Оглавление

Погрузится в долгий беспробудный сон, по окончанию которого я окажусь вновь в Самаре гуляющей возле стелы посвященной Владимиру Высоцкому и разглядывая старенькие нуждающиеся в ремонте четырехэтажные жилые дома расположенные напротив сквера. Мы часто любили гулять с моей матерью в сквере Высоцкого, проводили часы сидя на скамейки и обсуждая то, что видели за день. В те времена, моя мама еще не пребывала в глубокой депрессии и еще могла вести образ жизни среднестатистического гражданина нашей великой страны, но позже в ней что-то надломилось. Она мне часто говорила, что в этом виноват мой отец бросивший нас и приехавший за многие километры от Самары. Кажется во Владимир. Или же я только это слышала из разговоров моей матери своим подругам по телефону, когда напившись «красных напитков» она становилась сама не своя и не следила за тем, что вылетает у неё изо рта. Матери не должны быть такими и пить красные напитки убивающие их. Но, я промолчала. Как обычно. Я промолчала и тогда, когда меня поставили перед фактом, что мы навсегда переезжаем из родной Самары в какую-то деревню, которая должна стать нам новым родным домом. Мне казалось что чем, дальше мы уезжали вдаль, тем все больше я теряя саму себя, ту девочку катающейся на самокате по Аксаковой улице, ту девочку чьи родные и близкие остались теперь далеко позади и врят ли моя мама планировала хоть когда-нибудь забрать всех родных с собой. Я потеряла нечто важно. Но пока не понимала толком что. Мне было безумно грустно, но как взрослый и вполне отдающий себе отчет человек (все таки девять лет, это тебе не пять и не шесть!) я сохраняла упорное молчание, как захваченные в плен агент КГБ, который ни в коем случае не должен сообщать международным врагам все тайны нашей страны.

Мой самый лучший друг Моти, а по совместительству самая лучшая и преданная игрушка в мире была тоже со мной, облегчая мою печаль по поводу сегодняшнего переезда в поселок Зимний, где судя по названию всегда стоит бесконечная зима. И наверняка празднуют они не один, а даже два Новых года, заменяя им Масленицу и майские праздники. Ведь какой смысл провожать весну, если весь поселок всегда находится под большой толщей снега? Моти был выдрой. И мальчиком. Все потому что если взглянуть в его черные, круглые глазки, то сразу поймешь что он представитель упертого и волевого характера, даже то как он отважно выпятил вперед свою пушистую грудку, напоминало в ней бойца, правда без доспехов и лат. Темная бурая пушистая шерстка и светло — серебристая мордочка с закрытым ртом и длинными белыми усами, а также плоская но довольно крупная голова, вот каким всегда я видела своего лучшего друга. Длинный хвост его был загнут кольцом, что меня тоже вполне устраивало, так как прямой хвост мешал бы мне брат Моти в свои руки, а так мы с ним сроднились и стали почти что единым целым, учитывая что Моти находится у меня в руках сутки напролет. Это была последняя из игрушек купленная моим отцом уехавшим во Владимир. Даже если он вернется когда-нибудь назад в Самару чтоб нас найти, то глубоко разочаруется, так как нас там больше не было, ищи свищи.

На соседнем от меня заднем сиденьем автомобиля в клетке для перевозки собак спал мелкий карликовый пинчер, который не смотря на свои небольшие размеры, был весьма злобной собакой любящей перегрызать в доме провода и уничтожать мебель. Звали его Эльф. Даже имя его меня раздражало. Обычно я всегда любила животных и гладила всех встречающихся мне кошек, словно мы были с ними знакомы многие многие годы, но Эльф был сущим злом. Моей матери подарил эту мелкую злобу её новый «муж», а по совместительству и как объявили мне все родственники в Самаре мой отец. Разве отцов бывает двое? И названный (хоть и не по документам) отец мне под стать Эльфу, тоже совсем не нравился. Моя новая жизнь, казалась мне туманной и отталкивающей, так же как и новые люди входящие в нее с которыми у меня не было никакого желания знакомится. Моти то, что осталось у меня от прошлого и я им дорожила в разы больше, чем противным Эльфом и новоявленным «отцом» по имени Владислав или как более сокращенно называет его моя мама Славик.

Я искоса взглянула в зеркало заднего вида которое отражало сосредоточенное лицо мужчины и в сотый раз осознала для себя, что считаю себя лишней в этом автомобиле. Даже быстро мелькающий в окнах хвойный лес никак не мог успокоить меня, несмотря на то, что я всегда только и мечтала жить рядом с елками и вдыхать их горьковатый запах. У Владислава (Славика) была смуглая кожа в отличии от нас с мамой, он был мужчина довольно высокого роста — примерно метр восемьдесят с худощавой фигурой и уложенными короткими волосами цвета горького шоколада который я никогда не любила. Вечно отсутствующий взгляд не проявляющий к моей персоне интереса, в котором иногда мелькала еле заметная злоба если его что-то во мне выбешивало, будь то оброненные нечаянное вещи или же слишком громкий разговор. Если взглянуть хотя бы раз на такого человека как Владислав Дубов, то ты сразу же понимаешь, что мужчина является ярым сторонником бездетности. У таких как он детский смех вызывает скрежет зубов, а нечаянно залетевший на балкон футбольный мяч пробуждает тягу к совершению какого-либо злодеяния, вот только УК РФ останавливает его, готовя для таких «безобразников» как он довольно большие срока за решеткой. У Владислава была «старческая» походка, он медленно ходил наклоняясь немного вперед и скрещивая за своей спиной руки, что говорило о нем как о человеке скованном и закрытым в себе, ни разу я не замечала за этим мужчиной проявление игривости или беспричинного веселья. Близко посаженные темные глаз тоже не добавляли мужчине красоты, так же как и узкий лоб с еле видимыми мимическими морщинами, вот только короткий высокий нос хоть немного, но все же спасал ситуацию. Несмотря на нос, который создает «львиный профиль», Владислав (а по совместительству просто Славик) никогда не сможет мне стать другом, которому я смогу доверять свои секреты и тайны. Также он не способен заменить мне отца. Лучше бы он забрал своего противного Эльфа зачем-то подаренного моей матери на восьмое марта (что мне как ребенку его возлюбленной тоже полагается хоть какой-нибудь жалкий презент он конечно же забыл) и вернет нас опять в родную Самару с её смотровой площадкой и монументом Славы, а также Волгой в которой я любила купаться в самые жаркие, летнии дни. В Зимнем поселке наверняка не будет никакого купание в реках и озерах. Только насквозь обледеневшая вода, по которой можно будет пройти до соседнего берега.

Моя мама сидела на соседнем от водителя сиденье, о чем-то очень оживленно разговаривая с Владиславом, называя его то Вадя, то Владичка, отчего у меня появилась неконтролируемым рвотных рефлекс. Нужно позже ей рассказать как неуместно называть так человека, который старше тебя аж на три с половиной года! Врят ли она будет меня слушать, ведь после того как она увлекаясь распитием «красных напитков» (я называла их коктейлем Дракулы), то стала сама не своя, полностью изменившись как внешне так и внутреннее. После ухода отца в ней что-то надломилось, она как увядший цветок который не может больше радовать своей красотой. Ей не помочь регулярным поливом и солнечным светом, ведь сгнивание пошло с корней, а до них добраться намного-намного сложнее… даже я это прекрасно понимала. Именно поэтому больше трогала ее. Не просила покупать новые игрушки, не разговаривала о том, что меня волновало больше всего в школе (так как это было просто бесполезно, в лучшем случае тебя не будут слушать, в худшем последует незамедлительное наказание), всегда старательно улыбалась, даже когда на душе скреблись кошки. Я стала играть в игру, правила которой мне никто не объяснил и не рассказал, когда же всему этому лицемерию придет конец и вообще настанет ли он? В один из таких то моментов, на горизонте замаячил Владислав Дубов, познакомившись с моей матерью на работе, где она была риелтором, а он одним из её многочисленных клиентов. В какой-то момент они влюбились (а моя мама начинает любить весь мир стоит ей только выпить свой «напиток Дракулы»), а затем все так стремительно закрутилось, завертелось что в итоге она решилась на переезд в его дом находящейся в неизвестном мне поселке Зимнем, расположенном где-то недалеко от Новосибирска. Мама мне пообещала свозить когда-нибудь потом в Новосибирск и отвести в зоопарк в котором я так и не разу не была, а видела только на картинках своей энциклопедии подаренной моей бабушкой по отцовской линии, где-то сейчас это потасканная жизнью энциклопедия едет в багажнике грузовика и еще не знает в какую глушь мы везем, всех иллюстрированных животных. Я везу свою старую жизнь, в новую неизвестность и страшусь ее больше огня. Скоро сентябрь. Осталась буквально неделя до него, а мне совсем не охота идти в новую школу. Коммуникабельность совсем не мой конец, как сказала моя прошлая классная руководительница, и все же с горем пополам я смогла себе отыскать свою единственную подругу Гордееву Раду Петровну. Моя мама посмеивалась над её именем и часто называла её не Рада, а Рабочая Демократия, что впрочем ту совсем не обижало, а даже немного радовало, хотя я не до конца могла понять в чем собственно была причина ее радости. Рада была очень веселой девочкой с заплетенными в тугой хвост светлыми волосами, загорелой на солнце кожей (она также очень часто ездила с родителями на море и различные санатории) с выпученными карими глазами и пушистыми бровями. Она мне чем-то напоминала распушинившуюся белку, вечно перескакивающей с места на место и не находящую нигде себе покоя. Залюбленная своими родными, но не испорченная, именно поэтому наверное к ней многие тянулись как к лучику света в пасмурный день. У нее день рождение будет в декабре. Нужно будет прислать ей поздравительную открытку, если она еще к тому моменту будет помнить о моем существовании. Мне бы хотелось в будущем увидеть свою подругу хотя бы еще раз, но уговорить свою мать в ближайшее время снова поехать в Самару я врят ли смогу. У меня остался лишь Моти. Моти который как и я ненавидел весь наш переезд и новую жизнь.

