнее его…

— Здорово, чудик, — ухмыляясь, проговорил «вожак стаи». — Ну, чё ты пялишься на асфальт? Не бойся, я всего лишь хотел сказать спасибо за убогое представление на физике, — он снова усмехнулся, остановившись в развязном положении и важно скрестив руки на груди. Остальные «участники компании» встали вслед за ним.

Нил спокойно окинул его взглядом.

— Представления даются лишь в цирке да театре, Джек, — уверенно сказал он, при этом ни один мускул на его лице не дрогнул. — Хотя, что это я распинаюсь, всё равно в твоей голове слишком пусто, чтобы понять это.

Улыбка быстро сползла с лица Джека; глаза вдвое округлились от невыразимого возмущения. За последние десять лет ещё никто так низко не унижал его, не осмеливался бросать вызов. Он в ярости кинулся к Нилу.

— Чё ты сказал, сопляк? — он схватил его руками за куртку, поднял на секунду в воздух, а затем бросил вниз.

В голове у Нила все словно перевернулось. Боль мгновенно подступила, на асфальт падали маленькие капели крови с разбитой брови. Нил приподнялся на локти, потрогал рану и с коротким стоном выдохнул. Все ученики, находившиеся в пределах школьного двора, с испугом смотрели на происходящее. Послышался громкий хохот Джековой шайки, который мгновенно отразился громким надменным эхом в ушах Нила. Слегка придя в себя, парень поднялся медленно, пытаясь показать непоколебимость. Пусть сила духа — единственное, что у него сейчас было против Джека, однако и это считалось достаточно мощным оружием. Джек стоял напротив него и ожидал, когда он встанет, чтобы ещё раз встряхнуть его.

— Понравилось? — его глаза со злостью смотрели ему прямо в душу. — Или ещё раз повторить?

Казалось, ещё мгновение, и Нил лопнет от гнева.

— Тупой урод! — в ярости крикнул Нил.

В свирепом лице Джека перевернулось всё, от подбородка до вывернутых белков глаз.

— Видимо, нужно ещё раз повторить, — он щелкнул языком, покачал головой, злобно усмехнувшись, и снова сильно толкнул Нила. Парень снова упал, теперь ударившись затылком.

Все ахнули. Ну всё, теперь парню не выйти живым отсюда…

Нил издал короткий крик: на этот раз боль была совсем невыносимой. Джек, в свою очередь, присел на корточки, якобы изучая противника. Да какой он ему противник… Он лишь жалкий зубрила и псих, который не расстаётся с книгами и вечно рисует каких-то чёртовых существ…

— А теперь слушай меня, беспомощная тварь, — процедил он сквозь зубы, — ты всегда был, есть и будешь паршивым придурком. И даже если у тебя хватило смелости сказать мне такую дрянь, знай, что ты — никто. Пустота, мелочь, которую можно только топтать… И если еще раз… — он пихнул его в бок. Нил снова охнул.

«Ну вот, теперь он совсем прикончит меня…», — пронеслась в голове невесёлая мысль. «Наверное, зря я всё же погорячился…»

— И если ты ещё раз покажешься мне на глаза, я тебя точно прибью! — заключил Джек.

Наконец из школы выбежала завуч. Её перепуганные глаза мелькали то на одного ученика, то на другого, она совершенно не понимала, что заставило школьников большой толпой собраться у входа. Нил с облегчением посмотрел на неё. Боль понемногу утихала, он попытался встать, но снова упал.

— Это что тут происходит? — в недоумении крикнула завуч. Шайка поспешила скрыться за воротами, остальные школьники также поторопились отойти от места драки.

Со второй попытки у Нила получилось подняться.

— Джефферсон? — завуч подняла тонкие, как ниточки, брови. — Ох, не ожидала я такого от вас…

Нил виновато опустил глаза. Ну почему ему сегодня так не везёт? Ещё и влетит ни за что… Надо было срочно незаметно улизнуть, пока в школу не вызвали его родителей.

— Немедленно в мой кабинет! — приказным тоном произнесла завуч. Она развернулась и медленно направилась к школе, думая, что парень следует за ней, да только Нил уже был за пределами школьных ворот.

* * *

Он еле доковылял до библиотеки, стараясь не думать о неприятных ощущениях, которые плавно разливались по всему телу. Нил мог бы догадаться, чем закончится этот неудачный диалог: Джек мог избить до полусмерти не только таких худых и высоких, как он, но и равных себе по комплекции.

Заметив разбитый лоб Нила, знакомая библиотекарша, давно запомнившая парня, ошеломлённо ахнула, но всё же не решилась закидывать его излишними вопросами.

Нил взял с полки стеллажа первую попавшуюся книгу, сел в читальном зале и открыл её. Ему попался «Гамлет» Шекспира. Да вы издеваетесь?! Даже книги сегодня настроены против него. Он захлопнул «Гамлета» и положил голову на стол.

