Оглавление

Ника Аморская Выбор Пандоры
Глава 1 Сквозь Неоновые Звезды

В сумерках, в неоновой подсветке огней большого города, я брела домой. Сегодняшний день с его совещаниями, беготней и авральным выполнением текущей работы утомил до предела. Из глубин памяти неожиданно всплыло: «Волненьем жизни утомленный». Это сказал известный поэт, живший аж четыре века назад. А ведь верно! Точное отражение моего состояния. Я жаждала покоя, тишины и уединения. Еще один рабочий день подошел к концу.

Дома меня ждал Адам. Мой Адам. Совершенство и воплощение всех моих мечтаний. Он знал мои желания, как никто другой, ведь я сама вложила в него это знание.

— Здравствуй, любимая, — слышу, заходя в свой блок. Я поморщилась. Где Адам этого нахватался, что за слащавая чушь.

— Здравствуй, Адам, — ответила я. Слово «любимый», застряло в горле, оставив после себя горький привкус недомолвки. Потому что я знаю, мой Адам — не человек. Программа. Искусственный интеллект, живущий в виртуальном мире.

Но чаще я забываю об этом, настолько реалистично он себя проявляет.

— Прекрасный день! Я закачал библиотеку, на которую ты меня подписала вчера, проконтролировал роботов-уборщиков и подготовился к нашему походу в ресторан. Подключай датчики!

Конечно, в 2247 году никто не ходит в рестораны. Это реликт прошлого. Мы принимаем раз в месяц специальную таблетку, обеспечивающую организм всем необходимым. Но в виртуальной реальности… это было иное измерение ощущений.

Читая о быте прошлых веков, я поражалась тому, сколько времени люди бесцельно расходовали на примитивные действия. Целые часы уходили на рутинную готовку, превращаясь в изнурительный ритуал, занимающий значительную часть дня. А затем следовал еще один продолжительный процесс — само поглощение пищи, тоже занимающий немало времени. Быт прошлых веков казался мне невыносимо медленным и утомительным. Это было словно наблюдать за людьми, застрявшими в бесконечном цикле, где каждый день похож на предыдущий, а время безжалостно ускользает. Разве можно сравнить с современными технологиями, освобождающими время для более значимых занятий.

— Послушай, я выжата как лимон, давай сегодня отправимся на море.

— Отлично, тогда и любовный датчик подключай.

— Помню, Адам, — прошептала я тоскливо.

Глубокий вдох. И выдох. Как раздражает привычка говорить очевидное.

Кайф! Невероятный кайф! Соленая вода обволакивала меня, смывая усталость. Я плавала до изнеможения. У берега меня встретил Адам. В этом мире он был идеальным мужчиной: высокий, широкоплечий брюнет, именно такой, каким я его запрограммировала. Он поднял меня на руки и прижал к себе. Я обняла его за мощную шею, чувствуя щекотное прикосновение грубых волосков к коже.

— Я все сделаю сам, расслабься.

Обхватила его ногами. Поцелуй был нежным и страстным одновременно. Адам медленно входил в меня, давая привыкнуть, стремительно наращивал темп, а затем… волна за волной… экстаз смыл остатки усталости. Я извивалась, стонала, кричала от наслаждения.

Он готов продолжить хоть сейчас, но мне было слишком хорошо и нужна передышка.

Проснувшись за десять минут до пронзительного писка будильника — привычка, выработанная годами — я с удовольствием окинула взглядом свой спальный блок. Или, как говорили древние, квартиру. Пять квадратных метров безупречного порядка — заслуга старательных роботов-уборщиков. Каждая поверхность сияла, отражая искусственный свет, не оставляя места ни пылинке, ни соринке. Даже в шкафу, даже в идеально чистом санузле, уверена — царит полная стерильность. Окон не было — лишняя трата энергии на отопление, лишняя забота, лишняя нагрузка. Простая, функциональная элегантность — эргономичная кровать, на которой я лежала, и строгий письменный стол с компьютером, в глубинах которого жил мой Адам. Всё есть и ничего лишнего. Именно так, как я люблю.

— Адам, мне понадобится твоя помощь в работе, — вспомнила только сейчас. — Надо подготовить презентацию для комиссии по распределению грантов. Все необходимые материалы мы уже отправили, я скину тебе их сегодня. По слухам, они не могут принять решение, потому что появился какой-то конкурент, настоящий выскочка. Представляешь, генетик, решивший, что он может выращивать новые органы прямо внутри человека!

Я так и видела этого наглеца: ученого старой закалки, из того времени, когда генетические эксперименты были менее регулируемы. Образ сурового профессора с седыми висками, огромными насупленными бровями и пронзительным взглядом встал перед глазами.

— В общем, подготовь для меня короткое, но впечатляющее выступление, с максимальным количеством наглядных материалов. Покажи, как наши симбионты могут эффективно помогать человеческим органам.

Адам, мой надежный помощник, невозмутимо ответил:

— Хорошо, я все сделаю. Не беспокойся. Но я уже скачал монографию твоего оппонента. Должен сказать, там все достаточно логично и обоснованно изложено.

Я вздохнула, в голосе прозвучала нотка раздражения:

— Да что ты понимаешь?! Выращивать органы внутри живого человека! Это все равно что стереть часть твоего кода и заменить его новым! Это же абсурд! Полное непонимание тонких механизмов жизни!

Ворвавшись в лабораторию, я оказалась в гуще оживленного утра. Коллеги, собравшиеся в просторной поильне, погрузились в бурное обсуждение гипотетического скрещивания бегемота и зебры. Воздух наполнял аромат чая — наша жизненная необходимость, которую не могли еще заменить удобные и быстрые таблетки для гидратации.