Выдра моргнув глазами повернулась ко мне лицом и как-то слишком резко махнула своим длинным острым хвостом в сторону отчего он несильно ударился об мягкую обивку водительского сидения, но никто из взрослых этого совершенно не заметил, а значит можно спокойно выдохнуть воздух из легких.

— Мне совершенно все это не нравится. — сообщил обеспокоенно Моти пытающийся посмотреть в окно. Голос его как всегда был чистым и звонким. — Я хотел бы вновь оказаться у нас в квартире, где так всегда вкусно пахло пирогами бабушки Надежды Сергеевой.

— Тише дурак. Мама говорит что не стоит больше общаться с ней. — шепотом сообщила я своему другу, хотя уже не один раз рассказывала всю подноготную Моти, который все не желал мирится с реальностью.

— Она хорошая.

— Знаю.

— Наша квартира тоже была отличной, мне нравился и зал с двумя спальнями где мы с тобой строили домики из подушек, и наша кухня хоть и небольшая но выходящая окнами на красивый бульвар. После дождя там так сильно пахло листвой. Скажи Надежде Сергеевой, чтоб она нас с тобой увезла обратно в Самару. Мы не ученые чтоб ездить в Новосибирск.

— Разве только ученые едут в Новосибирск?

— Там много научных центров, туда поедут либо ученые, либо круглые дураки. Еще там очень холодно.

— У нас нет с тобой другова выбора, как смирится. Моя мама не станет нас с тобой слушать. Я всего лишь ребенок, а ты плюшевая игрушка, которую к тому же никто не слышит кроме меня. Мама говорит, что я перерасту свои детские «выдумки», но мне совсем не хотелось бы чтоб ты как и все остальные близкие мне люди покинул меня.- говорю как можно тише, стараясь чтоб на меня никто не обратил свое внимание.-Так что, помалкивай до конца поездки.

— Ты же знаешь как я не люблю молчать.- серебристая мордочка забавно морщится, насколько это возможно для плюшевой игрушки. Словно кто-то сильно сжал плоскую голову выдры, а затем так же быстро отпустил отчего она пришла в исходное состояние.

— Мне следовала послушать маму и убрать тебя в багажник, ко всем остальным моим игрушкам.

— Нет, ты не поступишь так жестоко со своим лучшим другом Саша.

— Все потому что я слишком мягкосердечная как говорит часто мне моя мама, надо воспитывать в себе твердость характера. У меня нет внутреннего стержня, как у других людей.

— Если бы ты воспитала в себе внутренний стержень, то наверняка не допустила сегодняшний переезд в поселок Зимний.

Возразить мне на это было нечего. Разве из-за отсутствия во мне стержня случился сегодняшний переезд и встреча моей матери со Славиком? К сожалению есть такие вещи, на которые дети попросту не могут повлиять, это новые знакомства взрослых, переезды в другие города и незапланированные поездки по Золотому Кольцу России куда тебя никто не звал из-за нехватки отложенных сбережений. Я совсем не таю обиды на свою мать, нет, пожалуй я слишком сильно ее люблю чтоб вести список обид и ссор которые у нас с ней произошли за последний год. Просто мне не хотелось бы чтоб моя мать отдаляла меня от всех тех близких мне людей, которые уделяли мне всегда лишние пару минут, то играя в настольные игры, то готовя румяную выпечку поедая которую я ощущала себя хоть толику, но счастливой. Сейчас все было уничтожено. Худощавый человек с злым взглядом и коротким львиным носом сумел пустить корни в мою жизнь, перевернув в ней все вверх дном. Так иногда случается. Ты думаешь что у тебя вечно будет все хорошо, а затем бах! На тебя обрушиваются проблемы как снежная лавина не выдержавшая скопления тяжелых масс снега, а затем ты оказываешься закопанной в проблемы по уши. И помощи ждать не откуда. Бесполезно названивать в телефоны доверия, там таких как ты тысячи.

Моти вновь затрепыхался у меня в руках, пытаясь коротенькими лапками вырваться из крепких объятий, но я его не отпускала. Мне казалось что стоило отпустить Моти, как я потеряю нечто ценное и важное и уже никогда не смогу его вернуть назад. С передних мест раздался очередной веселый смех. Владислав закурил внутри автомобиля электронную сигарету с уже знакомым мне запахом ментола, не удосужившись хотя бы приоткрыть боковое стекло, чтоб в салоне не воняло. Моя мама же как обычно не сделала никакого замечая, принимая его поведение как должное, а значит можно было и дальше творить все что тебе вздумается, а в будущем перешагнуть грань дозволенного. В окружающем мире пишут как опасно курить в доме где есть маленькие дети и какие последствия в будущем вызывают накопившийся дым в легких, несмотря на это воз был и ныне там. Мое присутствие тактично игнорировали, словно я была сторонним наблюдателем их новой жизни, в которую пришла из собственного интереса, а не потому-что у меня не было выбора. Почему-то мне захотелось уехать к отцу во Владимир. Там наверняка было бы лучше, чем там куда я еду. Я быстро представила как держась за руки мы с отцом гуляем по незнакомому мне городу, а он рассказывает мне о старинных достопримечательностях и каждый день покупает шоколадное мороженое от которого у меня сводят зубы. Грусть вновь дала о себе знать, завыв изголодавшимся волком в глубине души, но я её сумела быстро ликвидировать, мыслями о хвое и тем сколько кислорода приносят в наш мир хвойные леса. Тема не нашла своего развития и в итоге я уныло глядела в окно и считала электрические столбы вдоль дороги, которых было всегда пруд пруди. Интересно в хвойных лесах обитает много волков и медведей? Если бы я в одиночку пошла гулять по таким лесам, я бы обязательно одеяла яркую одежду чтоб меня было легче найти если потеряюсь, а затем обязательно возьму с собой компас и буду следовать четко на юг, так что чтоб вернуть назад, мне нужно будет идти на север и я вновь окажусь возле своего дома. Но, если за мной начнут гоняться волки или медведи, мне придется сойти с маршрута и возможно в процессе своего побега я могу обронить компас, а затем и вовсе потеряться. Тогда нужно будет ориентировать по мхам и лишайником которые всегда растут на севере. Но, если и это не поможет, то…

Раздался мобильный звонок. Это был телефон моей матери. Белый, старенький самсунг. Моя мама хоть и без интересаа, но все же подняла трубку почти сразу же сказав:

— Да мам, я тебя слушаю… нет, мы еще в дороге. Да, да, да Саша накормлена, если что у нас есть в сумке с собой пару бутербродов с колбасой….какое вредно? Докторскую придумали наши врачи, при Сталине, разве они стали бы травить свое население химикатами?…твой суп мы разогреем когда приедем в поселок. Там у Вадика есть микроволновка, так что тебе не стоит из-за этого расстраиваться… конечно, конечно, вдали от города всегда воздух чище, чем в городе, нам пойдет только на пользу такой переезд, плюс подтянем свое здоровье, больше не будем посещать поликлиники и больницы, раньше же как-то жили люди в России? И ничего. -моя мама ненадолго умолкла, всматриваясь в свой маникюр который успела накрасить в Самаре у какого-то «мастера». — мебель привезут сегодня. Потихоньку обставим наш новый дом… конечно, не все же сразу?…мам давай пока не будем об этом. Я все тебе расскажу, по приезду. Да. Да. Тебе не о чем беспокоится. Я тебя тоже целую. Пока -пока!