Ему вдруг стало очень горько на душе… Физическая боль резко переросла в душевную и, словно ядовитый паук, начала плести огромную паутину неприятных воспоминаний. Нил заметил, что в последнее время стал более закрытым человеком: раньше он с лёгкостью мог говорить на те темы, которых сейчас боялся или не любил. Да и люди стали совсем иначе относиться к нему, чем в детстве. Возможно, это из-за того, что кошмары начали всё чаще и чаще посещать его по ночам. В какой-то загадочный, неизвестный никому мир он погружался во сне… И каждый раз видел вовсе непохожих фантастических существ, начиная с шестикрылых ночных чёрных бабочек и заканчивая гигантскими двухметровыми каменными вождями. И никто не хотел понимать его мир…

Послышался лёгкий стук, и Нил взглянул на большие часы на стене: было почти четыре часа. Значит, ему нужно торопиться на занятие по гитаре. Нил обессиленно вышел на улицу и побрёл в музыкальную школу.

Урок прошёл как обычно: Нил продолжил играть предложенное мистером Уолсом произведение. Хотя учитель тоже обратил внимание на его вид, всё же ничего не сказал парню по поводу этого.

По пути домой Нил задумался: как давно он начал видеть эти сны? Ведь, сколько он себя помнил, в его голове отображались никому не понятные мифические существа. Да и были ли они мифическими?.. Они с каждым днём начинали казаться ему всё более реальными и настоящими. Как же обидно, что именно из-за них ему приходится каждую неделю посещать психолога и искать причину странных тревожных снов.

«Ты всегда был, есть, и будешь паршивым, убогим придурком!» — пронеслись в мыслях слова Джека. Нил снова погрустнел. И почему эта компания к нему так прицепилась? Ну да, он отличается от других: не зависает в компьютерных играх, не гуляет допоздна в больших компаниях, не питает интереса к спиртным напиткам и сигаретам, не закручивает однодневных романов с девчонками… Ему это всё не по душе… Он — другой… И, похоже, такой единственный… «Чудик», — сказал сам себе Нил, будто пытаясь поругать за несхожесть со всеми подростками.

Пока он шёл домой, его мысли были направлены на то, как же объяснить маме странное поведения на физике, а также причину полученных ран. Она, несомненно, знала, что её сын не занимается на уроках всей этой скукотищей и предпочитает рисовать или сочинять стихи, но Нил не думал, что ей понравится такая выходка с карандашом. И всё же, если ситуацию с карандашом можно обговорить без больших проблем, драка с Джеком не обойдётся без часовых дискуссий.

Он замедлил шаг, опустив взгляд вниз на протяженную дорогу. Внутри что-то зашелестело, зашевелилось, словно пробудилось после долгого глубокого сна. В этом мире его никто не понимает… Конечно, Нил рад такому другу как Фред, но всё же он понимает — они общаются не на одной волне, и в итоге дружба выбросит их на разные берега… «Вот бы найти того, кто меня поймёт и не будет считать сумасшедшим…», — мечтательно подумал Нил.

На улице было уже достаточно темно: на небе начали проявляться первые звёздочки, освещая путь идущим по улице, хотя прохожие редко встречались на пути парня. Фонари создавали романтичную атмосферу проспекта; листочки на деревьях чуть колыхались под влиянием лёгкого ветерка. Мимо проезжавший автомобиль заставил Нила поднять взгляд и обратить внимание на окружающую действительность. Тут он остановился и взглянул на звёзды. Они радостно улыбались парню, мерцали ему немного игриво, показывая, что ему нужно надеяться на лучшее. «Видимо, скоро всё образуется, — невольно улыбнулся Нил, — ведь звезды никогда не врут».

На первом этаже в доме горел свет, а значит, мама уже дожидалась прихода сына. Нил небрежно достал из кармана ключи, ударившись рукой об ручку двери. Да что ж такое?! Сегодня явно был не его день… «Если сейчас ко мне в комнату залетит чудовище или упадёт на голову кирпич, я вообще не удивлюсь…» — скептически пошутил он.

Насчёт того, что мама была дома, Нил не ошибся, да только, оказалось, вообще не собиралась встречать сына с допросами. Похоже, она даже не заметила его прихода. Услышав тихие всхлипывания на кухне, Нил ещё пуще удивился и решил не издавать лишних звуков и разузнать, что же случилось. Он медленно прокрался к кухне, осторожно остановился у немного приоткрытой двери. Так и есть: мама Нила, закрыв ладонями лицо, горько плакала. Тут она посмотрела наверх, словно просила этот мир разделить с ней невыносимые страдания. Женщина смахнула с лица солёные капли и перевернула страницу альбома. «Что же за воспоминания заставили её плакать?» — в недоумении спросил себя Нил. Ведь это было и вправду весьма странно: его мама очень редко давала волю слезам и вряд ли бы разрешила им вырваться наружу, увидев фотографии своего выпускного или свадьбы…

Нил стоял не совсем в удобном положении и понимал, что ещё мгновение, и он выдаст себя. Лямка на его рюкзаке медленно поползла с плеча, парень тихо подпрыгнул. Внезапно ключи из кармана предательски упали на пол. Мать вздрогнула, обернулась к двери.

— Якутские котики… — тихо, но очень эмоционально произнёс Нил любимую фразу отца.

Женщина в спешке закрыла альбом, взяла его в руки, затем поднялась с места и вышла в коридор. Нил в это время снимал куртку, делая вид, что только пришёл.

