А какой у нас будет значок? – спросил Мексан.
– Золотой, вот это было бы классно! – ответил Жоффруа. – У моего папы есть один золотой значок.
– Золотой! – воскликнул Эд. – Да ты совсем рехнулся! Как ты собираешься что-то рисовать на золоте?
И мы все согласились, что Эд прав, и решили, что сделаем себе значки из бумаги. Потом мы начали обсуждать, как будет выглядеть наш значок.
– Мой старший брат, – вспомнил Мексан, – член одного клуба, и у него обалденный значок, на нём футбольный мяч, а вокруг – лавровые листья.
– Лавровый лист – это очень вкусно, – заметил Альцест.
– Нет, – сказал Руфюс, – что по правде было бы здорово, так это чтобы там было нарисовано рукопожатие, тогда сразу всем ясно, что мы настоящие друзья
Я оказался седьмым на контрольной по орфографии, и папа дал мне денег, чтобы я купил, чего мне захочется. Поэтому после уроков мы с ребятами пошли в магазин, и я выбрал карманный фонарик – как раз его-то мне и хотелось.
Это был замечательный карманный фонарик, я каждый день на него смотрел, когда проходил мимо этого магазина по дороге в школу, и теперь был ужасно рад, что он наконец стал моим.
– А что ты будешь делать с этим своим карманным фонарём? – спросил меня Альцест.
– Ну как же, – объяснил я, – это отличная вещь, чтобы играть в сыщиков. У сыщиков всегда есть карманный фонарик, когда они идут по следу бандитов.
– Ага, – сообразил Альцест, – но лично я, если бы папа дал мне денег на
Я не виноват, – ответил Альцест. – На завтрак был один лишний круассан.
Бульон тяжело вздохнул и велел Альцесту встать в строй и стереть масло, которое оставалось у него на подбородке.
В классе я сказал Альцесту, который сидит рядом со мной:
– Видал это? – и показал ему деньги.
Тут учительница закричала:
– Николя! Что это у тебя за бумажка? Немедленно принеси её сюда, я её конфискую!
Я заплакал и понёс деньги учительнице, которая посмотрела на них с большим удивлением.
– Что ты собираешься с этим делать? – спросила она.
– Ещё не знаю. Это мне папа дал за Карла Великого, – объяснил я.
Я заметил, что учительница старается не засмеяться. С ней иногда такое случается, и она тогда становится ужасно красивой. Она отдала мне деньги, велела убрать их в карман и сказала, чтобы я с ними не играл и не тратил на глупости. А потом она вызвала Клотера, и, по-моему, его папа не станет давать ему денег за ту отметку, которую он получил
Я не виноват, – ответил Альцест. – На завтрак был один лишний круассан.
Бульон тяжело вздохнул и велел Альцесту встать в строй и стереть масло, которое оставалось у него на подбородке.
В классе я сказал Альцесту, который сидит рядом со мной:
– Видал это? – и показал ему деньги.
Тут учительница закричала:
– Николя! Что это у тебя за бумажка? Немедленно принеси её сюда, я её конфискую!
Я заплакал и понёс деньги учительнице, которая посмотрела на них с большим удивлением.
– Что ты собираешься с этим делать? – спросила она.
– Ещё не знаю. Это мне папа дал за Карла Великого, – объяснил я.
Я заметил, что учительница старается не засмеяться. С ней иногда такое случается, и она тогда становится ужасно красивой. Она отдала мне деньги, велела убрать их в карман и сказала, чтобы я с ними не играл и не тратил на глупости. А потом она вызвала Клотера, и, по-моему, его папа не станет давать ему денег за ту отметку, которую он получил
Ах так? Ничего себе! Пусть этот тип сам с собой сидит дома! – заявил Жоаким. – В конце концов, никто его не звал! А я буду ходить играть, когда мне захочется!
– Могут выйти неприятности, – заметил Руфюс. – А ещё они тебе будут говорить, что ты ревнуешь
Ах так? Ничего себе! Пусть этот тип сам с собой сидит дома! – заявил Жоаким. – В конце концов, никто его не звал! А я буду ходить играть, когда мне захочется!
– Могут выйти неприятности, – заметил Руфюс. – А ещё они тебе будут говорить, что ты ревнуешь