Разговор был закончен. На него ушло от силы минут пять, если не меньше. Это звонила моя бабушка Голубева Ждана Георгиевна. Её я тоже очень сильно любила, несмотря на то, что характером она сильно была похожа на мою маму и от нее было почти невозможно дождаться объятий и ласковых слов. Женщина с тяжелым характером. Седые волосы всегда красит в черный цвет, что очень идет ее белоснежной коже, которая досталась так же мне и моей матери. В силу своего характера (а ей уже пятьдесят пять лет!). она становилась с каждым годом все капризнее и раздражительнее, чем часто раздражала мою маму. Красивые, большие глаза зеленого цвета, все еще были молоды несмотря на возраст, а дугообразные брови были тщательно выщипанные вокруг, хотя я считала всегда это лишним. Мне бабушка Ждана нравилась бы любой, главное чтоб она не показывала лишний раз свой упрямый характер. Вечно потрескавшиеся губы, которые Ждана Голубева вместо использование гигиенической помады смазывала кусочком сливочного масла, мягкие, красные щеки которые возможно приобрели такой цвет вследствие не совсем правильного питания, несмотря на удаление в прошлом желчного пузыря операция на который просто обязывает соблюдать диету. Моя бабушка жила одним днем и отказаться от своей идеологией не собиралась. Крупное тело, с лишним жирком тоже она приобрела вследствие не совсем правильного образа жизни, чему совсем не печалится, а наоборот гордится считая что худые люди больше подвержены серьезным болезням. Именно она учила меня не полагатся при болезнях лишний раз на лекарства, а обратиться к травникам или же лечится молоком с медом и дышанием над кастрюлей с горячей водой. Моя мама была более скептически настроена к народной медицине и больше предпочитала обращаться как всякий современный человек к докторам, но только в случае если это касалось ее собственного здоровья. Меня же она лечила мятными леденцами от кашля и горячим чаем с покупным в пластиковой таре медом. Была ли это заботой или же экономией? Тогда я не могла точно определить это. Но, то что моя мама практически обо мне не переживала говорило само за себя.

Запах ментола буквально витал в воздухе, просачиваясь мне глубоко в легкие и оседая на их стенках химической смолянной субстанцией, которую наверняка не очистит даже популярный domestos. В машине у меня нет права голоса, нужно как послушный ребенок тихо сидеть забившись в уголке и не высовываться. Владислав натянуто улыбнулся моей матери ненадолго оторвав свой взгляд от дороги, а мама которая ласково переплела с ним пальцы свободной руки улыбнулась тоже в ответ. Идиллия и гармония. Только вот меня от таких чуждых нежностей, сейчас стошнит, только Моти помогает мне хоть как-то справиться с наплывающими периодические негативными эмоциями. Сейчас я готова даже жертвовать своим свободным временем и тратить на учебу все время, лишь бы меня вернули обратно в мою трехкомнатную квартиру по улице Ивана Булкина (раньше название нашей улицы вызывало у меня истерический смех, отчего родители недовольно цокали на меня языком) и даже готова отдать все свои старые игрушки, не считая Моти. Но такая жертвенность, была откровенно сказать бесполезной. Никто не собирался меня возвращать обратно. Все было бесполезно. Нужно было свыкаться с новой для меня жизнью, которая с каждым пролетевшим за окном километров казалась для меня пугающей и чужой. Мне не хотелось заводить новых друзей, не хотелось больше заниматься своим любимым хобби рисованием так как теперь все это казалось мне большой глупостью. Я даже не могла представить чем займусь по приезду в поселок Зимний и как буду тратить свое свободное время. Наверняка позволю поглотить себя соц сетям, которые регулярно контролирует моя мама, но может быть в этот раз сделает исключение и забудет обо мне скажем хотя бы на ближайшие пару лет. Превращусь в пыльный комок, или перекати -поле иногда перемещаясь из своей спальни на кухню (все же человек без еды не протянет и месяца, а без воды и того меньше), а затем срастусь окончательно с чужим для меня домом, так что меня из-за ново-приобретенного камуфляжа даже видно не будет. На чужбине и собака тоскует как -то прочитала наша классная руководительница в классе. Неужели теперь роль тоскующей собаки отведена мне?

Машина подскочила на ухабе, отчего моя мать с Владиславом (Славиком) ругнулись на переднем сиденье в унисон. Клетка с Эльфом тоже подскочила, а затем с глухим стуком упала вновь на сиденье, несмотря даже на то что была хорошо зацеплена ремнями безопасности. Эльф в приступе негодование очнулся от дремы, а затем зашелся противным и долгим лаем, бросаясь на прутья клетки отделяющей его от заветной свободы. Мне Эльф не нравился с самой нашей первой встречи, еще будучи совсем щенком он постоянно кусал меня за лодыжки, совершая сей действия с самой гаденькой мордой. Черные уши у пса стояли торчком, в размерах он дорос до двадцати семи сантиметров, решив не достигать максимального для его породы размеров, маленький обрубленный хвостик вечно болтался сзади как кем-то обгрызанная сарделька. Окрас у него был черно-рыжий (в основном черный, не считая рыжих пятен на груди, лапах и мордочке), а шерсть короткая и блестящая по которой совсем не охота проходить своей рукой, чтоб потрепать животинку. Так сказать мини-доберман только более жалкий его аналог. В темных глазках казалось пряталась безграничная любовь к пакостям и преступлениям, этот мелкий пес умудрился уничтожить в хлам все наши телевизионные провода в зале и порвать мои валяющиеся на полу мягкие игрушки, присвоим тем самым их себе (моя мама впрочем смогла оправдать пса тем, что это животное, с которым нужно регулярно заниматься чтоб он вырос умным и покладистым, чему я сильно сомневалась). Мне хотелось бы увидеть лицо Владислава когда его драгоценный подарок устроит туалет для себя на его спальном месте и наконец-то увидеть ненавистное лицо впавшее в самую настоящую ярость. Убью двух зайцев так сказать одним ударом.

Клетка с Эльфом была повернута в нашу с Моти сторону и я видела как плоская голова пса недовольно бьется об прутья клетки, пытаясь пробить себе путь к свободе, но ничего не выходило. Наверняка первым бы делом Эльф захотел бы попробовать на зуб плюшевую шерсть моего Моти и которого я всегда прятала подальше от него. Стройные лапы пса начали тянутся в мою сторону, через прутья клетки и я с безразличием смотрела как его когти плосуют чужое сиденье, даже не пытаясь остановить его так как считала своим долгом игнорировать раздражающий меня элемент.

— Саша, ну достанем ты ему из кармашка сиденья сушеные свиные уши. Не видишь что ли что ему охота есть?

Сигнал услышан. Значит я могу тоже наконец-то начать говорить, а не слушать скучные рассказы о новостях и об производителей автомобильных запчастей которые покинули Россию в связи с санкциями.

— Не хочет он кушать. Просто пытается донимать.

— Все животные становятся такими, если долго находятся без еды малыш. — слово малыш прозвучало у моей мамы, как-то слишком неестественно. Видно что она не привыкла так меня называть, но еще под действием радостной эйфории от смены жительства одаривает окружающих себя людей лучами радости и любви. Превратилась в хиппи одним словом. Не хватает только на волосах сбоку ракушку и разноцветной фенечки на руках. -Я же не прошу тебя о многом.

— Ладно.

В итоге как обычно вновь принимаю правила игры своей матери, все еще злясь на то, что еду в автомобиле насквозь пропитанном химическим запахом ментола. Хотелось поскорее чтоб наша поездка закончилась и я могла выйти и подышать свежим воздухом. Забрала с кармашка сидения свиные уши и открыв пакетик с отвращением кинула одно особо большое скукоженное ухо внутрь клетки с Эльфом, стараясь не думать о том, каким адским болям подвергались бедные животные когда им разрезали разные части тела. Пес же не был настолько гуманен как я, в его пустой голове казалось вообще надолго мысли не способны задерживаться, наверняка именно поэтому он быстро принялся за данное ему угощения, начав издавать неприятные звуки своими челюстями. На то он и пес. Возможно теперь-то он окончательно успокоится и перестанет вопить как раненный бизон на весь салон автомобиля и больше не будет плотоядно рассматривать Моти сидящего у меня на коленях.

— Мы скоро приедем?

— Конечно. По навигатору осталось всего-то десять километров. — отвечает мне Владислав, хотя я обращалась к своей матери. -Нужно будет тебе Марта отправить ее документы в местную школу, чтоб она с сентября могла начать посещать занятия. Всего неделя до сентября.

— Отправила онлайн. Списывалась с руководством школы еще в Самаре. Заочно принята. Останется донести только справки от врача и об наличии у Саши прививок, но переживать не о чем. Мы уже все приготовили.

— Я может быть вообще не пойду больше в школу. — слишком рискованно начинать спор, но все же я не могла удержаться, чтоб не испортить их идиллию.

— Это как?

— Да вот так. Многие есть известные люди которые не заканчивали школы. Например Бродский.

— Да, но в таком случае тебе как Бродскому придется пойти пахать на завод, чтоб не сидеть на наших плечах в качестве иждивенца. Надеюсь ты сможешь хоть чего нибудь добится без особых талантов и связей.

— Я стану художником! — быстро оживилась я чувствуя внутри себя прилив сил. Словно кто-то внутри меня вставил батарейку energizer.