Разговор с родителями

— Ну наконец-то, — облегченно произнесла мама. — Я уже начала волноваться.

Она была одета в домашнюю белую майку, что подчеркивало её пополневшую фигуру. Да и вообще в последнее время Нил начал замечать, что мама перестала следить за собой: реже красилась, большее время проводила на кухне и меньше двигалась, перестала делать красивые причёски из тёмно-русых густых волос, и так и ходила целыми днями с распущенными.

— Ты и так всегда волнуешься, — ответил ей наконец Нил. Он пребывал не в очень хорошем настроении, а мысль, что мама сейчас будет пытать его расспросами, совсем омрачила парня.

— Это да, — она попыталась как можно правдоподобнее изобразить спокойствие. — Что есть, того не отнять.

Они стояли в узеньком, набитом тумбочками и шкафами, коридоре: справа от входной двери находилась напольная вешалка, на которой красовались несколько джинсовых курток да длинное серое пальто; рядом с ней располагались темная банкетка и пара картонных коробок с вещами, которые семья Нила не могла разобрать уже на протяжении нескольких лет. На коричневой кирпичной стене напротив висела большая красочная картина удаляющегося в море белоснежного парусника, которую когда-то давно нарисовал Нил. Освещение в коридоре было неяркое, что также спасало маму Нила. Парень же, в свою очередь, умело пытался как можно меньше обращать внимание на альбом в её руках.

— Как прошло сегодняшнее занятие на гитаре? — снова заговорила мама. Она немного прищурилась. — О Господи, да у тебя бровь разбита!

— Да перестань, ерунда, — неохотно ответил Нил. — Так, бежал сегодня по лестнице да и навернулся.

Тут мама подавила своё волнение; повисло недолгое молчание.

— Ну и ладно, — замявшись, наконец произнесла она.

Нил снова удивился: никаких допросов, указаний, как обработать рану, что нужно быть аккуратнее и смотреть под ноги, а то так можно и шею свернуть… К сожалению Нила, мама была чересчур заботливой женщиной, которая практически глаз не спускала с сына, стараясь всячески психологически помочь парню в его тяжелом состоянии. Только жаль, что в очень нужные моменты она не понимала, что децибелы её заботы слишком уж сильно зашкаливают…

— Что у тебя за альбом? — наконец поинтересовался Нил. Он уже давно снял верхнюю одежду и ботинки и стоял напротив мамы.

— Да так, решила освежить память, — неуверенно, но сразу ответила та. — Пока ждала тебя, так захотелось погрузиться в воспоминания молодости.

Тут она развернулась и направилась в спальню. Нилу такая обстановка очень не понравилась. Весь этот разговор показался ему таким неестественным, что на душе сразу же стало напряжно. Поэтому он решил во что бы то ни стало узнать, что же такое таинственное находилось в этом альбоме, что заставило грустить его маму.

Через час после разговора Нила с мамой с работы вернулся отец. Он был незаменимым во всем городе хирургом, не так давно ставшим доктором медицинских наук. Отец Нила работал с утра до ночи, так что семья давно привыкла к его отсутствию.

Когда он выходил из машины, Нил услышал звук заглушенного мотора и выглянул в окно. Отец с очень уставшим видом медленно плёлся ко входной двери. Тут Нилу пришла в голову идея расспросить папу о фотографиях в альбоме: быть может, именно он сможет ответить на его вопросы. Входная дверь открылась, и в дом вошёл высокий мужчина лет сорока пяти. На его голове прослеживались небольшие пряди уже поседевших волос, мелкие морщинки на лице подчеркивали сложность профессии хирурга, чёрный костюм, в некоторых местах уже потертый, висел на нем, как на вешалке — за последний месяц он очень сильно похудел, — и лишь недавно купленные ботинки могли приукрасить образ уставшего человека.

— Привет, пап, — негромко поздоровался Нил. — Я смотрю, у тебя снова был сложный день, — он спустился с лестницы и подошёл к отцу.

Тот собрал последние силы, чтобы поздороваться с сыном и с лёгкой тенью улыбки отвечал на его вопросы.

— Что это у тебя с бровью? Подрался? — усмехнулся отец.

— Да нет, всё произошло намного скучнее. Просто упал на лестнице, — снова соврал парень.

Чайник на плите быстро вскипел; из кухни послышался свист, напоминающий протяжный гул старого паровоза. Нил подал отцу свежий заваренный чай и сам налил себе его в кружку почти до самого края.

— Мама спит? — отец утомлённо сел за стол.

— Да, она сегодня была сама не своя, — Нил пододвинул стул и сделал глоток горячего напитка.

— Отчего же?

— Когда я пришёл, то случайно увидел, как она рыдала над каким-то альбомом, — при этих словах отец настороженно поставил кружку на стол. Он медленно поправил очки на переносице и принял невозмутимый вид. Нил понял, что отец явно что-то знает про этот несуразный альбом и, видимо, хочет скрыть от него всю правду.

— Что за альбом? — с непонимающим взглядом спросил отец.

