Бабушка Нини всегда говорила, что рано — это вовремя, вовремя — это поздно, а поздно — просто неприемлемо.
Прости. Мне кажется, что я тебя подвела, — слабым голосом произнесла Элинор. — Я даже не знаю, как теперь быть…
Уильям вытер большим пальцем слезы у нее под глазами.
— Я тебя так просто не отпущу, Элинор. Я тебя люблю и по-прежнему хочу на тебе жениться.
Глаза у нее заблестели. Разве она заслужила такого хорошего и доброго человека?
— Можем еще раз попробовать. Все будет хорошо, вот увидишь. Я обещаю
рано — это вовремя, вовремя — это поздно, а поздно — просто неприемлемо.
Нини всегда говорила, что рано — это вовремя, вовремя — это поздно, а поздно — просто неприемлемо. Пышка опять неприемлемо поздно задержалась. А знала ведь, что у меня
Бабушка Нини всегда говорила, что рано — это вовремя, вовремя — это поздно, а поздно — просто неприемлемо.
Не давай никому украсть у тебя радость, милая, а то проживешь всю жизнь несчастной. Я такое уже видела. Покажи этой невежде что к чему — выучись. Не забывай про свою цель, а про нее забудь.
Я кивнула, делая вид, что поняла, но боль разбилась на тысячу осколков, которые кололи и резали меня. Одно дело знать про расизм, а другое — на себе почувствовать напор подобного гнева. Я машинально пошла за тетей к автобусной остановке, откуда нам предстояло поехать обратно в нашу клетку в Северной Филадельфии. В место, где нам предписано было находиться. Нас загнали как свиней в слишком тесный загон, и там нельзя было мечтать или дышать. Нам каждый день приходилось сражаться за еду, за деньги на проезд. А эта поездка в даунтаун показала мне, что бороться приходится даже за то, что должно быть бесплатным, — за наше достоинство.
Искусство — это друг, к которому ты всегда сможешь вернуться. Оно всегда будет рядом, всегда подтвердит тебе, что ты действительно жива
