Мама, просто наступила осень.
Я достала с антресоли одеяло.
В городе уже береты носят,
Сетуют, что солнца мало.
Не волнуйся, я не заболею —
Шею прячу в шарф от ветра.
А еще меня твой голос греет,
Даже за десятки тысяч километров.
Мама, я ем фрукты (там же витамины),
Сплю в пижаме стылыми ночами
И пью чай с лимоном и малиной…
Только холод сердца не растопишь чаем.
Ты ведь говорила, все проходит.
У меня особый случай, вероятно.
Мама, лето навсегда уходит,
Осень остается безвозвратно…
***
Каждую осень я себе говорю: «Крепись!
Выброси горькие мысли, достань яркий плед.
Дальше по курсу — презабавная жизнь…»
Ложь. Как ни ищи, в сентябре ее нет.
Каждую осень даю себе строгий зарок:
Дождь полюбить, желтый цвет и унылый пейзаж,
Смело вперед, не боясь неторённых дорог,
Жить налегке, сбросив прошлого тяжкий багаж.
Каждую осень — тягостный диалог:
— Сердце открой, начинай верить людям, мечтать…
— Но человек по природе своей одинок.
Осень меня убеждает в этом опять.
***
Вот и все. Закончилась эта февральская круговерть —
Растаяли сугробы равнодушия и стылость одиноких вечеров.
Я раньше думала, за зимой — только смерть
Из-за не-встреч, не-сообщений, не-звонков,
Из-за попыток пробить твою ледяную твердь…
А ты по-прежнему пишешь скупые слова.
Я читаю сквозь них (и гибну от тривиальных фраз):
Не «привет», не «скучаю», не «как дела» —
А «ты мне не нужна ни завтра и ни сейчас»,
И «если была любовь, то умерла».
Но весна неизменно приходит даже в самый заснеженный край,
Под солнцем тает даже вечная мерзлота.
И ты теперь меж строк моих прочитай
Не «я дышу тобой» и «схожу без тебя с ума» —
А «я твоей холодной любовью по горло сыта»
И «прощай».
***
А дни промозглым холодом увенчаны,
И иней бродит по крови.
Весна в капризах, словно женщина,
И ей так хочется любви.
Погода в марте переменчива:
То солнце, то метель и мгла.
Весна флиртует беззастенчиво,
Весна, как женщина, вольна
Быть ветреной смешной прелестницей,
Сводить с ума, тревожить кровь.
Она утихнет, перебеситься,
Когда найдет свою любовь.
***
Я все перепробовала, честно!
Писала твое имя на окне и стирала,
Писала твое имя на бумаге и сжигала,
Но этого оказалось мало —
Имя твое, как осиное жало,
Вонзилось в мою память и во мне задребезжало.
Видимо, ты навсегда забронировал там место.
Я все перепробовала, правда!
Я любила других, меня любили тоже —
И так, как ты любил, и совсем не похоже,
Были и старше тебя и меня моложе,
От одних — мороз, от других — мурашки по коже,
Только за что мне эти люди, Боже!
Сделай так, чтобы не было их со мною завтра!
Я все перепробовала, веришь?!
Ходила к гадалкам, к батюшкам, к иноверцам,
Они открывали разум и закрывали сердце,
Но, замурованная в себе, я не могла согреться,
А внутри меня пылало твое имя солнцем…
И я плевала на знакомых и незнакомцев,
И снова открывала для тебя настежь все двери…
***
У ноября особый вкус:
Корицы в чае, поздних яблок,
И кофе, крепок, густ и сладок,
Не распаляет наших чувств.
У ноября особый цвет:
Без позолоты и багрянца.
И черный лист в прощальном танце
Печально ляжет на берет.
У ноября и запах свой:
Дымит опавшею листвою.
Запахло в воздухе зимою
И нестерпимою тоской.
Ноябрь — заложник у зимы,
Смирился с участью. Ночами
Он вьюжит первыми снегами,
Морозом бьет в саду цветы.
В ноябрь сердца не согреть, —
Он оставляет в нем лишь холод,
Замрет под снегом мертвый город…
Ноябрь — маленькая смерть.
***
а осень уж все ближе…
посмотри,
три желтых листика в саду —
ее следы,
круги от дождика в пруду —
ее следы
и меланхолия в груди.
она проходит за окном,
и стаи птиц —
ее гонцы,
неугомонные скворцы,
что покидают отчий дом.
уж воздух дымным духом сыт,
а на кострах жгут лета дни,
и паутины-корабли
летят по ветру от земли.
мы будем бабье лето ждать, —
на антресоль закинем плащ
и сменим скучный антураж
на солнечную благодать.
***
осенью краски ярче,
осенью звуки четче.