— Да обычный старый коричневый альбом с серебряным переплё… — Нил не договорил, так как чайная ложка неожиданно выпала из рук отца. Он опустил взгляд вниз, поднял ложку и как ни в чём не бывало продолжил пить чай. Всё оказалось гораздо хуже, чем мог представить себе Нил. Парень в недоумении глядел на отца, пытаясь добиться от него вразумительных ответов насчёт всего этого. Отец же специально медлил, не давая сыну ни намёка на объяснения их с мамой тревожного поведения. Интрига, связанная с фотографиями в альбоме, накалилась, и теперь Нилу ещё больше захотелось узнать истину, так умело скрываемую родителями. Наконец отец закончил свой легкий «ужин», поднялся и уверенно произнёс:

— Не бери в голову по поводу этого альбома: там находятся фотографии наших родителей, твоих бабушек и дедушек, поэтому мама сегодня так впечатлилась — уж больно дорога ей память о прошлом, — он пожелал сыну спокойной ночи и вышел из кухни.

Какой красивой была его ложь… Нилу хотелось верить отцу, но что-то в нём неустанно твердило, что за этим стоит что-то более страшное и серьезное, чем фотографии его бабушки и дедушки.

* * *

Оказалось, мама вовсе не собиралась спать и, сидя в ночном полумраке, разговаривала с кем-то по телефону. Когда в комнату вошёл отец, она повернула голову и с улыбкой кивнула в знак приветствия. Пока папа Нила переодевался в домашнюю одежду, Мэри закончила разговор, аккуратно положила телефон на журнальный столик.

— Ты опять смотрела фотографии? — он прилёг рядом с ней на кровать.

— Да, Генри, — расстроенно ответила Мэри. Она хотела ещё что-то сказать, но слезы, вдруг появившиеся на лице, не позволили ей этого сделать. Генри нежно обнял жену и легонько поцеловал в макушку.

— Я тоже очень скучаю, милая, — он приподнял поникшую голову и ласково посмотрел на неё. — Но альбом всё же надо спрятать. Он не должен об этом узнать, — на что Мэри кивнула ему в ответ.

Наверное, в этот момент они не подозревали, что за деревянной дверью стоял Нил и подслушивал непонятные реплики. Кого родители пытались скрыть от него? Почему он не должен знать об этом человеке?

Тогда Нил принял окончательное решение: ночью, когда родители заснут, выкрасть альбом. Через небольшую щель парень заметил, что альбом находится на тумбочке около кровати. Значит, выкрасть нужную вещь будет не так просто, как ему хотелось. Но он не собирался сдаваться…

* * *

Над городом повисла гробовая тишина. Нил, с опаской оглядываясь по сторонам, в спешке шёл вперёд по дороге. Он не знал, куда направляется и зачем — его ведёт взявшееся из ниоткуда неосознанное щемящее чувство. Парень медленно поднял взгляд на алеющую в небе луну. Она наводила чувство непреодолимого страха и словно угрожала Нилу нападением.

— Мама! Мама! — послышался протяжный детский крик, от которого Нил вздрогнул.

Он резко развернулся, побежал в сторону доносившихся звуков. Дыхание с каждой секундой сбивалось, силы покидали Нила, но он всё же добежал до нужного места. Перед ним стояла маленькая плачущая девочка лет трёх: её маленькие пухленькие ручки быстрыми движениями тёрли мокрые от слёз глаза. Парень подбежал к ней и, присев на корточки, спросил:

— Что с тобой случилось, малышка? Ты потерялась?

Девочка всхлипнула, ничего не ответила и лишь потянулась к нему на руки. Нил поднялся, крепко прижимая к себе ребёнка.

— Всё хорошо, милая, не плачь, — он нежно погладил её по спинке.

Девочка положила маленькую головку ему на плечо. Она подняла взгляд на отдалённые от неё дома.

— А-а-а-а-а!!!

Шокированный криком девочки, Нил внезапно обернулся. Напротив них с малышкой стояло мерзкое, стоящее будто в тени, существо. Оно медленно, точно тигр, подползающий к своей добыче, направлялось к ним, испуганным до смерти. Достигнув нужной дистанции, оно резко прыгнуло прямо на них, издав мощный рёв…

…Нил судорожно вскочил с кровати. По лбу градом скатывался пот; сам он чувствовал, как мурашки бегут по коже, словно маленькие ползущие муравьи. Успокоив себя мыслью, что это был всего лишь очередной кошмарный сон, Нил взглянул на часы.

— Якутские котики! — со злостью пробурчал он, заметив, что будильник не сработал на поставленное ночное время. Он сразу же забыл о кошмаре.

Парень раздосадованно вздохнул. Наверняка, отец уже проснулся и успел спрятать альбом в укромное местечко. Нил встревоженно выглянул из комнаты: свет в родительской комнате неярко горел. «И как же я умудрился проспать…» — недовольно поругал себя он. Но времени на отчаяние не было: нужно попробовать рискнуть.