— В художники не идут за большими деньгами. Все художники заканчивают свою жизнь в нищете. Зато после твоей смерти возможно кто-то перекупит твои картины за миллионы рублей на каком нибудь аукционе, а затем возможно к тебе уже посмертно придет всеобщее признание. Но и это очень маловероятно. Я видел твои картины, они не блещут особым мастерством. — хмыкает Владислав, явно довольный произнесенной тирадой, которая обрушилась на мою детскую голову как тяжелая глыба снега с неочищенных крыш хрущевок.

— Дядя Слава прав, моя милая… хоть и был довольно резок. -быстро отвечает мне мама разворачиваясь ко мне и пристально вглядываясь в мои расстроенные глаза. -Не грусти. Скоро мы приедем и ты своими глазами сможешь увидеть свою новую школу и может быть поймешь, что ходить в нее намного лучше, чем растрачивать свое время дома.

— Я уже знаю что она мне не понравится.

— Не будь такой обидчивой. На обиженных воду возят, слышала такое выражение? — Владислав (Слава) наконец-то затолкал свой многострадальческий вейп в бардачок автомобиля, а затем зашелся долгим, сухим кашлем, словно уже неоднократно был клиентам туберкулезного диспансера. На коротком лбе быстро проступила испарина.

Эльф в очередной раз загавкал в своей малюсенькой клетке, видать пытаясь попасть в такт своему хозяину, который уже несколько часов не обращал на него никакого внимания. Миска с водой в его клетке уже давно расплескалась и насквозь обмочила пса отчего в салоне присоединился к запаху ментола неприятный аромат «мокрой псины», но мою маму с её новым возлюбленным это нисколько не волновало. Мне же хотелось поскорее покинуть пассажирское сиденье и постараться не грустить о приближающемся сентябре, где перед самым моим носом маячили знакомства с новыми одноклассниками и выполнения однотипных домашних заданий, которые теперь без помощи моей лучшей подруги Рады казались самой настоящей пыткой. Ведь я совсем не была отличником. Нет. Скорее хорошистом. В нужный момент, я могла быстро подглядеть ответ в учебнике, а затем быстро отчеканить его перед вызывающей меня к доске учительницей, что очень часто срабатывало и не вызывало никаких дополнительных расспросов. В новых же классах наибольшую ценность представляют отличники, у которых можно было спросить ответы на контрольных или же подружится с ними в своих корыстных целях, в итоге окончательно забив на учебу. Какой же тогда интерес будет ко мне? Я не отличник. Небогатая, чтоб заинтересовать кого-нибудь разными гаджетами, благодаря которым можно было на какое-то время зависти лже-друзей. Может быть в новой школе попадется какая нибудь ученица с домашним питомцем, например такой же мелкой собачкой как Эльф и мы начнем вместе устраивать с ней совместные вечернии выгулы своих питомцев, а затем окончательно сблизимся и станем такими же друзьями навсегда как это было у нас с Радой Гордеевой? Будет ли это считается за предательство к своей когда-то лучшей подруги? Но, ведь и она не будет сидеть напротив окна в ожидании моего возвращения в Самару и сочинять грустные стихи о былых хороший деньках. У детей совсем по другому течет время. Они живут одним днем, не зацикливаясь на ушедших смотря только вперед в будущее.

Моти тихо фыркнул что-то на своем «выдренном», но я не распознала и слова. Машина превышая допустимую скорость неслась вперед, благо почти никого на дороге не было и никто не мог неожиданно вылететь на встречку, ведь дорогая была прямая без возвышенностей или же резкий поворотов. Даже можно сказать что мы были почти что единственными на трассе. Мимо проносились высокие сосны и дрожащие осины, также я распознала много кедр (а возможно что это были все те же осины их между собой вполне легко спутать), и какие-то неизвестные мне кустарники которых определить я тоже не смогла из-за нехватки времени и слишком быстроедещего автомобиля. Совсем не проснулось желание гулять по лесным массивам в одиночестве, вдыхая приятный запах хвои и собирая для дальнейшего высушивания листья, почему-то смотря на безграничные вперемешку хвойных и лиственных деревьев леса просыпалось какое-то тревожное ощущение. Как если бы кто-то из глубин леса наблюдал за тобой, готовясь к дальнейшему нападению. Во мне срабатывал животный инстинкт к самосохранению призывающий запереться где-нибудь в надежном доме и заколотить все двери досками, чтоб ничего извне не могло попасть ко мне внутрь. Мама рассказывала что поселок Зимний окружен вокруг темнохвойной тайгой, в которой вполне возможно могли обитать медведи с волками любящие лакомится по глупости ушедших глубоко в лес детьми. Наверняка когда-нибудь я даже смогу встретить высоких сохатый и голодных волков, а может быть даже покормлю с дерева орехами какую-нибудь любопытную белку и тогда возможно придет мое смирения с моей новой жизнью. Но, не сейчас….

Я уже издали приметила одноэтажные деревянные дома покрытые лаком и засаженные уже оцветающими клумбами, с окруженными в человеческий рост заборами и закрывающими от нас вид внутрь дворов. Один из таких невзрачных домов станет моим новым прибежищем. На всю оставшуюся жизнь. Ну или до того момента пока я сама не перееду после своего совершеннолетия, куда-нибудь в другой город поступать в какой нибудь малоизвестных вуз или техникум.

Я даже не могу вспомнить когда, мы наконец-то подъехали к нужному нам дому и припарковали автомобиль у подъездной дорожки, теперь окончательно завершая утомительную для всех дорогу. Конец. Маршрут окончен. Я дома. Газель с нашими вещами еще не подъехала. Владислав (Славик) говорил что нужно ожидать её ближе к семи часам вечера, сейчас было только четыре, так что рассчитывать на то, что я начну уже сейчас обживать свою новую комнату не приходилось. Дом к моему удивлению оказался сделан из белого силикатного кирпича который послужил облицовкой дома. Одноэтажный, но под крышей виднелись два узких окна, а значит мансарда тоже служила жилым помещением, вокруг дома был построен глухой, деревянный забор покрашенный в цвет» сосны», примерно участок соток десять не больше, но возможно даже поменьше. У дома была из профнастила серая крыша, которая хорошо сочеталась с белыми кирпичами создавая чистый и ухоженный вид, да и сам небольшой домик выглядел вполне уютно, если конечно не принимать во внимание тот факт, что этот дом принадлежал Владиславу Дубову. Я как и всякий нетерпеливый ребенок, быстро выскочила из автомобиля и вдохнула в легкие воздух, в котором витал запах сена, животных и чего-то жаренного шедшего из раскрытых окон соседнего дома. Голодный желудок тут же напомнил о себе урчанием, ведь в отличии от Эльфа я не брала и крошки в рот с раннего утра, как мы сюда выехали. Дорога должна была по идее занять больше времени, но мы быстро управились и теперь я не до конца понимала что мне делать и куда идти. Владислав (а по совместительству Славик) врят ли будет в сильном восторге если увидит меня обследующей вдоль и поперек его владения. Здесь я на чужой территории. А, значит как любила поговаривать моя любимая бабушка Надежда Беляева — держим ушки на макушке. Хотя бы до того времени, пока полностью не разберемся с тем, сколько прав у меня есть на чужих владениях. Я называю их чужими, так как Владислав Дубов так и не сумел стать мне семьей, скорее он стал для меня тем, кто разрушил в пух и прах мою прежнюю жизнь в городе.

На маленьком земельном участке перед домом росла необрезанная никем одинокая калина выглядящая довольно неухоженно и желтая акация, которая уже начинала отцветать, так как время её цветение подходило к концу. Больше тут не увидишь скопления пчел которые находились в пьяном дурмане от запахов цветов, совсем скоро сентябрь а это значит что природа будет готовится к спячке. Калитка дома (тоже деревянная под стать забору) была закрыта на замок, ключей от которой у меня с собой не было и теперь приходилось вместе с Моти расхаживать перед фасадом дома из стороны в сторону, в ожидании когда взрослые наконец-то обратят на меня хоть какое-нибудь внимание. Соседские дома казались безликими и похожими друг на друга как братья близнецы, но вот что мне точно определенно не понравилось, так это то, что дом располагался на самом краю леса. Он был последним на *Улице Мирной» и имел цифру семь как я узнала стоило мне прочитать висевшую на заборе адресную табличку, которая наверняка должна была быть прикреплена непосредственно к дому. Рассматривая тянущуюся в даль улицу с небольшими домиками я подумала о том, что вполне могла бы тут разъезжать на велосипеде, которого к сожалению у меня не было. А просит маму о его покупке даже не стоило. Она откажет. Скажет что итак слишком много потратила денег на покупки канцелярии и тетрадей, к покупке которых её принудила местная школа выдавшая специальный список того, что понадобится каждому ученику в их учреждении.

