Алессандра Матрисс

Байки про Фею и Ганнибала

сны о прошлом

Шрифты предоставлены компанией «ПараТайп»

© Алессандра Матрисс, 2015

© Дмитрий Лир, фотографии, 2015

Фотограф Дмитрий Лир

В Фей давно никто не верит. А вот она, представьте себе, живет среди вас, учится в медицинском университете, гоняет чаи с плюшевым медведем Ганнибалом, по совместительству несостоявшимся Властелином Мира, и пишет байки. Откройте для себя мир, в котором реальность упакована в сочную иллюзию, где существуют говорящие игрушки-мизантропы и Фея Лесной крови, где Демиург, Шива, ведьмы и прочие непонятные персонажи — вовсе не повод для спора на религиозной почве, а просто хорошие собеседники.

ISBN 978-5-4474-0891-6

Оглавление

1. Байки про Фею и Ганнибала
2. Intro
3. Байка 1. Про подоконники, начало и чаепитие
4. Байка 2. Про игрушки, деспотов и друзей
5. Байка 3. Про Мужчин Моей Мечты
6. Байка 4. Про оленей и реинкарнацию
7. Байка 5. Про Фею и фей
8. Сhorus. Что поделаешь…
9. Байка 6. Про событие мирового масштаба
10. Байка 7. Про кашель, бомжей и пин-коды
11. Байка 8. Про анонсы и рисунки
12. Байка 9. Про клыки, людей и Ганю
13. Байка 10. Про отдых и большую грудь
14. Сhorus. Безымянная
15. Байка 11. Про названия и рефлексы
16. Байка 12. Про мыльные пузыри, Wi-Fi и драму
17. Байка 13. Про болезнь и Рапунцель
18. Байка 14. Про воспитание жестокости у Фей
19. Байка 15. Про синдромы и шантаж
20. Сhorus. Речеть
21. Байка 16. Про утро, кофе и выбор
22. Байка 17. Про учебу, мироощущение и маленькие сюрпризы
23. Байка 18. Первая сказка Феи
24. Байка 19. Вторая сказка Феи
25. Байка 20. Третья сказка Феи
26. Сhorus. Выброшенная гитара
27. Байка 21. Про воду, танцы до изнеможения и дуальность
28. Байка 22. Про чай и Арканы
29. Байка 23. Про утро, голубей и иконы
30. Байка 24. Про фломастеры, коз и смысл жизни
31. Байка 25. Про Ганю Фрейдовича, Фею и однодневную депрессию
32. Сhorus. Обманчивое
33. Байка 26. Про болезнь, Фрейда и «Синдром Ганнибала»
34. Байка 27. Феевское
35. Байка 28. Про БОГов, откровенность и пути с вершин
36. Байка 29. Про окна, альфа-самку и блины
37. Байка 30. Про Лес, нежданную гостью и чертовщину
38. Сhorus. Экве
39. Байка 31. Про отсутствие зонта, дождь и знаки Зодиака
40. Байка 32. Про кровь на снегу, быков и детей
41. Байка 33. Про ошибки, Фею Малену и вишневые пироги
42. Байка 34. Про Фееричное варенье, дыни и мед
43. Байка 35. Шива и Фея
44. Сhorus. Не женское
45. Байка 36. Гни свою линию. Байка про дружбу
46. Байка 37. Не Бардо
47. Байка 38. Безымянная королева. Любимая сказка Ганнибала и Вафеля
48. Байка 39. Последнее имя Королевы
49. Байка 40. Вслед Безымянной Королеве
50. Сhorus. Невысказанное
51. Байка 41. О демиургах, запрете на мат и алкоголь, и фиолетовый цвет
52. Байка 42. Об утерянном доме, деревне и Родине
53. Байка 43. Про сон в осеннюю ночь
54. Байка 44. Бхаратанатьям
55. Байка 45. Про ксеноморфов-самураев, сны и конец всему
56. Outro/oṃ namah śivāya

Я не знаю, для чего другие пишут рецензии, мне просто понравилась ваша Фея. Часто я ее не понимаю, не одобряю даже. Тем не менее, мне она очень симпатична.

Своею самостью и желанием быть собой. Тем, что может не бояться мнений, и отголосков мнений, и отголосков отголосков мнений.