небо лучи прячет,
дождь посылая ночью.
тополь сменил платье:
стал и вульгарней, и старше.
ветер берет в объятья
зонты и шарфы наши.
в пляс вновь пустились листья,
бьются в оконные рамы.
значит, слезам — литься,
значит, душе — раны.
отголосили птицы,
манит далью дорога —
время пришло проститься
и проводить до порога.
скоро придет стужа
(мир полонит ночью).
ты мне чертовски нужен,
я же тебе — не очень.
***
День вчерашний, без вести пропавший,
Отравил печалью новый день.
Сколько нас, друг в друге не узнавших
Нужных и родных людей?
Жизнь — невозвратимая потеря:
Веры, времени, надежды, сил.
День ушел, и я в него не верю.
День ушел, прощаться не просил.
Что изгонит из надорванного сердца
Эту неизбывную печаль?
Мы приходим в этот мир погреться,
Но недолго теплиться свеча.
Начиная с нулевого старта
И борясь за лавры каждый час,
Мы уходим вслед за днем, а завтра
Кто-то новый уж не вспомнит нас..
***
Под мерный стук колес
Я мерила печаль.
Хотелось плакать и кричать.
Но я решила:
Прошлого не жаль,
А впереди
Пуржит февраль.
Для важного
Слов не найти.
Всегда о главном-
Только точки.
А ты прошел
По моему пути
Бегущей строчкой.
На желтый город
Одевают простыню.
Я мимоходом
Вижу это превращенье.
Мы все у зим
В томительном плену,
Не силясь сбросить
Путы наважденья.
Мой скорый поезд
Делит эту жизнь
На до и после.
Где «до» —
Весна лежит,
Где «после» —
Осень.
Но все вопросы
Решены
Не в пользу
Счастья.
И все равно и
все равны.
Все безучастны.
***
Небу остаются облака,
Рваные, тяжелые, седые.
Тянет ветер их издалека,
Рвут на части вихри злые.
В небе птичий слышится переполох,
А в душе гнетущее молчанье.
Август как предсмертный вздох-
Лишь на время облегчит страданья.
Только осень не прогнать назад
Из остывшего, скучающего сердца.
Провожаю лета пожелтевший взгляд, —
Не успела я его теплом согреться.
***
…И душа в восторге закричала,
И глаза впитали синь простора…
Что обнимет и прошепчет «Я скучало»?
Только море, друг мой, только море.
К счастью путь всегда немного труден,
И на нем преграды и заборы.
Что спасет от серых буден?
Только горы, друг мой, только горы.
Легкий человек в делах своих упорен.
Ни к чему пустые разговоры!
Ну, вперед — поплыли к морю!
Ну, давай, полезли в горы!
***
Всему на свете есть свой срок:
Большой любви и мелким чувствам,
Друзьям хорошим и врагам.
И мудрый жизненный урок,
И радость встреч, и горечь грусти
Придут неотвратимо к нам.
Мы жизнь боимся торопить,
Подольше хочется остаться,
Прожить без страха и без риска.
Но всем когда-то уходить,
Нам стоит с временем считаться,
Да и погост неотвратимо близко.
***
Вытаивает прошлое из уголков души:
Стираются слова, поступки, лица.
Но голоса из детства в памяти слышны,
Они нам не дают в унынии забыться.
И ноги вспоминают тот маршрут,
Которым пролагали тропы к счастью…
Да, нас уже почти нигде не ждут
И не звонят, ища участья.
Мы обновляем интерьер, людей,
Мы обнуляем жизнь, чтоб все сначала…
Но в праздники уже не ждем друзей,
Все потому что настоящих стало мало.
Запорошило сердце пустота,
В словах к родным все чаще безучастность.
Нанизывает время бусины-года
И близится забвения опасность.
Да, в принципе, и поздно жизнь менять —
Все, что могло — прошло, уже случилось,
Но только память сердца не отнять,
Пока душа жива на Божью милость.
Мы все хотим оставить в жизни след,
Жить с выдумкой и мыслить остро.
Вдруг обернешься — следа-то и нет,
Лишь крест скривившийся глядит с погоста.
Ничто не вечно под земной луной,
Мы для Вселенной — мелкие гроши…
У памяти моей случился сбой,
Знать, тает прошлое из уголков души…
***
Я ходила босая над пропастью —
Ступни резало до крови лезвие.
Я людей не бросаю из гордости,
И душа у меня
Не железная.
Видно, счастье рождает страдание.
Те, кто любят, — всегда виноватые.
Я людей не кормлю обещаниями,
И глаза мои
Не бесноватые.
Нас судьбина свела непутевая.
Потрепала она нас. Не мало ли?