Он на цыпочках приблизился к комнате родителей и без единого звука приоткрыл дверь. Внутри никого не было: ни мамы, ни папы, ни загадочного альбома… Успели-таки спрятать!.. Нил расстроено прислонился к двери. Послышались звуки шипящей сковородки на кухне — видимо, мама готовила завтрак. Сладкий запах ванили и апельсинов мгновенно разнёсся по всему дому, однако Нил не обрадовался ему как обычно. Он уже собирался уходить обратно в свою комнату, как вдруг невольно предположил, где мог бы лежать альбом. Парень развернулся, вошёл в комнату, быстро подставил стул к огромному шкафу и достал с самой верхней полки пыльную коробку. Ещё давно он заметил, как папа прячет от мамы туда свои портсигары и другие вещи. В коробке было также несколько альбомов, среди которых был тот самый… Радость мгновенно засияла в глазах Нила, он уже потянулся за ним, когда в коридоре послышались спешные шаги. В комнату вошёл папа с полотенцем в руках, задумавшийся о чём-то своём. Он торопливо надел рабочий костюм, положил в портфель самое необходимое и поспешил на работу.

Лежать под кроватью было безумно тесно. Как только отец вышел из комнаты, Нил с облегчением выдохнул и посмотрел на альбом: тот ли он схватил в непредвиденной ситуации? Да, альбом действительно был тот самый. Нил тут же вылетел из комнаты и закрылся на щеколду у себя. Довольный своей удачной «операцией», он наконец держал в руках то, что так упорно скрывали от него, то, что не давало ему покоя долгое время… Но открыть альбом парень почему-то не решался. Он простоял ещё несколько минут, потупившись у двери и разглядывая коричневую обложку. Внутри него пылало чувство явного сомнения и странной нерешительности. Нил задумался: если он увидит этого человека, которого не должен знать, кардинально ли поменяется его жизнь? Но терять было нечего. Затаив дыхание, Нил открыл альбом и… оторопел. Его мысли были донельзя верными — с этого момента его жизнь полностью изменилась.

Тайна альбома

— У меня есть сестра?! — в бешеной растерянности крикнул Нил, влетая в кухню.

Родители на несколько секунд замерли: Мэри стояла у раковины, держала в руках грязную тарелку; все эмоции мгновенно исчезли, испарились с её лица, и лишь одни тонкие губы нерешительно подёргивались от волнения. Генри уже доедал горячий омлет, но, услышав неожиданные слова от сына, быстро положил вилку на стол. Муж с женой в испуге переглянулись, после чего мать опустила взгляд на посуду, а отец посмотрел на дрожащие руки сына, в которых тут же заметил проклятый альбом.

— Нил… — начал было Генри.

— Вы всё это время врали мне! — с истерикой в голосе произнёс парень. — Пытались скрыть от меня правду…

— Сынок, послушай…

— Где она? — перебил Нил. — Что с ней?

Родители выжидающе молчали.

— Она погибла?! Или жива? Кто-нибудь из вас скажет мне наконец правду?!

— Никто не знает, — наконец сказала мама, смахивая очередную слезу. — Она без вести пропала ещё совсем малышкой…

Нил суетливо прошёлся по всей кухне, не зная, куда себя деть. Казалось, мучительную, невыносимую тревогу парень испытывал впервые в жизни. Тут он сел за стол напротив родителей, сложил руки под подбородок.

— Я вас очень внимательно слушаю, — Нил одарил родителей уверенным, но при этом недоверчивым взглядом.

Мэри и Генри снова в растерянности переглянулись.

— Откуда ты взял этот альбом? — немного отойдя от главной темы, спросил отец.

— Час назад я его украл из вашей комнаты, — так же смело ответил Нил.

Отец неторопливо вышел из-за стола и встал рядом с Мэри.

— Зачем ты это сделал? — строго спросил он.

— А ты как думаешь? — повышенным тоном бросил в ответ парень. — Мне всё не давало покоя, что вы от меня прячете, точнее, кого… Я ожидал увидеть на фотографиях кого угодно, но только не её… — он открыл самую первую страницу альбома и вновь удивился, насколько они похожи с сестрой: тёмно-карие глаза, такие же, как у него, улыбчиво смотрели на Нила, тоненькие брови были слегка приподняты, уголки губ расползлись в широкой открытой улыбке.

— Как это произошло? — его глаза перебегали то на встревоженного отца, то на растерянную мать. — И почему я ничего не помню?

Мэри поняла, что их тайна раскрыта и больше нет смысла говорить сыну неправду, и начала свой долгий нелёгкий рассказ.

— Это случилось двенадцать лет назад, когда вам с Дианой было по четыре года. В тот день вы просто бесились, и я решила пройтись с вами по улице. Мы ушли довольно далеко от дома и забрели в небольшой парк. В то время, незадолго до нашего прихода, обустроили детскую площадку. Там играло много маленьких ребятишек…

Мэри посмотрела на Нила — тот слушал её очень внимательно.

