Так много разных поворотов и неведомых преград на дороге жизни, и мы не знаем наперед, куда лучше свернуть, чтобы не ошибиться, где срезать острый угол или обогнуть яму. Мы просто идем, порой блуждая, где-то застревая или присаживаясь передохнуть. Иногда бежим, боясь не успеть, а то и вовсе разворачиваемся и шагаем назад. Но неизменно одно — мы движемся в неизвестность. И лишь нам решать, идти дальше или остановиться.
более раннее время из-за изменений в расписании
люди могли общаться только дистанционно
хозяйством. Поэтому помощь — это
Увы, маран не пожелал вдаваться в детали, вместо этого стремительно обернулся к голографическому экрану позади; его коса, видневшаяся из-под шлема, укрывавшего две трети головы, описала небольшую дугу, чем привлекла взгляды присутствующих девушек к крепким бедрам мужчины, подчеркнутым формой звездного флота.
Было больно и горько, я испытала чувство разочарования в Муэне.
Да этот карангарец — обычный ловелас, вознамерившийся удобно использовать меня в своих интересах. Как он там сказал? «Будешь дарить мне тепло своего тела в обмен на защиту»? В переводе на человеческий язык — согревать его одинокую постельку в обмен на аттестацию по проклятой самообороне и перевод на следующий курс. Заскучал дядя в одиночестве на чужбине. А тут я такая вся восторженная и неопытная подвернулась. На душе было мерзко… Доверилась марану напрасно. И как теперь с этим жить и посещать его предмет?..
«Нола Дарген, практическая отработка теории сегодня с 22.00 до 07.00 следующего дня», — потрясенно прочитала сообщение от Муэна Тоона. Местом реализации отработки маран, не смущаясь, назначил собственную жилую территорию.
Без комментариев! Я испытала шок. Как же все… цинично и без толики уважения ко мне. Видимо, нежность ночью мне померещилась. Вот уж точно… сделка!
Вместе с потрясением пришло осознание: Милена оказалась права, и мои подозрения подтвердились — у Муэна Тоона ко мне интерес. Личный! Мужской!
В шоке застыла от неожиданно свалившегося на меня подтверждения, даже дыхание на миг прервалось — я не верила, просто не допускала мысли, запрещала себе замечать очевидное. Но в этот конкретный миг я почувствовала, что права, я осознала, что истина в этом. Нет смысла лгать самой себе.
Облегчение накатило расслабляющей волной. Наконец-то. Все инстинктивно показалось правильным…
— Всегда! Когда же ты поверишь? Просто так должно быть, я должен защищать тебя. Именно тебя, и не спрашивай почему.
Одновременно произошли две вещи: погас свет, погрузив помещение в темноту, и на мои плечи опустились его руки.
— Хочу, чтобы ты сама поняла основную истину.
Ты? Мы снова на «ты»? Мы вновь сообщники? В чем на сей раз?
— Какую?
Интерес в душе искренний, я ждала ответа в непонятном оцепенении, словно где-то глубоко в своих мыслях уже слышала его. Только не смела принять…
— Тебе нужна защита. Мужская, — как нечто естественное пояснил карангарец.