Тем, что она — это она. Удачи вам, и пишите,я буду читать.

В. Д.

Intro

Фея забралась на подоконник и решительно замолчала. В её огромных глазах не отражалось ничего, кроме равнодушия. Пальцем она что-то выводила по запотевшему стеклу, через мгновение стирая странные завитушки.

— Ну, Феечка, милая! Неужели ты не понимаешь, как это важно? — умолял её пожилой седовласый Мужчина в белых одеяниях, боясь прикоснуться к хрупкому созданию. Она в ответ лишь усмехнулась и продолжила рисовать полупрозрачные символы.

— Посмотри, тебе нужно сделать всего лишь пару взмахов и всё! — он искусно рассёк воздух металлической палочкой и замер в ожидании. Фея лишь краем глаза следила за его движениями и её губы что-то беззвучно шептали.

— Я не могу. — Наконец сухо произнесла она. — Мне очень жаль, но я не могу… — Фея поджала губы и уткнулась головой в колени. Мужчина осторожно задел её, погладил по плечу:

— Это не сделает тебя равнодушной, как ты думаешь… Это же чудо, самое настоящее чудо! Благодаря этому ты спасёшь жизни многих людей! Вспомни, зачем ты здесь!

Глаза Феечки стали в мгновение льдисто — голубыми. Она помнила, зачем она здесь. И она знала, что должна сделать это.

— Вот так — то лучше, — улыбнулся Мужчина и передал Фее её орудие. Она хищно улыбнулась и провела пальцами по хранившему тепло металлу скальпеля.

— В Тимирязевской сельхозакадемии вообще перешли на виртуальную вивисекцию! Скоро будут на манекенах тренироваться. — Во весь голос заявила Фея, а Мужчина хмуро улыбнулся и лишь пожал плечами.

На запотевшем стекле медленно растекались рисунки кровеносной системы лягушки.

Байка 1. Про подоконники, начало и чаепитие

Как-то вечером, сидя на подоконнике, я пила чай и попутно жаловалась Ганнибалу. Мой личный психоаналитик и шизофрения в одном лице сидел напротив меня, сверля глазами-бусинами. Ганнибал — медведь. Плюшевый медвежонок весьма позитивного вида и содержания. Последние четыре года он часто сопровождал меня на прогулки и был в курсе всех моих дел и эмоций. А я… Я — Фея, которая странным образом очутилась в странном мире и теперь пытается в нем жить. Именно жить, а не выжить. Люди почему-то больше любят второй вариант.

— И никто ведь не видит всей этой красоты, Ганя… Никто не хочет понять, что миру больно. Вот взять, к примеру, парк около дома. Захламлён полностью, словно свалка какая-то. Всё выбрасывают, будто до мусорной урны дойти сложно… Эх!

Я поморщилась и уткнулась в коленки.

— …а выборы эти помнишь? Сплошное недоразумение. Из кого выбирать то? Одни… — через минуту я умилялась новой мысли у себя в голове. Произносить витиеватую нецензурную речь не хотелось.

Ганнибал внимательно слушал, всё так же молча и равнодушно.

— О, смотри! — воскликнула я, завидев мерцающие огни за окном. — Видел? И ещё! Красивый фейерверк, не правда ли? Наверное, кто-то отмечает праздник… Интересно, какой?

Я потянулась за остывающим чаем, мечтательно отпила и продолжила:

— А помнишь, мы с тобой гулять ездили… Ты видел на девушке рядом шикарный бирюзовый шарф? Нет?…а что с тебя взять! Ты же плюшевый…

— Сама ты плюшевая! — огрызнулся Ганнибал, поправив изображение Будды у себя на груди. — Задолбал меня твой Вавилон! У меня Пелевин лежит, недочитанный, а ты меня своими шарфиками моришь… ЭЭЭх!

Байка 2. Про игрушки, деспотов и друзей

Мы сидели с Ганнибалом на нашем любимом подоконнике, пили чай и размышляли. Ганнибал такой — вечно обдумывает увиденное, ищет в событиях скрытый смысл и мне кажется, давно бы достиг просветления, если бы не я. Его вечный тормоз.

Он недавно закончил читать Пелевина, и теперь не мог усидеть на месте. Ему всё хотелось бродить по комнате и говорить, говорить, говорить… Я же крепко прижимала его к себе по привычке, не обращая на жалкие потуги вырваться.

