Он искусствовед, историк цирка: и царского, и советского, и российского.
все же это здорово: узнать, что все живы-здоровы, и услышать голос нашего парня, который бодро отвечал: «Ничего, живу».
Отмечаем регулярно каждый день в своем графике наше пребывание здесь. Правило такое: кончился спектакль, и тот, чья очередь вычеркивать, сразу должен закрыть окно на небоскребе. Кто запаздывает, того пинками гонят к стене. Я вчера отличился. В связи с поездкой в кабачок забыл вообще зачеркнуть. Утром пришел, и Мишка с Егоренко били меня резиновыми гирями.
Сегодня после обеда с нашими друзьями из ООН поездим по городу, посмотрим, возможно, Биржу. Ты не бойся, я не буду приобретать ценные бумаги и акции, и играть на бирже не буду. Просто посмотрю, и потом расскажем тебе, что к чему.
Получил письмо от какого-то нахала, бывшего жителя Токмакова (он жил в доме № 2). Жаждет общаться, дружить и говорит, что прекрасно меня помнит. Помнит, что я «жил в доме № 13 на втором этаже». Конечно, я ему даже и не ответил, а письмо порвал.
страшного цвета напиток в графинах. Отец невесты (дядя Яша) сказал мне: «Це крестьянское вино „Улыбка“». Когда мы хлебнули «Улыбки», лица нам перекосило и на них не было ничего напоминающего улыб
Максим подавлен, потрясен, и все ему здесь в новинку. Он доволен.
в цирке работать жарко. Он не имеет искусственной регулировки температуры. Днем купол нагревается, и вечером все обливаются потом.
Нам, видимо, тоже придется пойти туда.
Спали долго и трудно (ворочалась в животах пища).
