Чтобы понять и оценить смысл романа, недостаточно рассмотреть литературную технику, использованную автором; интерес каждого произведения заключается в том, что он предлагает, в зависимости от эпохи, поджанра, а иногда и гения автора, некую содержательную гипотезу о природе и устройстве человеческого мира.
Ретроспективный выбор предков часто принимает форму списков рекомендуемых авторов и названий — списков, подчиняющихся скорее восхитительному ощущению родства, чем ясности концепта.
. Доведенное до крайности стремление к самодостаточному формальному успеху породило мираж «Книги ни о чем», которая, по часто цитируемому выражению Флобера, «держалась бы сама по себе, внутренней силой своего стиля, как земля держится в воздухе без всякой опоры»
Писатель был призван подчеркнуть силу индивидуальной перспективы, утвердить укорененность реальных мужчин и женщин в их наследственной и социальной среде. Задача романного шедевра отныне состояла в том, чтобы связать отдельного человека с объективностью мира.
В век равных возможностей и постоянного перераспределения почестей отмечалось превосходство великих литературных достижений над посредственными произведениями, и все жанры получили право на создание шедевров.
Повествовательный жанр, изобретенный сравнительно поздно, возникший на границах мира высокой культуры, лишенный дворянских грамот, которыми гордились его старшие брат и сестра — эпос и трагедия, роман не слишком стремился занять свое место среди словесных искусств, а тем более среди искусств как таковых
Защитники авангарда выражают предпочтения значительной части интеллектуальной элиты, сторонники читабельности пользуются благосклонностью искушенных читателей, а любители массового искусства опираются на цифры продаж, поэтому каждая из этих точек зрения имеет свою легитимность в мире современной литературы
Литературные критики, как правило, твердо отстаивали модернитет, понимаемый как формальное экспериментирование: согласно знаменитой сентенции, описание приключений, безвозвратно устаревшее, должно отныне уступить место приключению описаний. Роман либо окажется на острие формалистического авангарда, либо его не будет.
