– Может быть, меня привлекают девушки, у которых кожа мягкая, как бархат, и теплая, как солнце. Может быть, меня привлекают девушки, которые шутят так, что я этого не понимаю, а после пытаются объяснить мне суть, но сдаются и бьют кулаком в плечо. И, может быть, – добавил Фортинбрас, наклонившись так низко, что Пайпер почувствовала его тонкие губы на изгибе шеи, – меня привлекают девушки, которым нравятся парни с чувством юмора и хорошим музыкальным вкусом
Фортинбрас собирался озвучить конец своей мысленной речи, но запнулся. Клаудия переглянулась с Пайпер. У Третьего было слишком много ролей, и Пайпер сомневалась, что он сможет выбрать одну. Ожидание и выбор длились так долго, что аромат лаванды почти растворился, когда Третий наконец произнес:
– Твой брат
– Все нормально, – резко произнесла она, будто не замечая всеобщего оцепенения. – Я просто не хочу есть, ясно?
– Ясно, – согласился Фортинбрас, остановившись точно между ней и Гилбертом.
Коротко улыбнувшись Гилберту, Третий уперся рукой в спинку стула Пайпер, наклонился ниже и взял одну из вилок, а затем, немного подумав, подцепил маленький лист салата с тарелки Пайпер и съел его.
– Я верю тебе и верю в тебя.
– Я верю тебе и верю в тебя,
Энцелад все-таки подошел ближе, но не уложил лук на руки Дионы. Вместо этого рыцарь, пустым взглядом изучив ее лицо, закинул оружие себе на плечо и медленно, но решительно снял со своего пояса ножны с мечом.
Если бы я жила только ненавистью, то я, считай, и не жила бы вовсе. Это было бы существованием
признание того, что ты боишься, становится первым шагом к обретению уверенности.