— Ты! Ты — игрушковый деспот! — кричал он, оставив попытки убежать.

— Все дети такие. — Заявила я, глядя в вечернюю темноту. — И вообще, нет такого слова, игрушковый.

— Всё равно ты — тиран! Почему я должен сидеть с тобой, пить чай, когда в голове совсем не те мысли?

Я развернула его к себе мордочкой, и удивлённо посмотрела в его большие пластмассовые глаза.

— Наверное, потому, что мы друзья.

Я отвела печально взгляд, пытаясь понять его возмущение. Ганнибал замер и прижался ко мне со всей силой, на которую способен плюшевый медведь. Внутри него клубочком свернулась грусть.

— Прости, иногда я тоже бываю… веду себя по-человечески.

— Прости меня, иногда и я забываю, что ты сильная личность…

Ганнибал уткнулся в руку и задумчиво посмотрел за окно. В тёмно-синем бархате неба висел мост из оранжевых земных фонарей и тусклых белесых звёзд. Воздух был свеж по-весеннему, пахло разбухшей древесиной и мокрой почвой. Сладкий, насыщенный воздух. Так и хотелось вдыхать его шумно, до опьянения.

— Если бы все игрушки были, как я, на земле установился бы мир. — Со всей гордостью, на которое способно плюшевое сердце и бесконечный разум, медвежонок заявил через пять минут упоения.

— Это почему же?

— В подавляющей массе игрушки безвольные тела, не способные на ответные реакции и надлежащее обучение подрастающего поколения. Нет, я не отрицаю их бессловесной роли в познании ребенком мира… Но если бы все были, как я, то из малышей не вырастали бы циничные, озлобленные люди.

— …?

— Просто в детстве закладывается фундамент личности, про наследственность мы поговорим позже… Если ребенок издевается над игрушками, испытывает желание изрезать их, управлять их мыслями и чувствами, то и по мере взросления он будет переносить свои эмоции на окружающих.

— От выдуманной реальности переходит к…

— Да, и всё прочнее люди вязнут в паутине собственных поступков и желаний. Устанавливаются рамки и нормы поведения серой массой, в основе которой находится, как ни странно, чувствующий иначе и желающий быть самим собой человек.

— Это что получается, все хотят одного и того же, и в тоже время ставят себе палки в колёса? — хохотнула я, обдав горячим дыханием стекло. На мутном пятне я тут же нарисовала человечка и провела полосу по его голове.

— Сами виноваты. Это всё желание править и управлять…

Чай уже остыл, теперь он пах по-другому. Запах костров отошёл на задний план, а на поверхности бушевал аромат чернослива. Я поправила подушку за спиной, усадила поудобней медвежонка.

— Ты можешь идти и обдумывать прочитанное… Я не хочу быть тираном.

— Мы же друзья, — Ганнибал заговорщицки подмигнул и попросил налить ещё чаю.

— Давай помедитируем?

— Давай, только чур, я выбираю пространство. А то твои тибетские золотые пещеры меня скоро достанут, ну устал я от них, Фейка…

Байка 3. Про Мужчин Моей Мечты

Хью заявился под утро. Небритый, с двухдневной щетиной, в слегка пахнущей потом рубашке.

— Опять съёмки? — сонно протянула я, пытаясь проснуться.

Хью кивнул и начал переодеваться:

— Совсем измучали этим Логаном. Но уж раз взялся Россомаху играть, значит надо. Приквел, блин.

— А, начало начал… Люди Икс. — прыснула я отчего-то со смеху. — Ты мне в «Австралии» нравишься больше. Ну-ка, сделай так, как я люблю…

Он удивлённо посмотрел, но повторил свой эротичный жест из фильма. Этакий скользящий взгляд к руке на поясе и обратно на меня. При этом Хью закусил губу.

Сердце моё таяло. Поправила невинным жестом рядом подушку:

— Я тебе на раскладушке постелила. Как всегда.

Не растаяло.

— А может быть… — намекнул Хью, завораживая меня блеском своих глаз. — Я ещё так жест сделаю?

Он сделал шаг по направлению ко мне, но дорогу ему что-то преградило.

