Я заядлый читатель, поэтому я люблю мечтать. Мне нравится сбегать от реальной жизни, чтобы найти волшебные моменты в книге. Мне нравится, что когда читаешь, уходят все заботы, а на лице появляется улыбка и иногда ты влюбляешься в вымышленных персонажей
– Ты действительно неравнодушна к большим членам? Она удивленно приподняла бровь. – Ага, предпочитаю побольше. Но не расстраивайся, думаю, у тебя там тоже милая штучка.
Я инстинктивно ощупал сына, чтобы убедиться, что с ним все в порядке и ему не причинили вреда, а потом прижал ребенка к груди и выдохнул. Шумная толпа ничуть не смутила его, он положил голову мне на плечо, а крошечные ручки вцепились в мою рубашку. Я ткнулся носом в его лоб, пытаясь перевести дыхание. Когда я немного пришел в себя, мне нужно было найти Люси… Она стояла в обнимку с Оливией, и они обе плакали. – Черт, я люблю тебя! – крикнул я, направляясь к ней. – Люси, я люблю тебя! Она тоже крепко вцепилась в меня и задрожала. Если бы это было возможно, я бы обнял ее еще крепче. – Я люблю тебя, – прошептал ей в шею, а потом поцеловал. – Я люблю тебя. Люблю. Закрыв глаза, я игнорировал все крики и фотовспышки. Я целовал ее в губы бесчисленное множество раз, ощущая соленый привкус слез. Я целовал ее в шею, ключицы, нос. Повсюду. Везде. Я снова и снова благодарил ее за спасение сына. Уже во второй раз. Я долго обнимал ее. И весь остальной мир для меня совершенно ничего не значил. Все вокруг исчезли, остались только мы втроем. И она доверяла мне, позволяя шептать о любви. И я понял, что именно я сделаю ее счастливой до конца наших жизней. Я снял ее проклятие.
Даже не глядя, я мог сказать, что она отчетливо увидела стояк. Люси снова посмотрела мне в глаза и нервно сглотнула. Наверное, она осознала свое невыгодное положение, поэтому дернулась в сторону, чтобы наши тела больше не соприкасались. – Почему бы тебе не присесть, а? – предложил я, стараясь подавить желание сорвать с нее штаны и войти. – Устраивайся поудобнее.
Опустив голову, я сдунул ее локоны в сторону и прошептал на ухо: – Он большой, Люси. И твердый. – Я нежно ткнулся носом в щеку, вдыхая ее запах: едва уловимый и приятный. – Прикоснись ко мне.