Я людей не сдаю за целковые,
И слова мои
Не лукавые.
Эта боль вглубь сквозит, леденящая,
Я доверюсь слепой неизбежности.
Я, как видно, еще настоящая,
И любовь моя
Тянется к нежности.
***
Отгуляла метель,
Отзвенела капель,
Небо синью покрылось звенящею.
И молодка-сирень,
В майский маревый день
Все любовью накрыла пьянящею.
Ветер в травы упал,
Там ковыль потрепал,
Пробежался по листьям черемухи,
Окунулся в сирень,
И к огням деревень
Понесли дух сиреневый сполохи.
И налились сады,
В изумруде пруды,
Каждый двор ароматом томительным —
И запел соловей,
Что молчал целый день.
Сердце чувством накрыло живительным.
Стало все — красота,
И красивее та,
Что казалась вчера некрасивою:
Мило скул острие
И веснушки ее,
Речь скупая, неторопливая.
И светились глаза,
Бились чаще сердца,
И тянулись руками и взглядами,
Пело счастье в груди,
Что любовь впереди
Вырастает из сердца громадою…
Только ветер унес
Дух сиреневый грез
И пропало любви обаяние.
Понял я: не всерьез
Шелк девичьих волос
Разбудил в моем сердце сияние…
Дух сиреневый плыл,
Кто-то вновь полюбил
И сгорал, пряча тайны сердечные.
А сирень все цвела
И сводила с ума,
И дарила любовь быстротечную.
***
Мы с тобой перелетные птицы,
Нам зимой в этом городе снится
Очень жаркое, славное лето
И трава в изумрудах рассвета.
Белит вьюга крыши домов,
Забирая солнце из снов.
И горюют на веточках птицы,
Им в холодном плену не сидится.
А метель все беснуется, злая,
Снежным ливнем дома заливая.
А пурга продолжается резвиться,
И печалятся в клеточках птицы.
Но им в стаи, как прежде, не сбиться
И к теплу налегке не стремиться.
Свили гнезда, душой прикипели
Птицы к этой нещадной метели,
И не чуют во вьюгах угрозы,
Полюбили снежинки, морозы.
Мы с тобой домоседы-запечники,
Строим к веснам из досок скворечники.
Мы не рвемся к закатам с рассветами,
И не бредим морями и летами.
Только души — беспечные птицы,
Не устанут к солнцу стремиться,
Не давая покоя ночами,
Чтобы мы по теплу заскучали.
***
И всякое случается, и все переживается,
Но важный не встречается, но главное не скажется.
От серой безысходности в судьбе сплошные трещины.
Готовая к покорности, но с сердцем сильной женщины.
А ты опять непознанный, по-прежнему неузнанный.
Глаза смотрели грозные в мои от страха грустные.
Уж губы не медовые, — жестокие, колючие-
Мои — на все готовые: на встречи, взгляды, случаи…
Твой мертвый взгляд иголкою прошел узором правильным,
По коже нежно-шелковой и мраморно-эмалевой.
Я вся такая милая, я вся такая смелая.
Шаги навстречу делаю, невинная и белая.
И мысль взвилась невольная, что я еще желанная.
От радости — довольная, от счастья — словно пьяная.
Но чудо не случается, надежда не сбывается,
И важный не встречается, и главное не скажется.
***
Признаемся, покаемся,
Сойдемся, вновь расстанемся.
Обидимся, исправимся,
Но с гордостью не справимся.
А если вдруг окажется:
Не любится, а кажется.
И главного не скажется,
Что ничего не свяжется.
И глупо вдруг рассудится,
Что стерпится, что слюбится.
Обиды все забудутся,
Поступки не осудятся.
Но сердце не обманется,
С любой преградой справится.
И рядом тот останется,
Кто любит, а не мается.
***
Воздух свеж, вечер тих.
Ветер в зарослях стих.
И большая луна развернула свой лик,
Оставляя в пруду бледный трепетный блик.
И весенний дурман
Расставляет капкан,
Кружит нас аромат,
Горько-сладостный яд.
То ли явь, то ли сон,
Я весной окружен.
Словно ветер, легка,
Как полет лепестка,
И нежна,
И хрупка,
И мила,
Не касаясь ногами песка…
Я как будто в бреду
За тобою иду.
Я спешу,
Но настичь не могу.
На песке, как привет,
Босоногий твой след.
Ветер быстро донес
Пряный запах волос.
Я бежал, я спешил,
Я кричал, я молил.
А твой образ все плыл
И манил…
Понял я: все проделки весны,
Ты- мираж, часть дурманной грёзы.
И щемящая, сладкая боль,
Эта первая встреча с тобой.
