Эрика, отыскала потрепанного Гумунгуса, тоскливо взиравшего на шумное действо с вершины невысокой скалы. К Первохраму они возвращались уже вдвоем. Сытая заботливая медведица и покрытый густой сеткой шрамов, смертельно опасный медведь.
Настроения миндальничать не было. Крови мы сегодня пролили столько, что мораль вместе с жалостью впали в депрессию и забухали по-черному.
Я многозначительно поднял палец вверх и продекламировал запомнившийся с детства стих:
Что дробно-дробно, добро-добро
и прочие Европы – вы уж простите, но вас ждут грустные времена. Я бог по паспорту русский, а значит, плюшек подкину нашим.
Туннельная Лоза давно теребит мне нерв, требуя свежой божатины.
– Жнец миров. Божественный артефакт. Уникальное. Единственное.
Спокойно вышибать коленом
Добро должно быть с кулаками.
Большинство из них смерть не только наблюдали, но и не раз с ней бухали.