— Тут наверняка нет торговых центров и детских игровых комплексов с батутами. — грустно произнес Моти у меня на руках, смешно водя своими большими усами по воздуху и часто-часто моргая черные круглыми глазками.

— Ну, не вокруг же них, только крутится весь мир… мама говорит, что свежий воздух полезен растущему организму. Плюс ты сможешь обследовать по ночам дом, вдоль и поперек. Все же ты ночной зверь, как раз будет чем занятся.

— Ну уж нет! По ночам я лучше буду спать с тобой в кровати. Мало ли что тут может происходить…

— Ты это о чем? — я удивленно погладила своего друга, который явно пребывал не в самом лучшем расположение духа.

— Ты понимаешь о чем, я говорю. — слабо прорычал Моти у меня на руках, явно раздраженный моими вопросами. -Тут вокруг дома один непроходимый лес! Самое место для того, кто хотел бы осуществить свой злобный замысел, умышленно заманив нас с тобой в этот дом. Полиция не доедет до этой глуши, бесполезно обрывать линию 112, когда они прибудут в этот поселок, уже будет все кончено.

— С нами мама. И этот… Владислав.

— Еще скажи что, мы можем с тобой рассчитывать на этого заморыша Эльфа, которого может убить любой даже самый маленький сквознячок. Не пес, а позор какой-то. И вот «такое» выводят ученые из Германии! Тьфу ты! Никакого импортозамещения не хватит, чтоб исправить все их оплошности.

— Ты просто устал и болтаешь всякую чепуху. Не нужно было оставлять тебя в комнате с мамой, когда она смотрела новости.

— Я хоть и игрушка, но совсем не болван напичканный соломой.

— Да ты не болван напичканный соломой. Ты скорее болван напичканный синтепоном.

— Ну, знаешь ли! А, это уже оскорбление личности.

— Прости.

Но, поздно. Моти замолк. Его глаза больше не моргали, да и смешно дергающие из стороны в сторону белые усы, тоже замерли больше не подавая признаков жизни. Мне кажется что я перегнула палку. Но, ведь Моти сам виноват, что начал запугивать меня, уверяя что в лесу меня может подстерегать опасность и ведь знает, что я никогда не отличалась особой храбростью!

Тем временем мама наконец-то соизволила покинуть автомобиль Владислава Дубова, ступив подошвой кроссовок на тротуарную плитку и расправила с вздохом полного блаженства свои затекшие плечи. Мама всегда казалась мне необычайно красивой. Грациозная, легкая, быстро завоевывающая доверия окружающий вокруг себя и что самое главное она отлично вписывалась в любую оживленную компанию. Совсем не как мой тихий отец. Лицо обрамляли большие голубые глаза, пушистые брови и длинные ресницы придающие ей вид совсем юной девушки, даже курносый нос совсем не портил общей картины, а наоборот придавал милый вид. На пухлые губы которые были у неё от рождения была нанесена нежно-розового цвета помада, а розовые щеки буквально выдавали в женщине натуру легкую и доверчивую. Общую картину довершало самый обычный лоб и маленький подбородок, а еще конечно же стройное, женственное тело, на которое сейчас было одето легкая белая ветровка и голубые шорты видать выбранные в порыве все тех же радостных чувств, которых моя мать не то чтоб не планировала, но и не собиралась скрывать. Владислав так же выбравшийся из машины, бросил оценивающий взгляд в сторону моей матери, который тут же вызвал во мне бурю самых неприятных эмоций. Свои русые до плеч волосы, мама завязала в хвост, как обычно забыв сделать и мне прическу сославшись на то, что я уже вполне взрослая чтоб следить за своими волосами самостоятельно. Мне в очередной раз стало грустно, но уже на подмогу врят ли придет Моти, чтоб хоть как-то попытатся утешить меня. Сейчас запах хвои и чужой выпечки лишь еще больше подзадоривал во мне желание назло всем, сбежать куда-нибудь подальше от этого поселка и поселится в каком-нибудь шалаше где меня никто никогда не найдет, а затем начать жизнь отшельника добывающего самостоятельно себе еду из вод и лесов. Наверняка смогу отличить ядовитые грибы от съедобных, не зря же нам в школе рассказывали об этом в окружающем мире! Да даже костер легко развести, если есть на небе солнце, а в руках кусочек стекла.

— Сашка вот это я понимаю воздух! — мама делает глубокий вдох, а затем так же шумно, театрально выдыхает, немного покачиваясь из стороны в сторону. -Это тебе не Самара. Тут климат другой. Совсем скоро с тобой почувствуем чудесное воздействия лесной тайги, на наше здоровье. Себя к концу года не узнаешь. Да что говорить, родственники нас с тобой не узнают!

— Это да. Тут считай вторая жизнь начинается.- присоединяется к моей матери Владислав. — Дом построил. Дерево посадил. Любимую женщину нашел. И ведь это даже не конец списка, но ведь начало-то положено.

До чего же неприятно. Но, я терплю. Грустно оглядываю плотные лесные заросли тянущиеся от глухого забора и буквально манящие к себе неизвестностью, которую правда я совсем не планировала сейчас разгадывать. Времени будет еще много. Главное не начинать одиночные экспедиции в порыве своего бессознательного любопытства. Лес казался мрачным и недружелюбным. Разлапистые сосны смотрели на меня с высоты как-то по особому строго, словно ветвями препятствую мне путь дальше. Может быть деревья знают чуть больше меня и представляю какую опасность в себе могут таить здешнии места? Плюс к тому же совсем не было слышно птиц. Стояла гробовая тишина, которую нарушали лишь разговоры моей матери с Владиславом и хруст сухих веток под моей обувью. Хотелось поскорее попасть за забор, чтоб оказаться в безопасности, а не посреди безлюдной улицы, встретившей нас без радостных возгласов и фанфар- хотя почему я вообще на что-то рассчитывала? Небо под стать атмосфере было плотно затянуто черными тучами, предвестниками скорого приближения дождя, несмотря на то, что совсем не было слышно грома. Я еще сильнее прижала к своей груди мягкого приятеля с которым не расставалась ни на секунду, даже когда жила с матерью в Самаре, но совсем не ощутила никакого спокойствия, а наоборот сердце в испуге сжималось в груди, словно его кто-то взял в тиски. И мне хотелось бы закричать от эмоций переполняющих все мое маленькое тело, но я испугалась реакции матери, которой могла испортить все *праздное* настроения, из-за этого вновь смолчала, сильно прикусив нижнюю губу.

Эльфа наконец-то освободили из тесной клетки, отчего маленький пес радостно дрожа побежал к кусту с желтой акацией росшей перед домом и справил свою нужду, вызвав у меня очередной приступ брезгливости. Через пару секунд из кустов показался кожаный нос пса, а затем и он сам радостно подгибая жилистые, рыжеватого цвета лапки подбежал к нам садясь прямо на тротуарную плитку начав быстро облизывать розовым языком гладкую шерсть на теле, словно приводя себя в порядок перед тем, как вступить на порог своего нового дома.

— Чтож. Не буду вас мучить и проведу сразу небольшую экскурсию по дому. Плита с чайником есть, так что можем заварить всем чай Tess. — затем Владислав хитро ухмыльнувшись быстро добавил. — Для тех кому уже исполнилось восемнадцать, так же есть спиртные напитки.

— Ты взял с собой вино? — у мамы от волнения, аж подкосились ноги, что я с неприятностью сразу же отметила.

— Купил когда мы останавливались на заправке. Думал, что устроим небольшой праздник по приезду в «Зимний». Купил еще упаковку чипсов и какой-то мясной полуфабрикат, но это уже на вечер.

— Решено! Тогда Сашке чай, а нам с тобой чего-то погорячее.

— Давайте, тогда проходить. Зачем же зря тратить время? Александра, смотри ничего не переломай, уважай так сказать чужое имущество и не лезь туда, куда тебя не просят. -настоятельно порекомендовал мне Владислав (Славик). — И Марта… почему она носит с собой эту игрушку? Девочке исполнилось девять лет, уже идет в третий (третий же?) класс, нужно переставать витать в облаках.

— Лучше уж пусть будет с игрушками, чем сидит в интернете.

— Не совсем согласен. В интернете есть и научно доказательная база которую вполне могут изучать ежедневно дети её возраста, но вместо этого она тратить свою жизнь на игрушки и ненужные фантазии.

— Не говори так о Моти! — не выдержав сказала я, повысив голос, хотя знала, что этого не следовало делать.

— Давай хоть сейчас не ссорится и просто насладимся прекрасным моментом нашей новой жизни. Если хочет ребенок гулять с игрушкой, то ради бога! Разве это трагедия? Лишь бы лишний раз не приставала с ненужными вопросами ко мне, на которых у меня нет даже заготовленных ответов.