***
В петле реки застыл туман,
Дремля на ивовых кустах.
И месяц, от дурмана пьян,
Под утро тает на глазах.
В камыш забрался солнца луч,
Он золотит речную гладь.
А мне тебя с прибрежных круч
В тумане плотном чуть видать.
Неясно вижу профиль твой —
Притих над речкой мой рыбак…
Спускаюсь узкою тропой
К тебе, в туманный полумрак.
Нарушит тишь лишь всплеск воды.
И капли яркие блестят
От этой рыбьей чехарды
На солнце в несколько карат…
Я медленно рукой коснусь
Плеча, чуть видного во мге.
И смехом радостным зальюсь,
Прильну доверчиво к тебе.
Ты мне сплетешь из трав венец,
Не скроешь светлую улыбку:
«Ну все — рыбалке и конец-
Поймал я золотую рыбку!».
***
Если бы я знала, что вижу тебя в последний раз,
Я бы запомнила образ твой, и позу, и вид, и взгляд.
Я бы отметила в памяти скулы, лоб, разрез глаз,
Что похудел, осунулся, бородат.
Я бы запомнила запах твоих волос,
Тембр голоса, повадку накручивать прядь.
Если б я знала, что люди уходят всерьез,
Если б я знала, что могу тебя потерять.
Я б не читала, не пела, не смотрела в окно,
Не звонила знакомым узнать, как прошел их день,
Я бы заглядывала в твое лицо
И обнимала мысленно твою тень.
Я бы запомнила крепко обнявшихся нас
(Какого года и какого числа?)
Если б я знала, что вижу тебя в последний раз,
Я б никогда не ушла.
***
Я тихо за тобою наблюдаю
И берегу от злобных лиц и глаз,
Ведь и родных, и близких не обходит горе,
Отнюдь — их настигают ссоры,
Болезни, неудачи, сглаз…
Я тихо за тобою наблюдаю
И от невзгод храню, оберегаю.
В простой такой любви к тебе живу,
Не требуя к себе вниманья,
Ведь любят не взаймы, а навсегда,
Любви подвластны время и года,
Она дарует мир и состраданье.
В простой такой любви к тебе живу,
Натягивая чувства тетиву.
А ты не знаешь, что я есть на свете,
Ты думаешь, что тебя отводит Бог
От злого рока и больших потерь.
А я гоню печаль за дверь,
Чтоб ты отчаиваться думать и не мог,
Когда выходишь за порог.
Живешь — не знаешь, что я есть на свете,
Та, что пред Богом за тебя в ответе…
***
Скупая осень на тепло,
Щедра дождями.
И паутинок полотно
Летит над нами.
Прощаясь с бабьим летом, вслед
Клин журавлиный.
А счастья не было и нет-
Так просто, без причины.
Последний свежий ветерок
Цепляет ветки.
Чуть видные следы дорог
И встречи редки.
А солнце сыплет на лицо
Так щедро позолоту,
Что хочется бессрочно жить
Нам отчего-то.
***
Прощальные слова твои вдруг стали лишними.
Теперь они — вода. Не важные, а бывшие.
И в тишине шаги, другим совсем неслышные.
Меня пугают вновь. Они мне стали бывшими.
Я помню грубость рук, они совсем остывшие.
Сжимают больно кисть, холодные и бывшие.
А я к тебе стремлюсь, как к чуду предстоящему,
Не прошлому, не бывшему. Как будто к настоящему.
***
Из полутемных зал я вышла в серой шали,
Ты куришь на балконе в тишине.
Своею страстью мы былое воскрешали
И не тревожились о прошлом, не мешали.
Сгорали тихо в угасающем огне.
И наша поздняя любовь теплится,
Как уголёчек от недавнего костра.
Недавно в этой спальне счастья птица
Хотела вылететь в окно, стремиться,
Ну а сейчас я для тебя — сестра.
И накаленный воздух до предела
Нежнейшим шелком обвивает кровь.
В объятиях твоих я тихо млела
И мотыльком в огонь летела,
Как наша первая и поздняя любовь.
***
Ты мне пишешь: «У нас апрель!
Солнце сходит с ума, жарит без передышки.
Утром вместо будильника будит капель,
Птичий щебет и гомон мальчишек…».
А у нас бьется в стекла лихая метель,
Ветер воет затравленным зверем.
В твоих строчках звенит соловьиная трель
И тюльпаны цветут по аллеям.
Пишешь ты, что весь воздух пропитан весной,
Город живо выходит из спячки,
Что народ не спешит возвращаться домой,
Все живое в счастливой горячке.
А мой город суровая стынь обняла.
Он — холодный, чужой и бездушный.
И ему никогда не увидеть тепла,
