Оглавление

Vilesik-Питер — 0:1

Блистательный… Культурная столица России… Дальше можно не продолжать: интрига исчерпана! Дальше как на детском утреннике: уважаемая публика с образованием от среднего на одном дыхании с готовностью проскандирует гордое имя детища Петра Великого. И как-то за скобками остаётся подводная часть этого сияющего и переливающегося айсберга. Это те, кто, в отличие от туристов, не испытывают головокружения от перенасыщенного исторического и культурного фона города, а просто живут, думая больше о хлебе насущном. И Петербург Достоевского, Гоголя, Крестовского с их темой «маленького человека» и беспросветной нужды, он ведь никуда не делся, он просто трансформировался в соответствии с новыми социально-экономическими реалиями.

И устремляются в культурную столицу молодые провинциалы, имеющие искру таланта, в надежде, что из этой искры полыхнёт такое пламя, что этот их талант увидят и оценят, и вот оно — успех, признание, бессмертие!.. Но вот беда: если им и «рады», то только в той, другой, столице, где в поте лица и грязи рук приходится добывать хлеб свой. А раз так — «Питера.net» — решают они, а есть яркая обёртка, мишура — и не более того. «Питера.net» — решил провинциальный талант Vilesik, которому пришлось в Санкт- Петербурге примерить робу даже не фрилансера, а почти что гастарбайтера. Впечатлениями об этом он делится в своём произведении.

Сразу возразим: Питер был, есть и будет! Социальный статус человека очень много значит. Ведь и при государях-императорах сто- личное великолепие было преимущественно для их сиятельств-превосходительств. И сегодня оно для власть и имущество предержащих. Станет Vilesik мэтром от живописи — и Санкт- Петербург ему благосклонно кивнёт. А пока — так. Как написал. Написал, кстати, хорошо! Интересно, правда! Если есть время — почитайте! А молодые таланты, мечтающие об известности, и их мамулечки — прочитайте обязательно!

Главная тема — мироощущение автора, находящегося в пограничном положении: с одной стороны — кровоточащая пуповина, связывавшая его с малой родиной, которую он сильно любит и где любят его, с другой — мегаполис, где он никто и звать его никак. Написано очень искренне, без позы и рисовки, напористо так, динамично, местами жёстко. Автор — неплохой психолог на уровне интуиции, как будто чёткими мазками набрасывает образы окружавших его людей и рисует окружающую его действительность.

Действительность, мягко говоря, невесёлая. Но это и не дно. И безнадёги как-то не ощущается. Тяжёлый изнуряющий труд за гро- ши? Почти что норма по нынешним временам и не только в больших городах. За всем этим даже можно углядеть определённый оптимизм: люди-то колотятся — как та лягушка, что попала в кувшин с молоком, но лапок не опустила. И люди-то адекватные, тяжёлым трудом добы- вающие себе какое-никакое благополучие. Причём представители разных национальностей, культур, религий работают, ладят между собой, общаются… Преломляют хлеб (!) — а это почти причастие! Сильная нота!

Один год жизни — это ещё не осень, по которой цыплят считают. Жизнь — причудливая штука! Бац — и грузовик с пряниками на твоей улице перевернулся! Или ты оказался в нужное время в нужном месте — и у тебя произошло лобовое столкновение с удачей! Да мало ли что! Главное — «не оставляйте стараний, маэстро!..» В смысле — молись и трудись!

Надо бы ещё домен высшего уровня новый сделать и назвать его: «Yes». Это чтобы лет так через… Vilesik, написав забористую вещицу, смог озаглавить её «Питер. yes». А над этой «Питера.net» — добродушно поулыбался.

М. Титовец, провинциал без таланта

Предисловие

Город — сказка, город — мечта,
Попадая в его сети — пропадаешь навсегда.

«Танцы Минус»

Сложно начинать… Должно быть начало, вступление. Зафигачить какой-нибудь штамп, например, но ведь это дневник, по сути, пусть таким и остаётся. Жизнь не нуждается в штампах, она просто начинается и всё. Примерно так и началось моё пребывание в Питере.

Была середина сентября, когда мы с женой приехали сюда. На Ладожском вокзале суета, толкотня… И** набрала номер подруги детства, Кати П., которая, частенько тусила на Урале раньше, когда была ещё жива её бабушка, всю жизнь прожившая в Кырске… Там они и познакомились.

На момент нашего приезда в Питер их мало что связывало. Катя была девушкой модельной внешности, с работой в каком-то крупном автосалоне и мечтой выйти замуж за какого-нибудь богатого парня, а И** мечтала о карьере художника, но больше всего она хотела навсегда обосноваться в северной столице. И вот это объяснить даже труднее, чем наконец- то начать повествование.

Детская мечта о Санкт-Петербурге, его дворцах и разводных мостах, белых ночах и Неве… Как-то так в общих чертах. Когда мы только начали встречаться, она сказала: «Я после института собираюсь в Питер. Поедешь со мной?..» На Урале при таком раскладе у меня без преувеличения оставалось всё: родные и близкие, друзья, любимая футбольная команда, сине-белые цвета которой я никогда не поменяю на сине-бело-голубые, эти улицы, по которым мог пройти, наверное, даже с закрытыми глазами, это бездонное уральское небо над головой и солнце, заливающее всё своим светом даже зимой, эти производственные темы типа «Уралвагонзавода», НТМК с его огромными трубами и красным дымом, демидовского завода, вида Лисьей горы по вечерам, но без неё это всё было бы лишено смысла, без неё нет жизни, как в постъядерной серой золе. Мне хватило секунды на раздумья. Я обнял её и сказал, что поеду и что буду с ней до конца.

Катя П. взяла трубку и начала отмазываться, мол, принять нас у себя не сможет, т. к. повредила ногу, поссорилась с другом и нашла ещё миллион причин, по которым мы теперь должны были вертеться, как хотели, сами…

Ночь мы провели в производственной гостинице ТЭЦ на Васильевском — такое было начало. Точнее — его не было…

Вираж