— И то верно…

Мы зашли во двор. Владислав позади нас закрыл на ключ калитку, сделав два полных оборота, а затем мы вместе с мамой огляделись. Небольшой участок был уложен искусственным газон, ярко зеленого цвета, с краев которого были посажены три или четыре молодых яблони на которых уже висели еще не до конца покрасневшие яблоки. Совсем скоро начнется сбор урожая. Мне оставалось надеяться, что меня не будут заставлять заниматься сборкой урожая и я смогу избежать трудовых работ на земле. Цоколь дома был отдел фасадной панелью белого цвета, тоже как и крыша хорошо сочетающаяся с общим дизайном дома, но даже это меня не сумело впечатлить, так как мои мысли были лишь о трехкомнатной квартире в Самаре на улице Ивана Булкина, откуда всегда пахло вкусной, свежей выпечкой. Перед встречающей нас входной металлической дверью была небольшая деревянная лестница в три ступеньки и такие же деревянные перила оставленные без покраски и явно создающие ощущения недоделанности. На участке что вполне ожидаемо не было никаких детских площадок, качель, крытых бассейнов или же собачьих будок. Дом словно был отстроен совсем недавно и в нем еще никто, никогда не жил, несмотря на то, что яблони были тщательно подвязаны и обработаны так, что создавалось ощущение незримого присутствия кого-то. Неужели Владислав тратил свое время и силы, чтоб оформлять дом и подготавливать его к нашему приезду? Я осторожно взглянула на Владислава (Славика) который рассказывал моей матери о том, сколько денег потратил на постройку выгребной ямы и как тщательно готовил дом дальнейшей в нем беззаботной жизни. Все ложь. Сладкая ложь.

Эльф тут же по хозяйски стал обходить весь участок, прочесывая на нем каждый сантиметр и исследуя по отдельности каждое встречающееся на его пути растение с сорняками, так словно это было жизненно необходимым зарывая в них свой нос. Чтож. Ну теперь, то можно оставлять пса на участке, если он будет мешать мне заниматься уроками, и не придется вставать рано утром чтоб идти с ним на прогулку так как теперь для этого есть собственный двор. Небольшой, но все же плюс. Минус одна головная боль. Так как дом был самым крайним в городе, тут наверняка будет всегда тишина, особенно если учитывать то, что дороги дальше не было. Улица была тупиком. Дальше только таежный лес. Мечтала ли я когда нибудь о соседстве с лесом или же такое мне даже не могло придти в мою детскую голову? Не на все вопросы, могут найтись подходящие ответы. Мне оставалось довольствоваться тем, что есть и не претендовать на большее. Мама была счастлива. И это главное. После ухода отца, она долгое время была сама не своя, пребывая как это мне рассказала наша соседка по лестничной клетке в Самаре в самой настоящей депрессии. Значит ли эта фраза что депрессия бывает и не настоящей, а так для виду, чтоб окружающие люди пожалели тебя? Можно ли сейчас охарактеризовать этой фразой мое нынешнее состояние в котором я пребывала с того момента, когда в нашей жизни появился Владислав? Моти не моргал. Кажется он затаил на меня обиду после произошедшего между нами конфликта. Нужно будет позже примирится с ним.

Когда мы зашли в дом я не почувствовала никакого уюта. Нас приветствовала пустота, которая даже не предложила после дороги где-нибудь присесть. В воздухе еле заметно пахло бытовой химией и кремом для обуви. Пустой короткий коридор, с несколькими дверьми ведущими в разные комнаты и в самом конце коридора Г-образная деревянная лестница окрашенная в белоснежный цвет, в точности как и штукатурка на стенах в доме. Ощущение что я попала в стерильную инфекционную больницу, только без пациентов. Не хватало еще монотонного попискивания аппарата ИВЛ следящего за состояние тяжело- больных пациентов, который я видела тогда, когда умер мой дедушка. Он так и не пришел в себя. Мама сказала чтоб я не расклеивалась раньше времени и наконец-то осознала, что все рано или поздно умрут. И это факт. Святослав Голубев. Так звали моего дедушку. Жертва трагических обстоятельств. Стоя на остановке в ожидании автобуса, его сбил автомобиль потерявший управление из-за парочки подвыпивших подростков. В больнице он все еще был жив. Он даже пару раз открывал глаза, но врачи быстро спустили нас с небес на землю сказав, что причина этого в том, что это самая обычная реакция на болевой стимул. Речевой реакции нет, а значит и особых надежд на выздоровления тоже нет. Это был мой любимый дедушка. Любимый дедушка по которому я не пролила ни одной слезинки. Во мне просто что-то сломалось. Мне не было грустно или плохо, мне было все равно. Я словно абстрагироваться от ситуации. Индифферентизм — это слово произнесла моя мама глядя на меня и находящая в таком же странном душевном состоянии как и я после смерти своего отца. На похоронах я не подходила к гробу. Мне казалось что тот желтый, формалиновый человек вовсе не мой дедушка, и похоронная компания привезла вовсе не того человека. Разве мой дедушка стал бы так глупо умирать даже в конце концов не попрощавшись со мной? Я была зла на него. Злость не могла должным образом выбраться из меня и мне просто напросто оставалось терзать по ночам ткань наволочки лишь бы усмирить бушевавшую во мне волну негодования. А, может быть мама обманула. Отец никуда вовсе не уезжал. А, как дедушка умер. Ушел. Бросил нас. Оставив вместе с Владиславом.

— Тут зал, там спальня гостей, а следующая дверь возле ванны наша с тобой комната Марта. Так сказать наш с тобой кусочек рая.

— Я счастлива. Знаешь я всегда мечтала жить в доме, но Даниил любил жить в квартире. Говорил что частный дом это лишняя морока, наверняка просто он не хотел мучатся с уборкой снега и садовыми работами. Он всегда был довольно скучным человеком.

— Он, просто не умел вести домашнее хозяйство. Не понимал отличии рогоза от камыша. Всего лишь аллегория. Но, ведь подходит к нашему разговору, не так ли? Есть мужчины просто не созданные для того, чтоб жить в доме. Любители проводить время за электроникой. Я больше человек старой закалки.

— Ты то? — мама слегка прищурилась, явно не веря услышанным словам. — Может отдашь честь традициям и начнешь курить папиросы?

— Нет спасибо. Прогресс в некоторых моментах все же коснулся и меня. Вейп не так опасен как обычные сигареты. Все же как никак это обычный ароматизированный парогенератор.

— Вызывает импотенцию — по заключению российских медиков.

— Все равно все под Богом ходим. Не хорони меня раньше времени.

— И не собиралась. Кто же будет обеспечивать меня, после того как я ради тебя бросила работу риелтора? Сейчас я на мели. Плюс в незнакомом мне поселке и с дочкой на руках.

— Сашка считай что благодаря тебе, Марта далеко не убежит.- мерзко подмигивает мне, словно я была его сообщником в каком-то грязном преступлении.

— А, где будет моя комната? — решила перевести неприятную мне тему.

— Второй этаж в твоем распоряжение. Лестницу уже видела, так что дорогу найдешь. Только не залезай в кладовку. Если конечно не хочешь попробовать на собственной шкуре жизнь Гарри Поттера. Читала такую книжку? Гриффиндор, Слизерин, Когтевран и еще один какой-то факультет… пацан жил в чулане. Тоже мне экстремал- любитель.

— Я такого не читаю. Смотрела только фильм. — быстро ответила я.

— Больше бы читала, меньше была бы тяга таскать за собой мягкие игрушки.

— Слава. Может ты лучше проведешь мне экскурсию по нашей новой спальни? Пока Саша посмотрит сверху свою комнату, мы в это время поставим чайник, достанем из машины еду (не забудь про суп который дала нам моя мама) и наконец-то нормально отдохнем. Машина же приедет к семи? Времени еще навалом.

— Да верно, верно. Ровно к семи. Если конечно на дороге не встретят каких-нибудь препятствий… сегодня временно переберемся спать на матрас. Временно. Завтра займусь сборкой мебели.

— Вот и замечательно! Нужно будет еще поскорее подключить телевизор. У тебя тут спутниковая тарелка, да?

— Да. Как и у всех кто живет в Зимнем.

— Хорошо, что ты заранее подготовился ко всему. Не люблю когда в жизни начинаются ненужные трудности.

— О, об этом я осведомлен уж поверь мне.

