И влюблённый субъект, и объект могут быть сведены к автоматам: перед нами совершенная любовная машина»
Фрейда о жутком [unheimlich] в одноимённой статье
и автоматоне [αὐτόματον], о случайности и самопроизвольности
Автоматизм Клерамбо и навязчивое повторение Фрейда приводят Лакана к автоматизму повторения, которое оказывается принципиальной чертой символической матрицы человека, ведь автоматон — «не что иное, как сеть означающих»
Игра подчёркивается театральным, водевильным характером съёмки, а скорость кружения камеры отмечает непрерывную смену партий
фильма «Андалузский пёс», который на двух канатах тащит за собой рояль, а на нём — без намёков — два мёртвых осла [
Виридиана творит добро, платой за которое становится насилие. В ключевой сцене фильма безобразные, уродливые фигуры участников попойки застывают за столом в позах учеников-апостолов «Тайной вечери»
Как раз наоборот: люди тревожат призраков.
Они, по словам Деррида, принадлежат науке о призраках, фантомологии
Всё это легко себе представить, если вспомнить: кинематограф и психоанализ — призрачные медиа, они имеют дело с призраками