— Ты чего, не понял, что тебе на раскладушке постелено! — пищало что-то коричневое у ног Хью. — Сколько раз повторять? Каждый раз одно и тоже… Сам с ёлку, голова с шишку?!

— Простите, Ганнибал. Я ничего такого не подумал… На ваше святое место и не покушался! — оправдывался Хью, склонившись над медвежонком. Через пару минут он уже мирно лежал неподалёку, и только голые ноги торчали из-под одеяла.

Хью выглянул только раз, когда я умилённо прошептала:

— Ну, мой мужчина! Орёл! Иди ко мне в мои объятия! — и уложила Ганнибала рядом с собой, нежно прижимая к груди.

Медвежонок расплылся в гордой улыбке и подмигнул Хью:

— Учись, как надо.

— Мне до вас как до Эвереста, сударь.

Байка 4. Про оленей и реинкарнацию

Эта история началась, когда в тундру приехал один буддист. Он тщетно искал просветления, пытаясь достичь буддхи за одну земную жизнь, потому как буддистом он стал всего года полтора назад, а кармических плохих поступков накопилось огромное количество.

Эвены, среди которых поселился наш герой, были сплошь православные и ходили в шубах, поэтому на их фоне оранжевый пуховик приезжего сильно выделялся.

А может быть, и не цвет — звери вообще не различают цветов, привлёк оленя по имени Тишка. Он был крайне любопытный и впечатлительный олень, поэтому его часто видели у чума приезжего.

— Всё, больше я не ем ягель! Я сострадателен, вдруг это реинкарнация моей матери? — трагично заявил как-то Тишка.

Его сотоварищи косо посмотрели на него:

— Чего ты брешешь? Твоя мать жива — здорова, к гону готовая… Какая реинкарнация?

— Вы ничего не понимаете, вы мне завидуете, что я — буддист! Я стремлюсь к просветлению, и в новой жизни стану человеком! — продолжал Тишка, невзирая ни на что.

— То есть ягель ты есть отказываешься?

Тишка мотнул головой:

— Страдание и сострадание — вот мои добродетели…

— Ох уж, эти мне приезжие. Начитаются всего подряд, дурят голову нашему брату. — Вежливо заметил старый олень Егор Петрович. — Простонародный буддизм среди мирян в моде, я смотрю.

— И не говорите, такую махину знаний адаптировать для подобного уровня и настолько убого… Ужас, куда катимся? — не смог не согласиться Александр Филаретович, жуя лишайники. — Ты бы, Тишка, лучше поел бы…

Но гордый олень мотнул головой и направился к приезжему. Просветляться за компанию.

Дня три он не ел, а только слонялся по пастбищу, отпуская колкие замечания.

На четвертый день сердобольные эвены повалили его и перерезали горло, чтобы скотина не мучилась от неведомой болезни и даром не пропала.

На самом краю пастбища, вдали от людских глаз мирно кормились, поминая Тишку, два его знакомых уже нам сотоварища:

— Даа, к выбору религии нужно подходить с умом, а не слепо отдаваясь чувствам. Вы согласны со мной, Егор Петрович?

— Не будь мы с вами знакомы в прошлой жизни, я бы притворился глухим оленем и продолжил есть ягель, Александр Филаретович… Нам ещё самок оплодотворять надо, вы не забыли? Гон у нас…

Александр Филаретович гордо затряс головой:

— И правда, религия религией, а наши с вами частые разговоры могут привести под нож. И так косо поглядывают… Давайте, пободаемся?

— Давайте.

А хозяин стада любовно глядел на орущих мощных самцов, бодающихся с храпом неподалеку. И совсем забыл, что пару минут назад размышлял, убрать ли одного из них. Мало ли чего, про мужскую любовь эвены тоже слышали. Страшнее буддизма, говорят…

***

— Так вот ты какой… Северный олень. — Протянула я. — Подожди, Ганнибал, а с какой это стати олени вдруг беседуют на подобные темы? И вообще, почему…

— А ты почему с плюшевым медвежонком разговариваешь?

Мы переглянулись и в голос рассмеялись:

— Отпусти меня, чудо-трава!

Феи и игрушки, к вашему сведению, не употребляют подобную дрянь, нам и без неё хорошо. Печенек в вазочке оставалось ещё много, поэтому мы продолжили беседу дальше, но это уже другая история…