— Ну я и предложила тебе и Диане присоединиться к другим детям и порезвиться с ними, — продолжила она. — А в это время села на лавочке рядом с площадкой, чтобы спокойно поговорить по телефону с коллегой по работе. И я что-то заболталась — до сих пор корю себя за это — и не заметила, как вы убежали с площадки. Когда наш долгий разговор закончился, я начала выискивать вас среди большой толпы детей. Стала звать вас, но вы не отвечали, и я запаниковала…

Мэри не выдержала, отвернулась в сторону, затем тяжело вздохнула и продолжила:

— Позвонила твоему отцу и сказала, что дети пропали. Он пытался успокоить меня, сказал, мне нужно поискать вас получше. И тут услышала вдалеке непонятный звук: что-то похожее на взрыв произошло за одним разрушенным домом… Я со всех ног кинулась к тому месту, — она снова прервала свой рассказ, быстро высморкалась в носовой платок. — За этим разваленным домом стоял заброшенный сарайчик. С одной стороны у него совсем не было стены, и можно было легко заглянуть внутрь. Ну я и решила посмотреть, не прячетесь ли вы там. Вдруг увидела большую дыру на полу, и у меня чуть сердце не остановилось, когда я представила, что вы провалились вниз…

Мама Нила снова беззвучно заплакала. Генри прижал её к себе и легонько погладил по спине. Он понял, что жена не в силах говорить, и поэтому продолжил за неё:

— Мне пришлось отпроситься с работы, чтобы приехать к маме на помощь. Когда я прибыл, полиция уже давно изучала местность. Оказалось, в сарае был подвал, и вы действительно провалились туда с Дианой…

Он сказал жене пойти умыться, чтобы прийти в себя, после чего сильно нахмурился и положил руки на стол, как делал всегда, когда вспоминал не самые хорошие события.

— Мы с мамой спустились вниз и нашли тебя без сознания. Недалеко от тебя лежал молодой мужчина. А вот Дианы нигде не было… — он покачал головой, смахнул с лица капли пота. — Нам пришлось везти тебя в больницу, ты сильно ударился головой. После оказалось, у тебя сотрясение мозга и амнезия лёгкой степени. По исчезновению Дианы завели дело: поначалу все подозревали того мужчину, что оказался в то время с тобой в подвале. Когда он наконец очнулся в отделении, у него был жар. Мужчина бредил, постоянно заявлял про какой-то портал, и на вопросы, где Диана, отвечал, что её унесло в другой мир. После оказалось, что у него шизофрения. Его положили в одиннадцатую психиатрическую больницу на лечение, а Диану так и не нашли: она бесследно исчезла.

Потрясённый услышанным, Нил резко встал, и даже не заметил, что опрокинул стул. Он медленно, будто в загипнотизированном состоянии, побрел к себе в комнату. Парень закрылся и просидел там целый день, не издав ни звука.

* * *

Он не знал, что делать дальше. Нил был в состоянии аффекта: ноги и руки будто парализовало, глаза бешено моргали, как у сломанной куклы, в голове то и дело метались бессвязные мысли. Слишком много тяжелой информации навалилось на него в такой маленький промежуток времени. Нил из последних сил выдохнул. Перед глазами была лишь её детская искренняя улыбка, в ушах так и звенело звонкое имя сестры. Нет, сейчас не самое подходящее время для грусти. Нужно приходить в себя. Опустившись на кровать, Нил утомленно закрыл глаза.

Подумать только… У него есть сестра… Родная! К тому же ещё и двойняшка… Вот только… как объяснить её таинственное исчезновение? Почему сестру до сих пор не нашли? Кто был тот мужчина в подвале, и действительно ли он сумасшедший?.. Слишком много непонятных вопросов, и ни на один не находилось адекватного ответа… Но самое странное, что волновало его в тот момент ещё сильнее, — это жуткий ночной кошмар.

Его рука сама потянулась к тому самому альбому. Он в страхе открыл первую страницу и неожиданно заметил разительное сходство той маленькой девочки из страшного сна и сестры. Да, именно Диана явилась к нему ночью и звала на помощь. С чем же это связано?

Нил обессиленно вздохнул. В голове резко запульсировало, будто все мысли пытались вырваться наружу. Ему нужно было пару часов отдыха. И никаких тревог.

Ворочаясь с боку на бок, Нил понял, что попытки заснуть останутся тщетными. Вскочив с кровати, он снова просмотрел фотографии в альбоме, теперь уже более внимательно.

Самым забавным на первых страницах был снимок почему-то недовольной Дианы, скрестившей руки на груди. Её глаза под нахмуренными бровями были полны сердитой досады, губы, сжатые в тонкую нить, также помогали выразить некую раздражённость. Несмотря на её хмурый вид, Нил впервые за долгое время улыбнулся, воображая причину недовольства сестры.

Листая остальные страницы альбома, он искренне удивился: сколько же много живых фотографий было об их детстве. Вон на том снимке они, весело смеясь, катились с горки паровозиком, а на другом совсем неаккуратно ели манную кашу, по уши измазавшись в ней; на третьей фотографии, видимо, поругавшись, замахивались друг на друга кулаками…

Нил захлопнул альбом. Он не мог принять, что события на снимках были на самом деле. Он ничего из этого не помнил…

Всё же успокоившись, Нил понял, что, разглядывая фотографии, он не узнает, куда же всё-таки пропала Диана. Нужно было серьёзно всё обдумать.

— Я найду её, — поклялся он сам себе.