Последнюю фразу Владислав (Слава) сказал как-то по особенному зловеще. Или же у меня опять разыгралась фантазия? Мама с Владиславом ушли в одну из комнат, предоставив меня самой себе, чему я была несказанно рада. Я пошла наверх в поисках своей новой комнаты в которой мне придется проводить теперь большую часть времени. Я конечно же не ожидала увидеть завалы игрушек, смартфонов и красиво обставленной мебели, но пустая комната меня явно привела в исступление. Не было ничего. Ничего кроме одного очень скучного белого окна. Дизайнер местного интерьера явно особо не заморачивался. Вид из окна выходил прямиком на задний двор дома, с искусственным ярким газоном и какой-то маленькой постройкой два на два напоминающей своими размерами домик для гномов или же других маленьких, лесных жителей. На самом деле наверняка ничего сказочного в постройке не было. Всего лишь место для хранение садового инвентаря и прочего хлама который нужен людям с собственным участком. В основном все пространство занял собой ковер с искусственным газоном, оставив по краям совсем небольшие участки с черноземом. Юным натуралистом здесь делать нечего. Владислав врал когда называл себя человеком ведущем домашнее хозяйство. Кроме яблонь, тут больше ничего не было. Конечно бескрайний таежный лес за забором манящей своей неизвестностью, красиво обыгрывал полупустой ландшафт, но все же не до конца спасал ситуацию. Самый обычный, скучный двор без игрушек, площадок и прочего, и самая обычная пустующая комната в которой я в точности как в сказке златовласка заточена на ближайшие пару лет, пока самостоятельно не сбегу куда подальше. Можно было правда коротать свое время на широком и низком подоконнике, только какой в этом был смысл? Я посадила в нерешительности Моти на деревянный подоконник по виду сделанный из красного дерева (и почему Владислав выбрал красный цвет? Он совсем не сочетается с белыми стенами дома), а затем легонько потрепала своего лучшего друга по плоской голове с крохотными ушками и сказала:

— Можешь уже больше не дутся. Прости. Вот.

Моти забавно шлепнул своим толстым хвостом по подоконнику, а затем фыркнув ответил:

— Я выдра с высшим образованием между прочим! Выдринская школа это тебе не какой-то слабенький Гарвард, а между прочим элитное заведение в котором учились такие известные выдры как Эдди… что? Ты не знаешь кто такой Эдди? Ну, когда тебе твоя мать даст телефон, вбей его имя в поисковик и сама убедишься насколько он известен…

— Ты все выдумываешь.- почти ласково говорю я, садясь на подоконник напротив своего приятеля. — Ты же был всегда со мной, когда ты бы успел окончить школу? У тебя даже нет аттестата об окончании школы.

— Это еще было до тебя. До того как твой отец купил меня в магазине игрушек. Просто я никогда вам не сообщал об этом.

— Моти скажи… тебе бывает когда — нибудь грустно? — я прижимаю к своей груди худые колени и обхватив их рукой, ложу сверху голову устремляя взгляд в сторону леса. — У меня есть ощущения, что с этим поселком что-то не так. Он жуткий. Как в фильмах ужасах.

— Да. Очевидно же что с этим местом, что-то не так. Спорю на сто рублей, что первым пропадет Эльф. Он из нас самый надоедливый и пакостливый. Собаки всегда попадают в разные неприятности.

— Почему вообще ты сказал что Эльф должен пропасть?

— Очевидно же. Дом на краю поселка. Густой лес. Полицейские участки расположены только в соседних городах. Тут только из полиции наверняка один единственный участковый и то, врят ли он прибежит по первому нашему зову. В таких местах обычно начинают пропадать люди.

— Если бы тут пропадали люди, то об этом наверняка знала бы вся страна. Все федеральные каналы были бы заполнены новостью о неизвестных пропажей людей в поселке Зимний. Разве Малахов промолчал бы об этом?

— Тьфу ты! Совсем не знаешь как работает государственная машина. Может быть местные жители скрывают о том, что в их лесах пропадают люди? Сама подумай сколько людей теряется в лесу ежегодно. Их тысячи! А, сколько из них погибших? В тайге легче всего потерятся. Тайга не любит слабых! Чего стоят многочисленные болота и медведи которые врят ли обрадуются встречи с людьми. Особенно учитывая тот факт сколько людей ранее поубивали их «большого брата». Не забывай что так же можно стать жертвой слепней и комаров которых ночью в воздухе будет миллиарды! Они высосут любого человека до последней капли крови.

— Ты явно много смотришь телевизора. Живая планета да? Из-за этого ты так много знаешь о тайге?

— Не забывай, что я знаю не больше тебя. Ведь, я могу говорить только в твоей голове. -грустно заключил Моти, отчего я грустно уткнула лицо в колени пытаясь спрятаться с навалившейся на меня неприятной реальностью.- Впрочем тебе совсем нет нужды грустить. Ты как нибудь справишься с проблемами.

Коротенькие лапки аккуратно дотронулись до моих оголенных колен то ли пытаясь меня подбодрить, то ли вывести из тоски. Хотя это не особо то и помогло. Стало бы намного лучше на душе, если бы сейчас в эту пустую комнату вошел мой отец возмущенно произнося «Да разве можно жить в этом вашем поселке? Дочка собирайся! Не будем кормить слепней и вернемся обратно в Самару. Сходим как раньше в наше любимое кафе „КлюкVа“ и закажем еду на вынос, чтоб в доме съесть все за просмотром мультфильмов и детских программ. А, Владислав пускай тоже отдаст нам с тобой Марту. Этот фермер проживет в доме самостоятельно, не велика потеря!». Я вспомнила отцовскую широкую спину, крупные ладони которыми он меня крепко обнимал когда видел, что я грустила и его каштановые подстриженные волосы, а также его бороду которая неприятно колола меня после бритья. Мама часто называла его викингом из Норвегии, когда отец не желал сбривать свою любимую бороду которую очень тяжело отращивал. Я все еще помню его пушистую, точно ватную бороду, с ней он напоминал мне добродушного лесоруба совсем не понимающего какой вред вырубкой леса он наносит природе. Чего не сделаешь ради денег.

Мне захотелось чтоб день поскорее закончился. Захотелось чтоб газель с нашими вещами поскорее добралась до поселка Зимний и я наконец-то бы отпустила свою уставшую голову на мягкий матрас попытавшись ускользнуть в мир морфея, чтоб больше не терзать себя понапрасну мыслями о новой реальности в которой мне совсем не хотелось бывать. Нужно было вырастать. А этого мне совсем делать не хотелось. Оставалось надеяться, что завтрашний день принесет мне хоть что-то позитивного и возможно я даже заведу новые знакомства с местными детьми, а затем все вновь вернется в привычное русло. И боже. Как же я тогда ошибалась.

***

Я проснулась глубокой ночью. Было еще темно. Часов с временем у меня не было в комнате, так же как и сотового (которого мне моя мать так и не выдала, сославшись на то что он не был еще вытащен из многочисленных чемоданов). Я лежала на положенном на полу матрасе, в обнимку с Моти, который тоже спал безмятежным сном. В комнате было все так же пусто. Не считая лежащего на полу рюкзака и парочки моих не самых любимых игрушек, купленными на праздники родственниками и мамиными знакомыми. Так же мама принесла в мою комнату один одинокий деревянный стул выкрашенный в ярко-желтый свет и раньше стоявший у меня в нашей прошлой квартире по улице Ивана Булкина. Этот яркий стул хоть немного разбавлял скучный внешний вид белой комнаты, отчего на душе становилось хоть чуточку но теплее. На стуле лежала моя повседневная одежда, которую я сменила ночью на синюю пижаму со звездами и больше ничего.

Мне совсем не хотелось спать. Я поднялся со своего места на ноги и не спеша подошла к окну пытаясь понять причину своего внезапного пробуждения. С моего окна был виден только задний двор с забором и небольшой постройкой для садового инвентаря. За забором не было других домов. Только лес. Он буквально окружил дом со всех сторон. Дома были расположены только вдоль улиц, а за ними глухая стена из леса и неизвестность которую совсем не хотелось исследовать. Моти я взяла с собой на руки, так как все еще не чувствовала себя в безопасности в доме к которому придется привыкать еще очень долгое время. Мне нужна была рядом хотя бы одна живая душа. Свет уличных фонарей плохо освещал задний двор дома, почти не попадая сюда из-за этого мне приходилось щурится чтоб разглядеть в темноте хоть что — нибудь. И к своему немому ужасу я что-то разглядела. Кто-то одним ловким прыжком перемахнул через деревянный забор прямо на огороженную территорию, а затем медленно прихрамывая приблизился к дому и попытался открыть заднюю дверь которая к моему счастью была заперта. Сердце в груди громко заколотилось, а я все продолжала как под гипнозом наблюдать как незнакомец дергал ручку двери пытаясь попасть внутрь жилья, а затем поняв что ничего не выходит со всей силы ударил по ней рукой создавая на улицы слишком громкий шум, который впрочем не способен был разбудить мою маму с Владиславом так как они уже давно перепили «красных напитков» и теперь видели десятые сны. И этот факт ужасно пугал меня. Я находилась в доме с двумя взрослыми не способными даже подняться сейчас на ноги и собакой которая при первой же угрозе побежит спасать от греха подальше свою собственную шкуру. Незнакомец словно почувствовав за собой слежку поднял голову вверх и посмотрел на окно за которым сидела я. Я в испуге отпрянула от окна подальше, больше не смея взглянуть в него. Это было выше моих сил. Тем более как я могла повлиять на ситуацию? Что может сделать девятилетняя девочка против взрослого человека, который мог еще быть к тому же вооруженным?

