Надежда похожа на эту реку. Ты смотришь на нее, догадываешься, куда она ведет, но если захочешь взять, то в руках ничего не останется, – сказал Антар.
– Потому что по реке нужно плыть, а не хватать ее, глупый.
Не обижайся, но те, кто считают, что есть какая-то причина или судьба, просто пытаются себя успокоить. Им страшно брать ответственность за свою жизнь. А если всем ведает судьба, все сразу же становится проще. Это кто-то другой виноват, что с тобой происходит что-то плохое.
Мир никогда не дает того, чего ты хочешь. Нельзя полагаться на случай.
Кажется, мир жаждал, чтобы она заблевала. Но она плотно сжала рот.
Он еще узнает… узнает… В общем, что-то он точно узнает. Например, что ее лучше не злить. Она была уверена, что и глаза способна выцарапать. Как бы жалко это ни звучало.
Думать гораздо приятнее на свободе, а не на виселице.
Бедный Маркос, эти всхлипы и кровавое пятно на камзоле совсем не шли ему. Но смерть мало кому идет к лицу.
В последний раз осмотревшись, он без стука вошел в дверь. Внутри оказалось, как в галерее. Галерее дорогого хлама. Повсюду валялись вазы, картины, какие-то статуэтки, резная мебель. Если тарелкам или еще какой дребедени не хватало места, то она лежала прямо на полу. На домашний куст кто-то накинул ожерелье из жемчуга.
Рантар покачал головой. Неприятности слишком любили его, чтобы добровольно соглашаться встревать в них в каком-то захолустье.