Только с чего начать поиски? Пойти в отделение полиции и расспросить у них про всё, что они насобирали по этому делу? Нет, это бессмысленно. Кто он такой, чтобы ему предоставлять материалы по следствию. Тем более, что служители порядка не были на месте преступления во время исчезновения Дианы…

Тут Нил вспомнил про сумасшедшего мужчину. А ведь он единственный видел и знал, что на самом деле произошло в тот день… Значит, только этот мужчина сможет раскрыть правду, даже если она будет чересчур несуразной.

Но как же его найти? Кроме того, что он лежал в одиннадцатой психиатрической больнице, Нил о нём ничего не знал. Знай он хотя бы его имя… Хотя, стоп. Психиатрическая больница… Это уже неплохая зацепка. Список пациентов за предыдущие несколько лет наверняка должен был сохраниться…

Нил спрыгнул с кровати, схватил любимый чёрный рюкзак, сложил в него самое необходимое для расследования и пулей вылетел из комнаты. Одержимый своей целью, он не заметил маму, которая работала за компьютером на кухне. Мэри моментально вскочила с места и подбежала к сыну.

— Ты куда? — её и без испуга большие глаза расширились вдвое.

— Искать сестру, — парень в спешке обул кроссовки.

— Нил, сама полиция не смогла её найти…

— А я найду, — сердито перебил он. — Не знаю, как вы с папой, а я не собираюсь сидеть и ждать, пока Диана, словно по волшебству, объявится сама, — он снял с вешалки кожаную куртку.

Не теряя времени на разговоры, парень выбежал из дома.

— И куда ты пойдёшь? — встревоженно кричала Мэри ему вдогонку.

— Искать в проверенных местах, — он на секунду остановился. — Если не вернусь, передай папе, что может забирать мои диски с песнями.

— Нил, подожди! — послышался мамин голос, но парень не услышал её, так как был уже далеко за воротами.

Помощь доктора

Сидя в кресле, Альберт Веллер писал своим небрежным врачебным почерком заключение для очередного пациента. Он безумно любил свою интересную специальность, хоть и часто уставал после тяжёлого дня. В молодости ему казалось, что принимать по пятнадцать-двадцать человек в день — большая психологическая нагрузка. Теперь же он считал это количество ежедневной нормой. Выписав все нужные лекарства, доктор назначил пациенту следующий визит и проводил его до двери. Альберт с облегчением выдохнул, обрадовав себя мыслью об обеденном перерыве.

Но тут в кабинет забежал запыхавшийся Нил. Доктор очень удивился его неожиданному визиту.

— Нил? — он приподнял брови. — У тебя что-то случилось?

— Простите за мой внезапный визит, доктор Веллер, — сказал Нил, пытаясь отдышаться. — Я знаю, наша с вами встреча назначена на завтра, но мне срочно нужна ваша помощь.

Доктор внимательно посмотрел на него.

— Итак, — он улыбнулся, — чем могу помочь?

Нил сел в кресло, стоящее напротив стола доктора.

— Я ищу одного человека, — Нил упустил слово «сумасшедшего», потому что не знал, как именно отреагирует на это доктор. — Он несколько лет назад проходил лечение в вашей больнице, — парень мельком взглянул на Альберта: доктор был весь во внимании. — К сожалению, его имя мне неизвестно, но я знаю, с каким диагнозом его отправили сюда и в какой день. Возможно, у вас ещё остались списки больных за последние двенадцать лет. Сможете помочь его найти?

Немного озадаченный, доктор Веллер на мгновение будто прирос к своему креслу и, потерявшись, смотрел во все глаза на Нила, который таким же образом смотрел на него.

— Я знаю, что, по сути, прошу совершить невозможное, — продолжал парень. — Но мне очень нужно найти этого человека.

Альберт поправил очки на переносице, серьёзно анализируя просьбу парня. Доктор знал Нила с ранних лет, когда, ещё будучи совсем маленьким, он приходил к нему в кабинет с встревоженными, наполненными слезами глазками и кратко, но чётко, отвечал на его вопросы. Веллер давно успел привыкнуть к этому чувствительному мальчишке, поэтому всегда был рад выслушать и помочь.

— Послушай, Нил, — он положил локти на стол и сложил пальцы в замок. — Я правильно понимаю, что этот некто связан с твоими тревожными снами?

Нил немного замялся. В голове вдруг вспыхнула мысль рассказать доктору всю правду, однако парень решил оставить всё в тайне для своего же спокойствия.

— Отчасти, да, — осторожно ответил Нил. — Но поймите, доктор Веллер, — он стал говорить медленнее, тщательно подбирая нужные слова, — та причина, по которой мне важно найти этого человека, сейчас не так важна. Просто доверьтесь мне и, по возможности, ничего не спрашивайте. У меня очень мало времени.

Альберт ненадолго задержал на нём задумчивый, глубокий взгляд. Ему стала безумно интересна причина важности для Нила найти неизвестного, и он решил выполнить его необычайную просьбу. Не расспрашивая больше ни о чём, он встал из-за стола, в знак согласия кивнул парню, давая «добро» их будущей операции.