— Моти там кажется кто-то есть. Кажется грабитель. У тебя есть какие-нибудь идеи? — голос дрожал, но я пыталась держать себя в руках. Нельзя было паниковать, иначе все было потеряно. Люди в панике совершают много глупых вещей.

— Аааа… -выдра зевнула во весь свой рот обнажив ряд изогнутых, острых зубов. -Неужели нельзя было дождаться утра и уж затем только меня беспокоить?

— Ты же ночной зверь. Так и будь им, а не жалкой копией.

— Сейчас ночь. Скорее всего у тебя разыгралось твое богатое воображение. Тем более я ничего не слышал! А, если ты не знаешь у выдр отличный слух и обоняние. Но, посторонних запахов я так же не чувствую, а это значит что мы сейчас совершенно одни.

— Я собственными глазами видела как грабитель пытался вскрыть нашу заднюю дверь!

— Покажи мне где ты его видела.

Я подошла хоть и с не охотой опять к окну, чтоб показать своему другу, что не вру и на самом деле во дворе сейчас находится некто, кто может представлять для нашей семьи самую настоящую угрозу. Хорошие люди всегда приходят днем и обязательно стучатся во входные двери, но точно никак не перелезают через чужие заборы и делают попытки вскрыть замок. Все было очевидно как дважды два. Мне оставалось ждать вердикта Моти по поводу того, кто сейчас находился во дворе, несмотря на то, что времени у меня было в обрез. Моти же совсем не выглядел удивленным. Наоборот он тряхнув своей головой спокойным голосом произнес:

— Там никого нет Саша.

— Не может быть. Я видела его собственными глазами… — теперь уж я взобравшись на низкий подоконник ногами и вплотную прильнув к холодному стеклу пыталась собственными глазами убедится в достоверности слов своего плюшевого друга. — Вот только что… буквально минуту назад он там был! Я уверена. Это не обман зрения. Ты должен верить мне.

— Я верю. Возможно ты просто спугнула грабителя своим внешним видом и он дал деру. Думал возможно, что в доме никто не живет и хотел украсть все то, что плохо лежит. Обычный домушник.

— Вряд ли. Этот поселок довольно маленький. Тут наверняка все друг друга знают, кто из местных жителей может промышлять ночными грабежами? Это же рискованно.

— Кто не рискует, тот не пьет шампанского. Мало ли на какие гадости пойдут люди, чтоб обогатится за чужой счет. Все таки тебе хоть изредка нужно читать криминальные сводки. Кто предупрежден Саша, тот вооружен.

— Ты сыпешь пословицами прямо как моя бывшая учительница Дарья Матвеева.

— Разве плохо быть начитанным? Эх, вы дети двадцать первого века.

— Ты сам-то произведен года три назад. Между прочим на одной из фабрик. Таких как ты в России наверняка сотни.

— У тебя переходный возраст. Ты пытаешься задеть меня всякий раз за живое.

— Прости.

Очередное молчание. Как и всегда после моих ссор с Моти. Как будто делаем небольшую передышку, прежде чем помирится и возвратится к важной теме. Все еще вдвоем сидим на низком подоконнике из красного дерева и уже скучающе разглядываем стволы деревьев прячущиеся в беспросветной темноте и двор окруженный довольно хлипкой (как показала практика) защитой в виде забора. Тут нужны целые баррикады или хотя бы егоза которая не даст ночным незванным гостям беспрепятственно проникать на чужую, частную собственность. Во дворе больше никого не было. В голове теснились не очень приятные мысли о том, что то что я видела не какая нибудь игра разума, а по настоящему неприятное событие которое может повлиять на нашу дальнейшую жизнь в этом доме.

Я резко поднялась на ноги. Нужно проверить первый этаж. Что если остались хоть какие-то следы от ночного гостя, которые могли бы подтвердить то, что я увидела ранее. Нельзя было медлить. Возможно покажется не лучшей идеей бродить в одиночку по дому ночью пока спят взрослые, но мне не терпелось найти улики указывающие на то, что в дом все таки пытались пробратся.. На утро я могла бы показать их моей матери в качестве неоспоримых доказательств о том, что нам нужно как можно скорее возвращаться обратно в Самару пока еще был шанс не стать жертвами ночного визитера. Мысленно я представила как моя мать машет на прощание своей тонкой рукой Владиславу попросив больше никогда её не беспокоить и удалить наконец-то контакты с телефона. Эти мысли казались абсурдными, но все же прочно укоренились в моем наивном, детском сердце выращенном на сказках Пушкина и повестях Николая Носова. Я все еще могла верить (и хотела) в сказки. Моти я как всегда взяла с собой, а затем медленно приоткрыв дверь покинула темную комнату и пошла по направлению к лестнице ведущей на первый этаж. Второй этаж я делила вместе с одиночеством, первый этаж забрали себе Владислав с мамой, хотя мне совсем не хотелось иметь спальню со скошенном потолком. Возможно когда -нибудь взрослые решатся на ремонт, чтоб интересно обыграть угловатую комнату, но почему-то мне казалось, что это будет очень не скоро. Я даже успею состарится, а тело Моти съедят прожорливые моли, хотя мне хотелось бы верить что мой плоскоголовый друг навечно будет со мной и в горестях и в радостях. Не всем же историям оканчиватся плохо так ведь?

В доме было тихо. Как в торговом центре в ночную смену. Только еле слышимым за закрытыми окнами лай дворовых собак прерывал ночную идиллию, но и то действовал совсем не раздражающе так как быстро замолкал. Собакам словно было лень лаять и они гавкали в ночное небо, только за тем, чтоб отработать свой кусок хлеба, а затем примолкали когда на улицу не выходили разбуженные хозяева с какой-нибудь самой захудалой косточкой или же бутылкой воды. Возможно я когда нибудь привыкну к этой звенящей тишине, окончательно забыв шум проезжающих на дорогах автомобилей и крики подвыпивших людей в выходные дни слишком отчаянно привлекающих внимание окружающих к своей персоне, но сейчас все было мне в новинку. Первый этаж как и второй встретил меня мертвой тишиной. Дверь ведущую в новую спальню моей матери (которую она теперь на полных правах разделяла со Славиком) была плотно закрыта, что очевидно означало, то что мне туда путь закрыт. По крайней мере ночью. Но, не их спальня сейчас вызывала у меня интерес. Мне нужно было пройти к запасной двери ведущей на задний двор, чтоб собственными глазами убедиться в том, что сейчас боятся нечего. Нужно было преодолевать в себе страх. Пусть и маленькими, робкими шажками, но только так можно было воспитать в себе характер, а не жалкое подобие его. Одной рукой удерживаю крепко Моти, а кончиками палец другой руки скольжу по гладким, отштукатуренным стенам, на всякий случай пытаясь не наткнутся в темноте на незамеченные препятствие в виде вещей которые моя мама разгружала до самой ночи. Я легла намного раньше их. Слушала долго глупые разговоры о будущем, вечном и об опасности неизвестных мне озоновых дырах которые могут по словам матери нанести огромный вред человечеству. Меня мало интересовали разговоры взрослых. Несмотря на то, что тихий голос матери всегда усыплял меня, особенно когда она читала вслух мне сборники сказок, в эту ночь он не смог успокоить меня. Мама не поднялась ко мне на второй этаж, чтоб пожелать спокойной ночи или хотя бы быстро поцеловать в лоб, словно просто напросто забыла о моем существование, полностью погрузившись в свое «счастливое» настоящее.

Возле входной двери я замешкалась все еще не понимая, что совершаю нечто настолько глупое, что невозможно даже хоть как нибудь это оправдать. Что если открыв дверь, я тем самым сниму с дома невидимую защиту до этого оберегающую дом и не дававшим потусторонним силам войти в него, действуя по типу травы чертогона которую подвешали в качестве защиты над входной дверью? Что если еще не поздно развернутся назад и поскорее лечь спать попытавшись забыть эту ночь как страшный сон приснившийся в бессознательной горячке? Но, все было тщетно. Я толкнула металлическую, накладную задвижку на двери и убедившись что основной замок не был заперт на ключ, открыла её быстро зажмурив глаза, словно в ожидание удара по голове, который должен был прикончить меня на месте. Вместо этого в лицо подул освежающий ветер с ярким запахом пихты в которой чувствовались нотки зимнего леса и еще чем-то сладковатым, что я в итоге не смогла определить, сославшись на то, что возможно где-то по соседству варили варенье из клубники и её сладкий запах все еще витал в воздухе. Открыв свои глаза я уже привыкнув к темноте, смогла сразу же различить одну небольшую постройку, искусственный газон и стену забора тянущегося вокруг всего периметра. Больше ничего. Я босыми ногами вышла на холодную брусчатку, которая узенькой дорожкой была выложена вплоть до деревянной постройки, чтоб лишний раз не топтать мертвую траву, которой впрочем совсем нет никакого дела до того, что с ней делают люди. Посреди травы можно было приметить валяющийся шланг, который совсем тут был не к месту, так как искусственная трава н