Они направились на первый этаж в кабинет, который использовался для архивирования историй болезней каждого пациента больницы. Доктор Веллер попросил на вахте ключи, затем обмолвился парой слов с медсестрой и поспешил открыть кабинет. Нил тут же увидел высокие длинные стеллажи, на которых покоились тысячи папок с разными историями болезней. Доктор сказал, что нужно пройти вглубь кабинета, так как на ближних стеллажах хранилась информация о пациентах, проходивших лечение в этом году.

— Какой, говоришь, у него был диагноз? — спросил Веллер, чихнув от витающей в воздухе пыли.

— Шизофрения, вроде бы.

— Значит, по приезду в больницу, его должны были перевести в седьмую палату, — пришёл к выводу Альберт. Прищурившись, он пристально вгляделся в надписи на бумажках, приклеенные к стеллажам на скотч.

Наконец Нил и Альберт обнаружили перечень папок с подписью: «Шизофрения. DSM — 295.3». Альберт взял лестницу, одиноко стоящую у окна, поставил её напротив громадного шкафа и начал искать глазами подходящую дату приезда.

— Ты хоть знаешь, как он выглядит? — найдя нужную полку, доктор снова начал перебирать документы.

— Имею представление, — нетвёрдо сказал Нил.

— Так, отлично, полка с необходимым месяцем и годом нашлась. Напомни ещё раз число, — доктор продолжал копаться в стеллаже. Ну и задачу ему поставил Нил…

— Девятнадцатое октября.

— Хм, странно, — доктор осторожно повернулся к нему. — За этот день у нас не было принято ни одного больного с шизофренией, — он уже собирался спускаться с лестницы, когда Нил вспомнил, что полиция выпустила мужчину на следующий день после происшествия.

— Стойте, — быстро вскрикнул Нил. — Я, кажется, вспомнил. Не девятнадцатое, а двадцатое октября. Простите, доктор, — он виновато улыбнулся.

Вскоре Веллер нашёл пятерых человек, приезд в больницу которых совпадал и по числу, и по болезни. Двое из них оказались женщинами, что намного упростило задачу. Нил изучающе разглядывал страницы каждой папки, пытаясь не упускать ни одной малейшей детали.

Первым ему попался Норман Хуллиан — пожилой человек пятидесяти восьми лет, хотя по фотографии казалось, что его возраст соответсвует тем же цифрам, только в обратном порядке. Он тоже выпадал из списка подозреваемых, так как Нил хорошо запомнил, что тот мужчина в подвале был молодым. Оставалось всего два человека — Киллиан Поттер и Дуглас Прайсон. На первого мужчину Нил больше обратил внимания: уж сильно понравилась ему фамилия Киллиана. На тот момент ему было двадцать пять лет, он был женат и имел двоих детей. Мужчина оказался в больнице днём, что тоже подходило по критериям опознания. В симптомах болезни было записано, что пациент страдает галлюцинациями, постоянно несёт несвязный бред про вспышки света и грохот в голове.

«Скорее всего, он был ослеплён светом от открывающегося портала, и звуки в голове этим же объясняются…» — подумал Нил и продолжил изучать его дело. Оказалось, в больнице он пролежал недолго: его лечили самыми проверенными и дорогими лекарствами — видимо, кто-то из родственников оплачивал лечение. А когда врач назначил Киллиану следующий контрольный приём, пациент не соизволил прийти на него.

«Всё сходится… Ведь он специально скрылся, чтобы снова не попасть в руки полиции…»

Нил уже хотел объявить доктору, что он нашёл того, кого искал, однако всё же проверил для полного успокоения историю болезни Дугласа Прайсона. У этого молодого человека всё было гораздо проще и скучнее. При попадании в больницу ему было двадцать восемь лет. Место его работы не было указано. Остальную информацию про его личность Нил пропустил и лишь мельком глянул на симптомы: постоянные нервные тики, нарушения мыслительной деятельности, внимания, дезорганизация речи. При беседе с лечащим врачом Дуглас не отвечал на вопросы и, крича, доказывал, что он — не сумасшедший. По сравнению с Киллианом, он пролежал в больнице несколько месяцев.

И всё же интуитивно Нил склонялся больше в сторону Киллиана. Он попросил доктора, который всё это время стоял рядом и смотрел в окно, подержать папку Дугласа.

— Ну что, — доктор словно очнулся, — нашёл своего «нужного человека»?

— Кажется, да, — Нил ещё раз открыл историю Киллиана. — Большое спасибо вам, доктор! Можно я ненадолго возьму эту папку? Обещаю, верну в целости и сохранности.

— Не за что, дружище, — он весело пожал ему руку. — Да, только, прошу, ничего не потеряй! — напоследок сказал он, уже собравшись убирать ненужные папки. — О, так это же история болезни Дугласа Прайсона! — удивился Веллер, когда Нил уже направлялся к выходу.

Парень с интересом обернулся.

— Да, а что такое? — изумление доктора смутило Нила.

— Да так, вспомнил, сколько возился с ним, ведь не каждый год встретишь у себя на работе сумасшедшего писателя-фантаста.

— Писателя-фантаста?! — воскликнул Нил, чуть не выронив папку с делом Киллиана. — Доктор Веллер, прошу, расскажите мне про него всё, что знаете.

Оказалось, он всё-таки сделал поспешные выводы насчёт Дугласа.